Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Рорбек поднялся и пошел на поиски Рудольфа. Через несколько минут он вернулся к Эйзельту.

— Водитель Рудольфа умер на руках у санитаров. От обер-лейтенанта осталась одна фуражка с горсткой мозгов, и только.

— Вот и конец его мечтам о голой девушке, — грустно заметил начальник штаба.

Мотор машины завелся сразу же, как только Зеехазе нажал на стартер. Все скаты каким-то чудом оказались целы, хотя левая сторона кузова изрешечена.

Эйзельт осмотрел 4-ю батарею: двое убитых и несколько раненых.

Обер-лейтенант Нойман поехал в расположение своей 5-й батареи.

— Я сам проверю шестую! — крикнул Эйзельт, обеспокоенный тем, что батарея осталась без командира. Он подумал о том, как глупо было в такой решающий момент переводить Генгенбаха в другое место.

Снова пошел дождь.

— Зеехазе, жми на всю катушку до самого городка! Все время прямо! — приказал начальник штаба шоферу.

Чем дальше на север они ехали, тем неспокойнее становилась обстановка.

— Немного осталось, — подбадривал Эйзельт Зеехазе.

Деревушка оказалась небольшой и вся в развалинах. На улицах редкие прохожие. Шоссе вновь побежало по восточному берегу реки Орн. Внезапно на дороге, метрах в двухстах впереди, взметнулся вверх громадный фонтан земли и дыма.

Зеехазе резко затормозил. Машина послушно остановилась, затем нервно вздрогнула от взрывной волны.

«Бомба?! Но почему одна? Странно!» — удивился Рорбек.

В этот момент в воздухе раздался страшный режущий звук, а вслед за ним оглушительный грохот разрыва метрах в ста от машины. Тугая воздушная волна больно отозвалась в ушах.

— Корабельная артиллерия стреляет, — догадался Рорбек.

— Она может бить до сорока километров, — объяснил Эйзельт, стараясь говорить бодрым голосом.

— Натворят дел! Из таких пушек они могут попасть национал-социалистам по самому больному месту! — безобидным тоном заметил Зеехазе.

Эйзельт решил про себя, что при первой возможности он положит конец такому проявлению солдатского юмора, который легко может быть принят за пораженчество.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Дернберг подошел к лучшему отелю Нарбонна, в котором располагался штаб дивизии генерала Круземарка. Часовые, стоявшие у входа, молодцевато отдали ему честь. Штурмбанфюрер небрежно ответил им.

Поездка Дернберга прошла без происшествий. От самого Парижа останавливались один раз, чтобы заправиться. В штабе дивизии Дернберг немного помылся, привел себя в порядок и плотно позавтракал. Тогда стояла превосходная погода, ничто не напоминало о войне. Сам факт, что высокопоставленный покровитель Дернберга, сидевший в Гамбурге в штабе военного округа, направил его в СД, означал, что ему не придется мотаться по фронтам. Это особенно радовало штурмбанфюрера.

Сейчас Дернберг направлялся в гестапо. Шел и удивлялся тому, что он, собственно, и не собирался вовсе приезжать сюда, не собирался лично заниматься этим Баумертом; не думал он и о том, что его может заинтересовать, как выглядит девушка, к которой по ошибке попали совсекретные документы. Здесь же он сможет незаметно понаблюдать за поведением своего друга Грапентина. Но все вышло иначе и довольно неожиданно. Командование СД в Париже получило от своего агента в Нарбонне интересную информацию по делу об исчезновении совсекретных документов. Оберштурмбанфюрер Вестендорф, знакомясь с этим делом, натолкнулся на кое-какие факты, которые представляли интерес для фюрера и рейха, особенно сейчас, когда врагам удалось открыть второй фронт в Европе. О чем именно шла речь, в сообщении не говорилось. Дернбергу было предложено немедленно выехать в Нарбонн, где его подробно проинформируют в местном отделении СД.

Дернберг и Вестендорф поздоровались за руку, сели.

— Партайгеноссе Дернберг, чтобы не возникло никакого недоразумения, я буду предельно откровенен. Я полагаю, что данное дело требует принятия срочных мер.

— Я в этом нисколько не сомневался.

— Кое-какие соображения заставили нас подключить к этому делу вас.

— Благодарю за доверие. — Вводная часть показалась Дернбергу слишком длинной. Ему хотелось поскорее выяснить суть дела и взять его в свои руки. — Дело об исчезновении совсекретных документов…

— Интересное дело, — перебил его Вестендорф.

— Как и девица, которой до сих пор никто серьезно не занялся.

— Возможно, она интересует лишь некоторых офицеров отступающего в данный момент артиллерийского полка.

— Какое же тогда, черт возьми, мне до этого дело?

— Вы знакомы с командиром полка?

— Я не занимаюсь кадровыми вопросами! — Дернберг злился, не догадываясь, о чем пойдет дальше речь.

— Командир полка Мойзель должен был выполнить несколько наших поручений, — проронил оберштурмбанфюрер. — Во-первых, отдать под суд военного трибунала лейтенанта, который стрелял в офицера СД.

— Прошу прощения, вы, видимо, считаете, партайгеноссе Вестендорф, что для меня это является новостью? — не удержался от издевки Дернберг.

Однако Вестендорф держался спокойно, словно был надежно прикрыт невидимым щитом.

— Во-вторых, он должен был заставить командира артдивизиона возбудить дело против своего лейтенанта.

Дернберг недоуменно покачал головой.

— И в-третьих, Мойзель должен был заставить капитана Альтдерфера немедленно прекратить связь с девицей, которая имеет кое-какое отношение к пропаже совсекретных документов.

Дернберг сделал вид, будто его заинтересовала названная фамилия.

— Вы сказали Альтдерфер? — спросил он. — Редкая фамилия, а как зовут этого человека?

Вестендорф полистал лежавшее перед ним дело, не оценив заданного ему вопроса.

— Альтдерфер. Алоиз. Юрист. Проживал в Вене по Кертнерштрассе, двенадцать «а». Там у него частная адвокатская контора… В-четвертых, командир полка Мойзель получил указание, — продолжал Вестендорф, — проследить за действиями своего предшественника, ныне генерал-майора Круземарка, немедленно докладывать обо всем, что может быть расценено как заговор некоторых кругов против фюрера. — Он откашлялся. — Вы меня слушаете, партайгеноссе Дернберг?

Дернберг усмехнулся и, чтобы выиграть немного времени, потер переносицу, а сам подумал: «Этот Вестендорф относится к числу тех, кто до сих пор слепо верит в нашу конечную победу и потому нисколько не стремится обезопасить себя на всякий случай. Например, так, как это сделал я. Мой друг Хассо поддерживает сомнительные связи с людьми, которые преследуют цель радикально изменить состав тех, кто в настоящее время находится у кормила политической власти. В создавшейся ситуации нецелесообразно выдавать людей, которые стоят за спиной Грапентина. В один прекрасный день на политической арене появятся новые лица, вот тогда-то я и скажу Грапентину: «Ты давно знаешь, что я не только умом и сердцем был за вас, но еще повсюду прикрывал тебя. Так что и мне кусок пирога полагается: есть должность получше моей нынешней. Иначе я возмещу убытки за счет юнкера фон Грапентина». Подвести его под монастырь дело отнюдь не сложное. Однако какому-то Вестендорфу из меня ничего не вытянуть. — Улыбка расплылась по лицу Дернберга. — Этот гестаповец не знает о том, что я уже давно сам интересуюсь Круземарком, внимательно слежу за Грапентином и Тилем, наблюдаю за связью Альтдерфера с Круземарком, чтобы представлять себе всю картину. Следовательно, мне нужно деликатно, но твердо сбить его с этого пути, преподнеся несколько хороших вопросиков. После этого он, по-видимому, немного испугается».

Дернберг окинул оберштурмбанфюрера доброжелательным взглядом и сказал:

— Вы разрешите мне кое-что добавить?

Вестендорф кивнул, скорчив при этом кислую физиономию: его не интересовал ни этот сотрудник СД, ни это дело. Самым важным для него было обезопасить тыл. Собственно, он не верит этому Дернбергу с лицом сказочного принца, хотя тот и служит в управлении имперской безопасности. Вестендорфу доставлял удовольствие сам факт, что гестапо одерживало победу над СД, которое везде совало свой нос и хотело играть первую скрипку.

57
{"b":"550275","o":1}