напуганной.
- Я вхожу первым. - Фархад наконец остановился у широких двустворчатых ворот, обитых
железными полосами, - Рашми - будешь подле меня. Рохом - станешь у двери. Молчите, и
не говорите ни слова, пока я не разрешу.
Гепард протянул руки к массивным железным кольцам на воротах. Пальцы его слегка
дрожали. Фархад решительно распахнул ворота.
Небольшой овальный зал был скупо освещён пламенем жарко натопленного камина. В нос
ударил тяжёлый запах незнакомых трав, пригоревшей пыли, меха и мускуса. Ноги утонули в
толстом шерстяном ковре, багровом, с чёрной ратпмарской вязью по краям. Шедшая позади
Рашми легко подтолкнула его в спину и закрыла за собой ворота на засов.
- Долго бродишь, Фархад.
- Виноват, Яс.
У камина, на скамье сидел молодой лев. Крупный, с медной гривой, одетый в чёрные
кожаные сакаши и чёрную кожаную хурку, отороченную серебристым лисьим мехом. На его
коленях покоился боевой топор, на длинной, обмотанной кожаной тесьмой рукояти.
- Кто с тобой?
- Нильгау Рашми, дочь Икрама. Она с юга. Ирбис Рохом, воин деца Карраха, бунак - Голый
Череп. Местный, с хребта Быхар. Больше этой ночью в башне никого не было, Яс.
Пока Яс испытующе пялился на нервно дёргающийся кончик хвоста стоящего перед ним
гепарда, Рохом с любопытством осматривался.
Справа от камина, в полумраке, у стены сидели двое. Матёрый полярный волк,
широкоплечий, лобастый, с тяжёлыми челюстями и недобрым взглядом. Его спутница -
молодая волчица, выглядела более дружелюбной. Она с любопытством посмотрела на
Рохома и Рашми, а затем принялась рассматривать сидящих как раз напротив четырёх
молодых львиц, одетых в замшу и дорогие меха.
- Жёны Мигроса, - Рохом ощутил возле своей щеки дыхание Рашми, - старшая - Айб, та что
в соболях. Рядом Этайн. Та, с кинжалом и в горностаевой хурке - Айфа. Последняя - Фанд,
младшая...
- Тихо там! - Глаза Яса остро сверкнули в полумраке зала.
На Рашми пристально посмотрела, стоявшая за скамьёй львиц, высокая маралиха в волчьей
хурке и с парой малых секир в руках.
- Несчастье посетило Рамир в эту ночь. - громко заявил Яс.
- Погоди. - вдруг строго оборвала его Айб. - Никакого несчастья не случилось.
Сбросив с плеч тяжёлую меховую накидку, под которой оказалась серая замшевая рубаха,
львица поднялась со скамьи и подошла к камину.
- Никакого несчастья не случилось. - повторила львица. У неё был приятный низкий
хрипловатый голос. - Вчера, после вечерней трапезы, устроенной в честь посланцев с севера,
Ягморта и Куанги, король почувствовал себя плохо. Яс принял верное решение - не
сообщать о случившемся никому и, да простят нас высокие гости, ненадолго задержать
присутствующих... - Айб заметно нервничала.
Рохом не слушал львицу. Он наблюдал за волками.
Ягморт...
Младший брат нынешнего конунга Хортага, Хангара Чёрного. Тот самый Ягморт, чьё войско
решило исход битвы при реке Калее в пользу Форна. Тот самый Ягморт, прозванный ещё в
детстве Костогрызом за то, что в драке откусил руку своему сверстнику.
Волк внезапно повернул голову, поймал его взгляд, царапнул Рохома ответным взором
блекло-жёлтых глаз. Равнодушно отвернулся, и нетерпеливо шаркнув по полу хвостом,
расстегнул свою тяжёлую хурку из меха выдры.
- ... лишь после того как наш вудул осмотрит его величество...
- Я могу помочь.
- Что? - львица обвела глазами зал.
- Я могу помочь. - сидевшая рядом с Ягмортом волчица поднялась со скамьи. - Я Куанги,
потомственный вудул из рода Аканга. Уверена, что моих знаний...
- Конечно. - сдержанно кивнула Айб. - Рашми?
- Да. - отстранив Рохома, нильгау подошла к львице.
Айб молча указала на массивную низкую дверь под глубокой сводчатой аркой за своей
спиной. Волчица уже направилась туда.
- Я с ними! - лев было сорвался со своего места, но тяжёлая ладонь Айб легла на его плечо.
Рашми, тем временем, обернулась и пристально посмотрела на Рохома.
"Подойди" - одними губами, приказала она ему. Тот не сразу понял, что хочет от него
антилопа.
- Подойди, говорю! - сердито зашипела нильгау. Склонившись к уху барса, Рашми спросила:
- Пауков боишься?
- Что? - оторопел барс.
- Со слухом не лады?! - антилопа явно не шутила, - Поймай и принеси мне. Поживее, и лапы
ему не оборви.
Рохом решил, что над ним смеются, но Рашми смотрела строго и барс растерянно кивнув,
спешно покинул зал.
У дверей он наткнулся на стражника. И не на кого-нибудь, а на самого Гаржа. В руках у
тигра был боевой топор, а поверх неизменной хурки из коричневой шкуры топи, была одета
кольчуга.
- Я вернусь. - предупредил тигра Рохом, - Скоро...
Гарж лишь сурово кивнул.
В это время года поймать паука можно было только в одном месте. Натужно сопя,
Рохом елозил в тесном кухонном чулане, за печью, цепляясь за расставленные корзины,
роняя мётлы и ухваты. Одного паука он уже упустил и тот спрятался в пирамиде пустых
горшков. Второй, размером с незрелую сливу, сидел в углу под потолком, и как казалось
Рохому, издевался. Обеспокоенному вознёй в чулане кабану Крофу, барс рявкнул, что
греметь барахлом ему приказал Фархад. Кроф осторожно прикрыл дверь и больше не
заглядывал, а Рохом со злостью подумал, что не задумываясь отдал бы полжизни за
возможность вновь оказаться на вольных ледяных просторах Ташигау.
Поймать паука оказалось легче, чем до него добраться. Бережно держа двумя пальцами
хрупкую добычу, барс покинул чулан, и нос к носу столкнулся с Каррахом.
Рысь прижал его к стене, крепко ухватил за ворот и зарычал, не скупясь на слюну:
- С ночи ищу! Всему децу хвосты узлами завязал, даже кабарге! Пошел за мной!
- Не могу. - отстранился барс, - Я правда не могу.
Каррах покосился на паука.
- Девкам такое не дарят!
- Знаю. Могу идти, децар?
- Я больше не децар... - оттолкнув барса, Каррах исчез в сумраке галереи.
Гарж пропустил его в зал без лишних вопросов. Отдав добычу Рашми, которая в
сопровождении волчицы ушла в королевские покои, Рохом устало опустился на корточки у
порога. Яс и львицы о чём-то шёпотом совещались у камина. Фархад подсел к Ягморту,
Маралиха с секирами, присела на опустевшую скамью и скучая, принялась рассматривать
свои чёрные с белым ратпмарским орнаментом, чукаши. На Рохома никто не обращал
внимания и это радовало. Встреча с Каррахом порядком потрепала барсу нервы.
Нильгау вернулась скоро. Паук неторопливо ползал по её ладони. Яс и львицы
вопросительно посмотрели на Рашми, но антилопа лишь бросила на ходу:
- Король спит. С ним Куанги, она вернётся и всё расскажет. - проходя мимо Рохома, она
тронула его плечо, - Пойдём...
- Зачем эта чушь с пауком? - спросил Рохом, когда они вернулись в покои нильгау.
Антилопа выпустила паука в угол комнаты недалеко от очага.
- Следи что бы не уполз. - на ходу бросила она и исчезла за дверью.
Рохом опустился на большую туго набитую сухой травой подушку и отхлебнул прямо из
котелка холодный матар.
Время шло, паук ползал по стене, вызывая у Рохома желание запустить в него кружкой. За
забитой тряпьём бойницей Рамир жил своей обычной жизнью. Было слышно, как кто-то
метёт южный двор, как из подвала выкатили тяжёлую бочку. Рохом подбросил поленьев в
очаг, повесил над огнём котелок с водой. Ожидая пока вода закипит, Рохом прошёлся по
комнате, снял со стены палицу, подержал в руках и повесил на место. Затем его внимание
привлёкло другое оружие. На сундуке лежала тяжёлая кожаная рукавица с торчащим из неё
лезвием в локоть длиной. В который раз порадовавшись, что Рашми с ним не в ссоре, барс
положил меч на сундук, наугад открыл деревянный короб, понюхал хранящиеся там сухие
