— А ты уверена, что я могу рассуждать логично?

— Нет. Но ты же не зверь.

Он подался вперед, упираясь руками в стену по обе стороны от Фейт. Стоит только наклониться ближе — и она окажется полностью в его власти.

— Вот здесь ты ошибаешься, девочка. — Он едва ли не задевал губами ее ухо. — Я самый что ни на есть настоящий зверь.

Прежде чем она успела что-то сказать, он отстранился и прошел на кухню.

Он услышал, как пару секунд спустя она выдохнула:

— Ты серьезно?

Он оглянулся через плечо:

— А ты как думаешь?

Она подошла ближе.

— Твои глаза… они не совсем человеческие.

Большинство людей не обращали на это внимание, думали, что дело лишь в диковинном цвете радужки.

— Зверь во мне сильнее обычного.

Так стало с той недели, которую Вон провел в облике зверя. Даже у детеныша ягуара больше шансов выжить в лесу, чем у десятилетнего мальчишки. Но столько времени в шкуре хищника, да еще в юном возрасте, навсегда его изменили.

Словно подбодренная его спокойным тоном, Фейт сделала еще один шаг вперед.

— Что это значит?

Вон налил кофе в кружку.

— Молоко? Сахар?

— Не знаю.

— Вот, пробуй. — Он поднес кружку к ее губам, глядя, как Фейт делает глоток.

Закрыв глаза, она вдохнула аромат кофе, оценивая его вкус. Вон никогда прежде не видел, чтобы женщина делала это с такой сосредоточенностью, невольно вкладывая в каждый жест присущую ей от рождения чувственность.

— Нравится?

— Добавь сахар, — велела она, по-прежнему не открывая глаз.

Обычно Вон редко подчинялся чужим приказам, но сейчас все было по-другому. Для него это стало чем-то вроде игры, хотя Фейт, конечно, считала иначе. Жаль. Она заинтриговала кота, а заинтересованный хищник отказов не терпел.

— Вот. — Он дал ей попробовать подслащенный кофе.

И она снова принялась смаковать запах и вкус.

— Теперь молоко.

— Готово.

Минуту спустя она открыла глаза.

— Очень… необычно. — Фейт будто бы подбирала нужное слово.

— Нравится?

— Нравится? Пси такими категориями не мыслят, — покачала она головой. — Впрочем, у меня никогда не было возможности для сравнения вкусовых нюансов, так как мне не давали пищу со столь разными вкусами. Я… предпочитаю кофе с сахаром, но без молока.

Он налил ей новую кружку, забавляясь тем, как Фейт жонглирует словами, лишь бы избежать малейшего намека на эмоции.

— Вот.

Отдав ей кофе, он подошел к холодильнику и открыл дверцу.

— Ты голодна, и я тоже. Как насчет бекона и яиц? — Вон достал продукты.

— Ладно. — Фейт стояла прямо за его спиной.

Конечно, он слышал, как она подкрадывается, но позволил ей считать иначе. Она все еще была напугана, а Вон при необходимости умел ластиться не хуже, чем кусаться. Он выложил хлеб и все нужное для яичницы на стол и закрыл холодильник.

— Вперед, Рыжик. Пришло время для урока кулинарии.

Она поставила свою кружку рядом с его.

— Я готова.

Он провел костяшками пальцев по ее щеке и улыбнулся, когда Фейт вздрогнула.

— Точно?

Вблизи он убедился, что ее сливочная кожа не такая бледная, как у большинства рыжих, она едва уловимо отливала золотом, что делало Фейт еще более соблазнительной.

— Кто твои предки, Фейт НайтСтар? Откуда эти волосы и такая кожа?

— Среди НайтСтаров много рыжих — в Пси-клане подобная пигментация волос очень распространена. А кожа стала результатом комбинации генов отца и матери. — Фейт взяла яйца. — Мне необходимо поесть.

Он показал ей, что делать с первым яйцом, а дальше предоставил действовать самой.

— Так ты стопроцентная американка?

— Нет. Моя мать родилась на территории бывшего Узбекистана и в детстве переехала в Америку. А отец — он из НайтСтаров — англо-итальянец, хотя его прапрадед был азиатского происхождения.

— Знаешь, то, как вы, Пси, смешиваетесь… осторожнее с огнем, сладкая! — Он перехватил руку Фейт, которую та слишком близко поднесла к конфорке.

Фейт высвободилась из его хватки.

— Благодарю. Кажется, яичница уже готова.

— Угу. — Вон перевалил ее на тарелку. — Если положишь бекон в ту сковороду с крышкой, то можно поджарить его без брызг.

— Откуда ты столько знаешь о кулинарии? В книгах о верах, которые я читала, хищные самцы изображались слишком доминантными, чтобы заботиться о подобных бытовых мелочах.

— Я не говорил, что люблю готовить. Но умею — при необходимости.

— Так что ты там начал про Пси?

— То, как вы перемешиваете расы — это поражало бы, будь оно результатом обычных человеческих браков. Но вы думаете лишь о хорошей генетике. Если только твои родители не поддались страсти и не зачали тебя при обоюдном удовольствии? — Он наблюдал, как сосредоточенно Фейт готовит элементарный завтрак, и находил это весьма возбуждающим. Ему отчего-то казалось, что Фейт любому занятию отдает себя всю.

— Ты же знаешь, Пси не испытывают страсти и удовольствия. — Она сняла бекон с огня.

Вон снова провел пальцами по ее щеке.

— Если тело хоть что-то чувствует, страсть всегда можно разбудить.

Лукас глядел, как Саша расхаживает по спальне. Он наслаждался этим зрелищем, хоть его пара и не была абсолютно голой. За несколько месяцев вне Сети его практичная Пси успела без памяти полюбить всякие кружевные женские штучки.

— Поверить не могу, что ты убедил меня оставить Фейт наедине с Воном. — Саша уперла руки в бедра, едва прикрытые крохотными белыми трусиками, и прищурилась. — Вчера вечером он вел себя как дикое животное.

— Мы и есть дикие животные, милая Саша. — Интересно, не собирается ли она наконец снять эти трусики? — Иди же сюда.

— Уже шесть утра. Нам стоит съездить проверить, удалось ли Вону сдержаться и не свести ее с ума окончательно.

— Я думал, Вон тебе нравится.

— Нравится, но для Фейт он слишком напористый — мы все равно что оставили ее с разъяренным тигром.

— Вон бы с тобой поспорил. — Лукасу нравились словесные перепалки со своей парой — он обожал видеть огонь в глазах, в которых когда-то была лишь холодная отстраненность Пси.

— Лукас, я серьезно. — Саша забралась в постель рядом с ним. — Я тревожусь о Фейт.

— Вон ее не обидит.

— Не нарочно. — Она положила руку ему на грудь. — Но он не понимает, с кем имеет дело. Веры считают, что прикосновения помогают, но это не всегда так, только не когда речь о таких, как Фейт. Мне кажется, она и в самом деле может не выдержать и сломаться.

Лукас нахмурился:

— Она такая слабая?

— Нет. — Саша, не убирая руки, встала на колени. — Но она всю жизнь провела в вакууме. Как думаешь, что случится, если вдруг выставить ее на чистый воздух?

— Черт. — Лукас сел. — Поехали.

Он всецело доверял Вону, но Саша права — ягуар и в самом деле вел себя излишне агрессивно с тех пор, как они встретили Фейт. Он может невольно довести рыжую Пси до срыва.

Фейт — снова в прежней одежде — сидела в спальне. Завтрак с Воном стал настоящим испытанием. Вер больше не прикасался к ней, после того как она пригрозила, что встанет и уйдет, но она знала, что их негласному перемирию настал конец, как только они покончили с едой. Стоит ей выйти из комнаты, он снова примется на нее давить.

Странное дело, но ей не хотелось дожидаться Сашу, сидя в спальне. То, что делал с ней Вон, угрожало ее психическому здоровью, однако при этом… стимулировало. Впервые она чувствовала себя живой, чем-то большим, нежели просто разум. Раньше тело будто и вовсе ей не принадлежало, а теперь она ощущала себя цельной — из-за Вона все ее органы чувств обострились до предела.

А еще он заставил тьму уйти.

Встав, она вытерла ладони о брюки. Нет никаких логических оснований выходить к нему, но Фейт решила, что сегодня от логики мало толку. В конце концов, она же на территории хищных веров, а они живут по иным правилам.