2 августа. Я занят реорганизацией своих служб. Я должен оставить выставку открытой по причине страхования; реликвии, в числе которых находится шляпа Наполеона, немедленно будут убраны в Библиотеке. Правительство приказало по телеграфу префекту оказывать доверие всем французам и никого не арестовывать, даже анархистов, даже антимилитаристов, даже г-на Пьера Лаваля, числящегося в списке Б[5]. Абсолютное спокойствие. Я получаю инструкции относительно иностранцев.
Немедленно организуются столовые общественного питания. Запасов зерна в Лионе хватит на один месяц (его ежедневное потребление около трех тысяч центнеров); мяса в районе хватит на тридцать дней. Военные власти решают оставить меня в мэрии и в моем распоряжении – моего генерального секретаря. Разрешено отсрочить минимум на тридцать дней призыв солдат территориальной армии и резервистов, являющихся по своей профессии пекарями и помощниками пекарей, если только они не принадлежат к сельским формированиям.
В 16 часов 30 минут мне позвонил военный министр Мессими: «Граница Франции нарушена сегодня утром немецкими войсками в трех пунктах: возле Лонгви, в Сире, под Люневилем, и около Бельфора. Тем самым война фактически объявлена. Попытка сохранить мир, предпринятая в воззвании президента, оказалась напрасной. В течение восьми дней г-н де Шён[6] старался усыпить нас слащавыми мирными заверениями. А в это время Германия тайно мобилизовывалась. Отныне – это борьба цивилизации против варварства. Все французы должны быть едины не только в сознании долга, но и в ненависти к врагу, у которого только одна цель: уничтожить нацию, выступающую перед лицом всего мира как борец за право и свободу». На этом заканчивалось собственно сообщение министра. В ответ на мои вопросы он добавил: «Этой ночью пять корпусов нашей армии прикрытия заняли позиции. Они будут сдерживать неприятеля до подхода главных сил. Россия нас поддерживает. В настоящий момент меня уверяют, но я не могу этого утверждать, что английский и французский флот будто бы закончили сосредоточение своих сил».
Мессими советует мне напомнить девяносто третий год. Префектам будет разослан циркуляр, обязывающий их учреждать кантональные комиссии для оказания помощи семьям. Очень спокойным голосом министр попросил меня прокомментировать эти новости при сообщении их прессе. Я информировал журналистов в присутствии губернатора и префекта.
В 21 час заседание муниципального совета. Организация столовых общественного питания. Итальянский консул только что просил меня помочь его согражданам; я согласился, попросив его напомнить своим соотечественникам об их долге братства в отношении Франции.
3 августа. 4 часа 30 минут утра. Полное спокойствие.
По площади Комедú в одиночку и маленькими группами молча и быстро проходят мобилизованные. Я обмениваюсь с ними приветствиями. До 3 часов звучали песни… Теперь – глубокая тишина. Можно подумать, что эти люди идут на работу. 5 часов утра. Военный министр звонит моему генеральному секретарю Серлену: «Ничего нового. Незначительные стычки. Нельзя сказать, когда начнутся серьезные действия. В районе Бельфора – действия немногочисленных дозорных отрядов. Вопрос об участии Англии находится все еще в стадии дипломатических переговоров». Не хватает молока, а его необходимо 8 тысяч литров в день. Прощание на вокзалах: уезжающие поручают мне своих жен и детей.
Объявлено осадное положение. Генерал Мёнье назначен военным губернатором. Комиссия по снабжению работает над установлением максимальных цен на продукты.
Префект сообщил нам новости дня. Граница нарушена в нескольких пунктах. Итальянское правительство заявило о своем нейтралитете. Г-н Готье, морской министр, подал в отставку по состоянию здоровья; его заменили г-ном Оганьером. Г-н Альбер Сарро становится министром народного просвещения. Г-н Рене Вивиани сохранил пост премьер-министра без портфеля. Г-н Думерг назначен министром иностранных дел.
К нам будут поступать дети, лишившиеся родителей; и мы должны будем разместить их в муниципальных приютах, в приюте Маньен-Фурне и в принадлежащем городу приюте для слепых и глухонемых в Виллёрбанне.
4 августа. Получены первые новости: немцы дважды добились «большого успеха»: в Меце они убили старика, а в Берлине арестовали женщину – вдовствующую русскую императрицу. В 12 часов префект официально сообщил мне, что Германия объявила Франции войну[7]. Ни одно сообщение не сможет быть опубликовано, если оно не исходит от военных властей или префектуры. На площади Комедú проливной дождь, в городе царит абсолютное спокойствие. Из своего кабинета я слышу лишь приглушенные голоса прохожих и звонки трамваев. В ресторане, где я сообщил эти новости, это не вызвало никакого волнения. Видный чиновник из Эна, генеральный казначей, говорит мне: «Немцы не умеют себя вести. Они не читают Лаведана»[8].
В 15 часов 5 минут генерал-губернатор Алжира сообщил, что четырехтрубный крейсер (полагают, что это. «Бреслау») выпустил около шестидесяти снарядов по Бону, убив одного человека и повредив несколько домов. Президент республики обратился с посланием к палатам.
У меня только что состоялось продолжительное свидание с генералом д'Амад; я был поражен мягкостью его взгляда и улыбки. Он получил телеграмму следующего содержания, подписанную «Петерсон», а в действительности посланную генералом Френчем: «We are slow, but we are sure; we come now»[9].
Речь Дешанеля в которой он восхвалял убитого Жореса и утверждал, что среди французов нет больше противников, послание президента республики и декларация премьер-министра, сообщающая, что Англия мобилизовала свой флот и сухопутную армию, произвели в Лионе огромное впечатление. С энтузиазмом комментируют фразу Вивиани: «Мы без страха и упрека».
5 августа. Визит английского консула; я тронут его словами о Франции. Без двадцати двенадцать он позвонил мне: «Англия объявила войну Германии»[10]. Визит Жана де Бонфона, приехавшего из Смоленска, – он виделся с генералом Пестичем, главнокомандующим русской армии[11]; он описал мне порядок движения его войск: веером, ромбом и углом вперед. Бельгийский консул сообщил мне, что. в его стране объявлен призыв всех возрастов, начиная с 1897 года рождения.
Я представил муниципальному совету свой план помощи.
Все операции по мобилизации проходят у нас в полном порядке и с большим спокойствием. Разведотряды германской кавалерии и пехоты во многих местах переходят нашу границу. Семнадцать эльзасцев, пытавшихся пробраться во Францию, были расстреляны в Мюлузе.
4 августа в 8 часов 30 минут Германия объявила войну Бельгии; Бельгия подверглась нападению; противник производит скорые расправы; дирижабли летают над Брюсселем, ожесточившееся население которого устраивает патриотические демонстрации.
6 августа. Торговая палата Лиона под председательством Жана Куанье приняла ряд финансовых мер для поддержания торгово-промышленной деятельности на определенном уровне и для обеспечения гражданского населения работой. Французскому банку только что разрешили довести выпуск кредитных билетов до 12 миллиардов франков. Его просят возобновить операции по учету коммерческих векселей. Наш посол в Берлине, г-н Жюль Камбон, столкнулся при возвращении во Францию с величайшими трудностями, в то время как г-н де Шён был отправлен к границе специальным поездом. Атаки немцев против Льежа все усиливаются.
Лионская комиссия по снабжению старается избежать злоупотреблений реквизиций. Она опасается установить такие цены, с которыми не согласились бы торговцы и которые отвлекли бы товары на другие рынки, так как это может повредить снабжению города продовольствием; но она хочет избегнуть всякой спекуляции. Цены, установленные ею, смогут постоянно пересматриваться. Цена на хлеб останется довоенной. Что касается мяса, то значительные размеры заготовок позволяют впредь до нового распоряжения сохранить соотношение спроса и предложения; при первых признаках искусственного вздорожания цен на мясо на него также будут установлены твердые цены и будет разрешена его продажа на открытых рынках, что явится лучшим средством борьбы против злоупотреблений. На период мобилизации максимальная цена на картофель установлена в размере 25 сантимов за кило; мы создаем запасы картофеля. Максимальная цена пиленого сахара – 90 сантимов за кило. Лионская федерация снабжения оказывает мне безоговорочную поддержку.
