Корина попыталась хоть как-то оправдать себя в своих глазах, сославшись на зов природы, дремавшей где-то глубоко внутри. Он так спокойно и легко разрушил возведенные ее моралью преграды, словно все знал заранее. Он возжелал — она ответила… Ответила… Нервный смех вырвался из ее горла. Если быть честной до конца, то признайся: ты ведь влюбилась в него, влюбилась, словно малолетняя дурочка.

Женщины после тридцати тоже умеют любить. Но то любовь зрелая и спокойная, ее невозможно сравнить с тем, что чувствовала Кора, мучительно переживая свой первый любовный роман.

Признайся самой себе, прошептала она. Ты сама хотела его, и при малейшей возможности не преминула случаем воспользоваться…

Боже мой, почему так сложно признаться даже себе, что я люблю Луиджи Гатти, люблю с самой первой встречи тогда, в парке? Но это горькая любовь, приносящая лишь боль…

Любить в семнадцать лет и не встречать взаимности — это тяжело, но не страшно. В семнадцать еще вся жизнь впереди. Будет и другой мужчина, и другая любовь. Но если ты влюбляешься в тридцать, то это навсегда, на всю жизнь.

Корина прикрыла тяжелые веки, пытаясь остановить слезы, набежавшие на глаза. Все эти годы она верила, что вполне сможет обойтись без мужчины, потому что девичья травма была слишком сильна…

Но она оказалась абсолютно не права. В руках Гатти она ожила, тело расцвело, выплеснув всю нерастраченную сексуальность.

Что будет, когда он проснется и все вспомнит?.. Что же будет с ней, когда… когда Луиджи уедет?

Корина проснулась от пронзительного звука дверного звонка. Яркий солнечный свет заливал комнату. Она с трудом оторвала голову от подушки и взглянула на часы. Было уже одиннадцать.

Отбросив одеяло, Корина соскочила с постели и накинула халат. Ее щеки покрылись розовым румянцем, когда она почувствовала, что события прошлой ночи не прошли для ее тела бесследно. Проходя мимо спальни Луиджи, Кора заметила, что кровать пуста и аккуратно застелена. Он даже не стал меня будить, когда уходил, уныло подумала она, и не стоит спрашивать себя, почему.

В дверь продолжали нетерпеливо звонить. Подойдя ближе, Кора увидела сквозь стекла незнакомую женщину с двумя маленькими детьми.

Открыв дверь, она поняла, что мать малышей была явно чем-то обеспокоена, потому что беспрестанно хмурилась. Внезапно мальчик на ее руках расплакался, и тут же второй, стоявший рядом, присоединился. Женщина безуспешно пыталась их успокоить, и на ее лице читалось явное раздражение.

— Луиджи здесь? — продолжая хмуриться, спросила незнакомка, и уже более настойчиво продолжила: — Он ведь здесь остановился, не так ли? Я не совсем уверена, что правильно записала адрес. — Ее итальянский акцент был так схож с акцентом Луиджи, что у Коры все напряглось внутри.

— Вы пришли по адресу, — сказала Корина, приглашая семью в дом и автоматически протягивая руки, чтобы забрать ребенка.

— Да, спасибо… Он весь мокрый, — печально проговорила незнакомка, — и страшно голодный…

Кора почти не слушала ее. Она смотрела на ребенка. Этот взгляд! Такой же, как у Луиджи.

Неведомая ранее боль пронзила ее. Слезы были готовы хлынуть из глаз, а губы шевелились в беззвучном протесте.

— Кстати, я сестра Луиджи — Софи, — представилась молодая женщина.

Она подтолкнула сына к входной двери, а сама потянулась к багажу, который стоял на ступеньках.

Его сестра. Кора бессмысленно смотрела на женщину и чувствовала, как волна облегчения охватывает ее. Лишь на мгновение посмотрев в глаза ребенка, на его смуглое личико, она подумала… предположила…

— Он здесь? Мне нужно срочно увидеть его, — требовательно проговорила Софи, и ее глаза наполнились слезами.

— Его нет. Видимо, уехал по делам, — ответила Кора. — Но, возможно, он скоро вернется. — Она хотела хоть как-то утешить женщину. — Я могу дать вам номер его рабочего телефона, а вы позвоните туда, — надеясь помочь, предложила Корина.

Женщина покачала головой.

— Нет… нет, лучше я подожду здесь, с вашего разрешения… Видите ли, он… он не ждет нас… — Она нервно шагала по комнате, избегая взгляда хозяйки.

Должно быть, что-то случилось, тревожно предположила Кора. Ни один здравомыслящий человек не станет просто так лететь через океан с двумя маленькими детьми.

— Вы, должно быть, проголодались и устали, — ласково сказала Корина. — Давайте пойдем на кухню и посмотрим, что у меня есть вкусненького.

— Да, — как-то вяло ответила нежданная гостья, и Корина поняла, что меньше всего ее сейчас интересует еда.

Наконец-то появилась возможность рассмотреть Софи получше. Но ничего утешительного Кора не увидела. В глазах молодой матери читались напряжение, разочарование и боль. Ее сын смотрел с таким испугом, что вряд ли можно было предположить, что это вызвано обыкновенным смущением или долгой дорогой.

Несмотря на уверения Софи, что она подождет возвращения брата, Корина решила ускорить этот момент. Такой неожиданный визит не мог быть вызван прихотью, а значит, чем быстрее они встретятся, тем лучше.

При мысли о том, что нужно позвонить Гатти, сердце Корины забилось в бешеном темпе. О чем он подумает, услышав ее голос? О том, что она стала строить необоснованные предположения после их совместно проведенной ночи?..

Однако проблемы его сестры намного важнее гордости, заверила себя Кора, провожая гостью на кухню. Она усадила женщину в кресло и пошла за раскладным стульчиком для малыша. Кора по-прежнему держала ребенка в руках, только теперь он что-то бормотал, а не плакал.

— Я смотрю, вы очень любите детей, — тихо сказала Софи, наблюдая за ней. — Он всю дорогу плакал.

— И совсем не спал, — раздался тоненький, но серьезный голосок рядом с ней.

Взгляд мальчугана был таким строгим, каким может быть взгляд взволнованного старшего брата.

— Это Луиджи-второй, — представила женщина сына. — А мокрый сверток у вас в руках — Бруно-младший…

— Бруно-старший — это мой папа, — добавил Луиджи. — Но он не приехал с нами. Он…

— Замолчи, Луиджи, — резко и нервно прервала мать. — Извините, что мы втянули вас в свои проблемы и доставили кучу неприятностей. Я должна была предупредить брата о приезде, но…

Внезапно она замолчала и отвернулась, чтобы смахнуть набежавшие слезы. Сердце Коры сжалось от искреннего сочувствия к ней.

Полчаса спустя дети были накормлены и мирно спали в комнате наверху. Женщины пили кофе в уютной гостиной, и Корина в который раз пыталась убедить свою гостью позвонить Гатти.

— Нет-нет… Хотя он единственный, кто… — Слезы вновь заблестели у нее на глазах. — Когда все, в чем ты была уверена, начинает рушиться… когда мужчина, в которого ты верила, обманывает… Кажется, что остался один-единственный человек, к которому можно обратиться, и в такие моменты ты не задумываешься над собственными действиями… Луиджи для нас гораздо больше, чем брат. Мы всегда обращались к нему, когда возникали какие-то неприятности. Мы знали, что он может решить любую проблему. Наверное, поэтому…

Софи закусила губу и продолжила.

— Думаю, вы уже догадались, почему я здесь… Три дня назад я обнаружила, что мой муж встречается с одной девушкой с его работы. Он, конечно же, все отрицал, но моя близкая подруга видела их в баре. Мне же Бруно сказал, что у него много работы, и он задержится… Я ему поверила, хотя и знала, что девчонка заигрывает с ним… Я думала, он любит меня, понимаете, — печально рассказывала гостья.

— Послушайте, у вас ведь был длинный перелет. Почему бы вам не пойти наверх и не прилечь? — осторожно предложила Корина.

Невозможно было не заметить печаль в глазах женщины, причиной которой стала неверность мужа.

— Бруно пытался убедить меня, что все это глупости, что он просто помогал девушке разобраться с ее рабочими проблемами. Уверял, что не стал ничего мне говорить, потому что знал мою реакцию… Он сказал, что я совсем с ним не общаюсь, не желаю слушать его, и дети значат для меня больше, чем он. Он даже говорил, что брат значит для меня больше, чем он сам… что я уделяю больше внимания тому, что сказал старший брат… что только брату я доверяю, как никому другому, что только к нему обращаюсь за помощью…