Сборная Польши — ее успех явился в известной мере сенсацией, а прогресс оказался самым стремительным и ярким среди всех участников финала. И он тоже объясняется тем, что польский футбол выдвинул целую плеяду ярчайших талантов. Даже присутствие таких блистательных игроков, как Круифф, Мюллер, Оверат, не могло затмить игры Г. Лято, ставшего лучшим снайпером чемпионата. Он провел в ворота соперников семь мячей, но больше результативности поразило его удивительное мастерство, своеобразие игрового почерка. Достойными партнерами этого форварда были и товарищи по линии Шармах, Гадоха, и центральные защитники Гар- гонь и Жмуда, и крайние игроки обороны Мусял и Шимановский, и полузащитники Дейна, Касперчак, Умике- вич, Машчик, заслужившие высочайшие оценки самых строгих специалистов за идеальную сыгранность, гениальную простоту ходов.

Чем больше раздумываешь над ходом последнего чемпионата, тем сильнее тревожит вопрос: если бы не позорное решение ФИФА, прорвалась бы наша сборная в финал, могла бы серьезно противостоять этим командам–звездам? С горечью думаю, что нет. И прежде всего потому, что не найдется сегодня в ее составе достойных исполнителей.

Почему же их нет? Кто в этом виноват? Причин много. Но мне кажется, что больше всего за это в ответе мы, москвичи. И хочу, очень хочу об этом порассуждать вслух, поделиться своими мыслями и думами на этот счет.

Начиная с весны 1936 года, когда был разыгран первый чемпионат СССР для клубных команд, на протяжении почти трех десятилетий верхнюю ступеньку всесоюзного пьедестала почета неизменно занимали московские команды, тем самым подтверждая высокий класс и гордую славу столичного футбола. «Динамо», «Спартак», ЦДКА, «Торпедо» — названия этих клубов звучали как эталоны мастерства, высокого спортивного искусства. Разные по стилю, по манере ведения игры, по творческому почерку, эти знаменитые московские клубы роднились в одном — в постоянном стремлении к совершенству, в неукротимой боевитости, в умении воспитывать настоящих гроссмейстеров зеленого поля.

Но о славе и ведущем положении московского футбола, увы, теперь все чаще и чаще приходится говоритьв прошлом. В самом деле, когда бывало, чтобы столичные команды мастеров два сезона подряд (1971 и 1972 гг.) не смогли пробиться даже в число призеров?! А когда в семьдесят третьем столичные динамовцы сумели буквально «вырвать» на финише бронзу, это событие у нас отмечали как торжество. А я еще отчетливо помню то время, когда на такие «победы» смотрели совсем иначе.

Да и являются ли они московскими сегодня, эти наши московские команды? Помню, мы с товарищем, воспользовавшись перерывом между турами, пришли в семьдесят втором году на матч в качестве зрителей. В Лужниках в тот день кого–то принимало ЦСКА. Мой спутник заглянул в программку и горько усмехнулся:

— Армейцы сегодня установили рекорд: в составе ни одного москвича!

Я проверил — действительно ни одного!

Все меньше земляков встречают любители футбола и в других московских клубах. Даже московский «Спартак», некогда славившийся своей строгой приверженностью к «столичному духу» и раздававший щедро своих воспитанников в другие города и республики (Малофеев, Погольников, Ремин, Адамов…), сейчас везет свое пополнение из Иванова, Нальчика, Курска, Запорожья… И это при наличии своего мощного клуба, который является 19-кратным чемпионом Москвы. Клуба, где постоянную педагогическую работу ведут 7 штатных тренеров, из них 4 — заслуженных мастера спорта!

В чем же причина такого положения? На этот вопрос ответить трудно. Но несомненно, что и мириться с ним далее нельзя ни в коем случае. Оно тревожит не только нас, москвичей, но и всех, кому дорога судьба советского спорта. Вот что писал, например, недавно выдающийся советский форвард тридцатых и сороковых годов, представитель солнечной Грузии, заслуженный мастер спорта Борис Пайчадзе:

«Должен сделать упрек руководителям московского футбола. Столичные команды всегда были правофланговыми, запевалами, они задавали тон остальным… Если мы хотим поднять наш футбол на качественно новую ступень, то обязаны подумать о причинах провала его флагмана. Пока столичные команды будут прозябать в роли середнячков, трудно рассчитывать на дальнейший расцвет игры и сборной СССР».

Необходимо согласиться с этим тревожным, очень тревожным и очень правильным выводом. А что делать? Много задач надо решить. Но если бы меня спросили, я бы ответил так: прежде всего нужно возродить у нашей детворы любовь и уважение к футболу. А то, что получается? Только и слышишь повсюду в адрес нашего футбола в газетах, по радио и телевидению — и то плохо, и то не так… Конечно, недостатков хватает, и обходить их молчанием нельзя. Но разве и сегодня в этом виде спорта мало прекрасного? Разве нет в нем своих героев? Да, конечно же, есть. И надо их примером увлекать мальчишек, возродить в их глазах высокую романтику футбола. Чаще писать о таких чемпионах спортивного долголетия, как Хусаинов и Численко, о таких великанах духа, как Булгаков, о таких новаторах, как Володя Федотов…

Футбол начинается с мальчишек. Это аксиома. Снова и снова вспоминаю свое детство. Еще тогда (а пронеслось оно сравнительно недавно) футбол заполнял собой все дворы, пустыри и зеленые площадки парков. Тысячи «диких» команд резвились на них. Пусть предают мои слова анафеме, но именно этот «дикий» футбол прежде всего и способен дать многоцветье настоящих футбольных талантов, ярких индивидуальностей. Давайте же подумаем над тем, как придать ему новые, современные формы. А то ведь, честно говоря, даже такой по идее «вольный» турнир, как «Кожаный мяч», у нас очень уж заорганизовали.

Однако чего мечтать, когда даже то, что есть, мы не бережем, не используем по–хозяйски. Хорошо помню, как нам впервые сообщили, что при нашей (и при всех других) команде мастеров организуется группа подготовки — «чтобы наладить планомерное воспитание пополнения лучших клубов и создать необходимые условия для роста мастерства юных футболистов». Как горячо мы приветствовали их появление, как надеялись, что будем собирать здесь богатые урожаи талантов. Но прошло с тех пор вот уж тринадцать лет, а «Торпедо» получило отсюда лишь двоих воспитанников. — Дегтярева и Юрина. Каждый согласится: не очень–то высокая «производительность».

Мне сразу же бросилось в глаза, что наша будущая смена пока что откровенно не в ладах с мячом: плохо его останавливают, очень грешат в точности передач, почти ни у кого нет поставленного удара. Подзываю одного:

— Как звать?

— Юра Смирнов.

— Ты почему так плохо останавливаешь мяч?

— А мне никто не показывал…

Действительно не показывают, я в этом сам убедился… Думается, все эти беды происходят оттого, что многие тренеры групп подготовки (отнюдь не только у нас в клубе, а повсеместно) находятся в плену древних понятий и схем, руководствуются давно устаревшей и уже непригодной для воспитания юных футболистов методикой (а новую еще никто не разработал), не испытывают настоящей заинтересованности в результатах своего труда. А главное — за их работой нет никакого контроля, к ним не предъявляется сколько–нибудь серьезной требовательности со стороны руководства команд мастеров и спортклубов.

Является ли откровением то, о чем я пишу? Конечно же, нет. Поднимались эти вопросы не раз, но, как в басне говорится, «воз и ныне там». Вот и получается: детского футбола нет, группы подготовки не отвечают своему прямому назначению… Кто же будет зажигать «звезды» на нашем футбольном небосклоне? Право, немудрено, что их у нас становится все меньше и меньше.

Все течет в этом мире, все меняется, в том числе, разумеется, и футбол. Это естественно. Однако всегда ли и все перемены оправданы, всегда ли они на самом деле отражают передовое, нужное, прогрессивное? Всегда ли отступление от уже существующих, проверенных традиций оправдано? Мой многолетний опыт игрока подсказывает мне: нет, не всегда!

В первый же год своего дебюта, в 1958‑м, я участвовал в финальном матче на Кубок СССР против московского «Спартака». Тогда мы проиграли — 0:1. И в последний год своей жизни в большом футболе, 1972‑й, мы снова вышли в финал. И снова нашим соперником был «Спартак» Но на этот раз удача, к счастью, сопутствовала нам. Семнадцать сезонов, семнадцать сражений за хрустальный приз. По–видимому, человек, переживший такое, имеет право на свое суждение о самом состязании, об отношении к нему, о его вчерашнем дне и дне нынешнем. При этом сразу хочу оговориться: я не считаю свои мысли бесспорными, но тем не менее хочу их сделать достоянием широкой общественности.