— Дим… Ну ты же знаешь, что это не так.
— Ни хрена я не знаю!
— Слушай. Хватит уже истерики устраивать. Угомони уже блондинку в твоей дурной башке, — выдохнул Валерка устало.
— Да пошёл ты! — психанул я, хотя злился больше на себя, чем на него.
Валерка шагнул ко мне навстречу с явным намерением не то схватить меня за руку, не то двинуть мне, но в последний момент, кажется, передумал и остановился, сжав руку в кулак. Чтобы не напрашиваться на большее — а до этого было совсем недалеко — я сделал попытку отойти.
Попытка не удалась. По меньшей мере, не так, как я себе это представлял… Сделав лишь шаг в сторону, я поскользнулся на шишке. Кто бы мог подумать, что в хвойном лесу могут быть шишки на земле! Еще прежде, чем я понял, что происходит, я почувствовал, как земля уходит из-под ног. В прямом смысле этого слова: хвойные иголки, толстым слоем лежавшие на земле, стали сползать со склона под моим весом — и я вместе с ними.
Что произошло в следующий момент, сложно было понять: я почувствовал резкий рывок, когда Валерка дернул меня, схватив за толстовку. Материал затрещал по швам. Потом я грохнулся на землю и хорошо приложился лбом о какую-то корягу, отчего в глазах потемнело на секунду, а очки отлетели в сторону. Нашёл я их не сразу. Да и когда нашёл, толку от них было мало: одна линза была разбита, и оправа погнулась. Еще даже не поднявшись на ноги, я вдруг осознал каким-то нервом, что что-то не так. Что именно не так, я понял секундой позже, когда огляделся и понял, что Валерки нет…
Кажется, я успел получить десяток инфарктов миокарда, мозга, почек и селезёнки одновременно, успел подумать о самом ужасном и даже мистическом, прежде чем услышал хохот… Только тогда до меня наконец-то дошло, что мы находились на склоне горы. Не дав мне скатиться вниз, Валерка, похоже, сам угодил в ту же западню и теперь валялся метрах в двадцати ниже по склону горы и ржал, как дикий конь.
Наконец-то взяв себя в руки, я не без труда, всемогущего русского мата и невероятного чуда спустился к Валерке.
— Чего ты хохочешь? Всю живность распугаешь! Ты вообще в порядке?
Наконец-то прекратив истерику, Валерка, всё еще прихрюкивая, закивал:
— Всё в порядке. Всю задницу себе только отбил.
— Смею заметить, мою задницу, — буркнул я, жестами показывая ему, чтобы он пошевелил пальцами рук.
Послушно повторяя мои движения, Валерка удивлённо приподнял бровь:
— С чего это?
— Потому что твоя задница теперь целиком и полностью принадлежит мне, — пробурчал я.
— Здорово. Стоило мне только свалиться кубарем с горы, как до тебя это дошло наконец-то.
Завалившись на землю, я так и не нашёл, что ему ответить. Я снова вёл себя как капризный ребёнок и сам понимал это, но по какой-то причине совершенно не мог этого изменить. Похоже, в моей голове что-то сломалось — переключатель, который бы вовремя выключал ту область моего мозга, которая выдавала глупости. Или хотя бы вовремя заставляла меня заткнуться. На худой конец, позволяла бы мне извиниться, когда этого требовала ситуация. Как в этот момент. Но прежде чем успел открыть рот, Валерка снова заговорил.
— Отлично лежим, тебе не кажется?
— Мм… Просто ничего лучше не придумаешь, — не скрывая сарказма в голосе, ответил я.
— Да брось. Классно же. И вообще, мне нравится это разнообразие…
— Разнообразие?
— Конечно. Когда тебя нет, моя жизнь состоит из бесконечных скучных встреч с не менее скучными старикашками в костюмах и галстуках. Как только появляешься ты, появляются…
— … неприятности.
— И они тоже, — рассмеялся Валерка. — Но с тобой весело. Постоянно что-то происходит. С горы можно скатиться, опять же…
Я только вздохнул в ответ. Что я мог еще сказать? Ах да, кое-что всё-таки мог…
— На ногах пальцы-то шевелятся?
— Шевелятся-шевелятся, — отмахнулся Валерка и попытался приподняться, но тут же бухнулся обратно на сухую хвою. — Чёрт! Кажется, не только пятую точку отбил.
Похоже, скатывался вниз он на спине, но во время этого непроизвольно полёта его толстовка задралась, и теперь с одного боку Валеркина спина похожа была на ёжика, из которого повыдергивали иголки: сплошное решето от воткнувшихся в кожу хвойных псевдолистьев.
— Тебе надо к врачу, — выдохнул я.
— Только после тебя, — усмехнулся Валерка, указывая на мои ободранные локти, и в этот раз всё же поднялся.
Каким-то непонятным образом и с помощью всё того же великого русского мы забрались обратно к месту, где спокойненько отдыхали оба наших рюкзака. Валерка долго сопротивлялся, но в итоге всё же позволил мне обработать его спину антисептиком.
— Тут недалеко есть пансионат. Предлагаю направиться туда, а не по задуманному маршруту.
Морщась от неприятных ощущений — он уверял, что это совсем не больно — Валерка указал рукой куда-то, где по моим предположениям должен был быть юго-восток, а значит без сомнений был север или запад. Недолго думая, я согласился и едва успел кивнуть, как Валерка скомандовал не отставать и снова двинулся в путь.
Мы шли молча, а я еще и почти на ощупь. Всё-таки мне удалось закрепить с горем пополам на носу разбитые очки, и мир сразу превратился в чудное подобие паучьей сети. Почувствовать себя гигантским пауком мне, впрочем, так и не удалось: после третьей попытки познакомить физиономию с прекрасным ковром из еловых шишек и земли, Валерка снял с меня горемычные очки, вытащил разбитую линзу и молча вернул очки на мой нос. Идти стало легче… Хотя к странному эффекту видеть лишь одним глазом нужно было еще привыкнуть.
