— Не подозревал, что вы любите кошек, Эдит, — сказал Джим.

Она моргнула.

— Да, я нахожу интересным, как в них одновременно сочетаются стремления к домашнему очагу и независимости.

Это прозвучало так, будто для того чтобы любить котов нужна какая-то причина. Он улыбнулся:

— И давно вы тут работаете?

— Стала волонтёром чуть больше четырёх лет назад.

— Я и не знал.

Честно говоря, он много чего не знал о её жизни за пределами «Глобал Генетикс». Эдит была очень скрытной.

— А зачем вам знать это? — спросила она удивлённо.

«Потому что ты мне интересна?» — подумал он, но вслух ответил:

— Просто, когда часто общаешься с человеком, то такие вещи рано или поздно всплывают в беседе.

— А, — произнесла Эдит и вернулась к уборке.

Хлоя прошла по периметру комнаты, избегая мокрых участков, и встала рядом с доктором Хенделмен, напряженно хмурясь. Джим с весёлым изумлением наблюдал за ними. Наконец-то дочке встретился человек, который не был очарован и порабощен одним только видом черных кудряшек и больших голубых глаз. По всей видимости, это пошатнуло устои детского мира.

— Её зовут не Изи, — радостно проинформировала Хлоя. — А Пикси. Мы заберём её к себе домой.

— Нет, не заберёте, — откликнулась Эдит и, не снимая синей перчатки, запястьем заправила за ухо упавшую на глаза прядь волос. — Изи живёт в приюте, её дом здесь.

Ну вот, проблема решена. Джим встал на колени рядом с дочерью:

— Извини, милая.

— Но это же мамочкина кошка! — не уступала Хлоя. — Нельзя оставлять её тут.

Джим провёл рукой по волосам. Ему нравилась вера дочери в то, что всё на свете возможно. Принуждать её отказаться от маленьких чудес, которые она сама для себя придумывала — ненужная жестокость. Хлоя ещё совсем малышка. Но как убедить её, что старой кошке лучше в приюте, не говоря о том, что это не Пикси? Вдобавок Джим не хотел, чтобы дочка думала, что он способен бросить на произвол судьбы питомицу Стеф.

Видимо, решив, что главное препятствие между ней и кошкой — это Эдит, Хлоя пустила в ход тяжёлую артиллерию. Подняла большие голубые глаза на добрую тётю и тихим горестным голосом пожаловалась:

— Моя мамочка умерла.

Джим вздрогнул. Последнее время Хлоя частенько использовала эту уловку, и она всегда безотказно действовала. Как-то совершенно неожиданно за последний год его сладенькая малышка стала великим манипулятором.

Курран думал, что Эдит тут же бросит швабру, схватит Хлою на руки и пообещает ей не только выбранную кошку, но и десяток четвероногих друзей в придачу, а также приходить каждый день и самой убирать за ними туалеты.

— Моя тоже, — ответила Эдит. — Как это связано с твоим намерением взять Изи?

У Хлои отвисла челюсть. С широко открытым ртом дочь ошеломлённо уставилась на Эдит. Джим разразился хохотом, но потом, смутившись, замаскировал его кашлем. Грешно смеяться над разговорами о покойных матерях.

В дверном проёме появилась Мелисса, выражение её лица оказалось совсем не радостным. Джим посмотрел на свою маленькую, беззащитную девочку со старой рыжей кошкой на руках, которая в самом деле напоминала Пикси. Он обещал Хлое, что та сможет взять любого понравившегося зверька. Чувство вины убило желание смеяться.

Прежде чем Джим успел опомниться, у него вырвалось:

— Может, вы найдёте другую кошку для приюта?

Эдит открыла рот, чтобы ответить, но не успела — Мелисса опередила:

— Послушайте, кошке с Хлоей будет намного лучше, — произнесла она, как будто готовилась достать чековую книжку и сказать: «Назовите вашу цену». — У неё появится прекрасный дом, хорошая еда, куча игрушек, и она сможет спокойно бегать по округе.

— Вы собираетесь выпускать её из дома? — спросила Эдит.

— Конечно, — ответила Мелисса. — Кошки — свободолюбивые создания.

— Нет, нет и ещё раз нет, — возразила Эдит. — Это такая же глупость, как и миф о том, что кастрация животных подрывает их дух. Средняя продолжительность жизни кота или кошки, которых не выпускают из дома, равняется четырнадцати годам, тогда как бродячих питомцев — только четырём. Для последних выше риск заболеть, подцепить паразитов, попасть под машину или пострадать в драке с другими зверями. Кроме того, по мнению учёных, бродячие коты представляют вторую по величине опасность для популяций птиц по всему миру. Исходя из предположения, что каждая кошка хотя бы раз приносила домой одну мертвую птицу, в 1997 году британские исследователи доказали, что девять миллионов кошек — общая численность животных на территории страны — за шестимесячный период наносят огромный ущерб дикой природе, убивая от 25 до 29 миллионов пернатых. Поэтому одно из условий, которое наш приют предъявляет будущим владельцам — это письменное обязательство не выпускать питомца из дома.

— Двадцать пять миллионов птиц? Глупости какие. Не верю я в подобную ерунду, — заявила Мелисса. — Коты ненавидят, когда их запирают в доме, как в тюрьме. Это неестественно.

Эдит, нахмурившись, посмотрела на Джима:

— По всей видимости, дальнейшая дискуссия не имеет смысла. Эта женщина из тех, кого не интересуют объективные факты и доказательства. Что мне ей сказать?

За тот год, что он проработал в «Глобал Генетикс», Джим взял добровольное шефство над Эдит, стараясь развить её социальные навыки.

Мелисса покраснела как рак и уставилась на обидчицу в упор:

— Прошу прощения? Из кого это «из тех»?

Эдит кивнула и с радость просветила:

— О, это довольно распространённый феномен. Многие люди верят искренне, но безосновательно. Они эмоционально привязываются к своим убеждениям. Исследования доказали, для таких индивидуумов любые доводы и факты не имеют значения, они всё равно продолжают настаивать на своём.

— «Эта женщина из тех» подождёт тебя в машине, Джим. Не задерживайся, — раздраженно объявила Мелисса и удалилась, стуча каблучками.

Хлоя подняла глаза на Джима, её нижняя губа дрожала, Эдит выглядела растерянной, а кошка продолжала мурлыкать.

— Папочка, пожалуйста, давай возьмем Пикси? — прошептала дочь.

Джим встретился взглядом с Эдит:

— Обещаю, что не буду выпускать старушку на улицу. Может, вы заведёте другую «приютскую» кошку?

Она ответила не ему, а Хлое. Эдит села на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с малышкой и сказала:

— Не то чтобы мы не желали отпускать Изи. Она сама так решила. Другие люди пытались взять её, и редко кому удавалось вынести Изи из приюта. Двое смогли привезти её к себе домой, но потом вернули — она орала, не переставая. Я не хочу заставлять её проходить через это снова. Она стара. И хочет жить тут.

Эдит бросила на него косой взгляд:

— Интереснейший пример привыкания домашнего животного к месту обитания. Особенно необычно то, что это произошло в столь преклонном возрасте. Мне бы хотелось больше знать о судьбе Изи. Скорее всего, разгадка довольно проста и заключается в её когнитивной памяти.

Джим слабо улыбнулся. Несколько секунд назад Эдит могла бы сойти за обычную девушку.

Он положил руку на плечо дочери:

— Кошечке здесь нравится, Хлоя.

Она затрясла головой:

— Пикси не хотела ни с кем идти, потому что она не ихняя. Она ждала нас.

Эдит выпрямилась и подошла к запасному выходу. Достала связку ключей, отключила сигнализацию и открыла дверь:

— Давай, попробуй вынести её отсюда.

Ни тени сомнения не появилось на лице Хлои, когда та проследовала к двери с кошкой на руках. Животное начало ерзать, затем вырываться, потом орать. Джим бросился вперёд, переживая, как бы кошка не поцарапала Хлою, но рыжая питомица уже вырвалась из рук, спрыгнула на пол и посеменила назад.

Хлоя тоже вернулась, явно чувствуя себя обиженной и преданной. Она посмотрела на Джима:

— Папа, почему она убежала? Я ей не понравилась?

— Понравилась-понравилась, — ответил Джим. Подтверждая его слова, кошка снова подошла к Хлое и с урчанием стала тереться о её ноги. — Она просто не хочет уходить. Это не Пикси, милая.