— Дак тиж влюблина в него, дивка! — прервала с простотой Анжелу украинка Елизавета. — Вит посему тибе он счастию дарил! Любовь!

При этих словах гарна дивчина хлопнула широкой ладонью по хрупкому столику, что видал уже виды, в номере Анжелы. Чашки, блюдца подпрыгнули вверх.

Кто — то в комнате ухнул, но после воздух помещения сотряс приступ смеха. Смеялись все. Именно уверенность Елизаветы, ее неповторимый малороссийский выговор, вереница подпрыгивающих от удара чашек и чье — то уханье создало комический эффект. Всласть повеселившись, рыжая соседка Анжелы глубокомысленно завершила дискуссию:

— Да! Выходит, женщине для счастья нужен свой талисман. Мужчина — талисман. Но и связи хорошие, нужные, деньги, удача — тоже не помешают. Так выходит?

— Так, — согласились окружающие и кто — то предложил поднять тост за талисманы в жизни каждой женщины.

Отдыхая на море в пансионате, Анжела чрезвычайно захотела киви. Именно киви, да так явно, так настойчиво, что в душе затеплилась надежда: может быть, я — беременна? Ведь если так дико хочется чего — нибудь экзотичного, то вполне сие походит на острый голод, присущий женщинам «в положении».

Девушка решила подстрелить сразу несколько «зайцев»: пройтись в город, проветриться, прикупить в супермаркете киви. А заодно в аптечном отделе разжиться тестом на беременность.

Киви Анжела любила откушать. Но лишь иногда. А тут она схватила с полки магазина целую корзинку, пробила товар в кассе, и завернула в аптечный киоск. Вскоре она вприпрыжку, будто в детстве девчонки скачут в классики, направилась обратно в санаторий. Пусть лежал через набережную, на которой располагалась обширная смотровая площадка с дивными видами.

Солнце висело очень высоко, как будто невероятный художник прилепил яркий блин на синий холст. В обеденное время люди вообще делаются более расслабленными. Анжела тоже не спешила. Ее взгляд остановился на белоснежном платье невесты, что обтягивал стан молодой девушки. «-Эх, свадьба, свадьба!».

Все — таки есть что — то сказочное во всем этом действе. Анжела прикрыла веки, зажмурилась и снова устремила взгляд на белоснежное платье невесты. Вспомнила отчетливо, что на их с Германом свадьбе ее плечи покрывало платье примерно такого же фасона. Телеведущая перевела взгляд на лицо девушки в белом. Чудно! «-Даже внешне она похожа на меня в день моего бракосочетания» — потекли медленно мысли в голове Анжелы. Те же легкие веснушки, тот же живой блеск в зрачках. Ожидание чего — то нового, высокого, надежного. Как же! Теперь уже не девица, а — жена».

Это состояние чем — то походило на то, как если бы еще недавно бесформенный птенец превращается в грациозную утку. Точеное крыло, свежее, чистое оперение и готовность к продолжению рода. Взгляд дамы, ищущей достойного самца.

Невеста на смотровой площадке в приморском городе своего самца уже нашла и с гордостью идет с ним под венец. У девушки может быть три статуса: она замужем, или разведена, или одинока. Но, есть еще четвертое состояние: воздушное, летящее. Мимолетное — быть невестой.

«— Как это было у меня?» — задала себе вопрос телеведущая «Азбуки безопасности». «-Нет, смертельно хочется кисленького!».

Пальцы правой руки, сложенные в форме вилки, пронзили полиэтиленовое покрытие корзинки с экзотическим фруктом. Анжела погладила шершавую, мохнатую поверхность плода и неожиданно быстро впилась зубами в коричневый бок фрукта. «-Как же так? Не помыв даже!» — возмутился внутренний голос. Но, если девушке что — то сильно хочется, то вопросы гигиены можно опустить. Порыв — он и есть порыв. Бросок на кисленькое — это зов природы, если хотите. Разжевав кусок киви во рту, она ощутила искомую кислоту и закрыла глаза от удовольствия. Да, ее свадьба тоже вышла яркой. Анжела вспомнила, что было после церемонии бракосочетания.

Гости разъехались по домам поздно. Герман и Анжела остались, наконец, одни. «-Теперь это и твой дом» — просто сказал тогда Герман. Мужчина, несмотря на кажущуюся сухость в эмоциях, не был лишен романтического духа. Всю спальню в их первую брачную ночь он усыпал лепестками роз. На тонюсеньких палочках курились благовония. Из динамиков стереосистемы мягко струились звуки морского прибоя. Лишь два ночника в разных углах спальни освещали широкую двуспальную кровать из красного дерева. А по всей длинной поверхности комода мужчина расставил подсвечники со свечками. Маленькими, что при горении походят на десяток светлячков в кромешной тьме южной ночи.

— Милая моя жена! Сегодня я позволяю и тебе, и себе немного расслабиться. Сегодня — наш день. Сегодня излишества допустимы. Сегодня ты осчастливила меня, став моей законной женой. И я хочу сегодня делать незаконные вещи со своей законной женой!

Анжела была заинтригована. Обычно Герман ни при каких обстоятельствах не шел на нарушение закона. А тут его раздухарило на нечто из ряда вон выходящее. Новоиспеченная жена медленно оголила ноги, закинула их друг на друга. Герман «облизал» их взглядом, возбудился, рванулся было к ним, к ногам, но порядок и контроль над собой снова взяли верх. Нет, у него имелся план, и он должен ему следовать от пункта А до Я.

— Мне кое — что привезли из — за бугра. Высочайшего качества «травка». Легкая, воздушная. Повышает настроение. Потом кидает тебя в нирвану. Покурим с ней кальян. Ты не против?

Нет, Анжела не была против. В тот вечер она и так чувствовала себя счастливой. «-Я теперь — жена. У меня свой постоянный мужчина. Не любовник, а — муж. Я теперь в ином совсем статусе. Я — жена!» — невольно блуждали мысли в голове девушки.

А теперь тот, с кем ей идти по жизни, держась за руку, и кого она все — таки, наверное, любит, предлагает ей опасное, но увлекательное путешествие в мир грез. Муж протягивает к ней руку и зовет в нирвану. Разве жена откажется?!

— Я с тобой, — мягко махнула рукой девушка.

Герман достал из шкафа с подсветкой небольшую коробочку, взял заранее подготовленный кальян. Из ящика достал брикет дорогого табака и начал «колдовать», то есть, смешивать все в определенных пропорциях.

Поклонники саги о Гарри Поттере, глядя на Германа в этот момент, могли бы сделать заключение, что он занимается зельеварением. Но если Гарри был худощавого телосложения и очкарик, то муж Анжелы, как она снова про себя отметила, весьма мускулист, подтянут. Силен, наконец. С едва заметным животом. Ну и что?

Через несколько минут Олег сделал первую пробную затяжку, затем еще, и позвал:

— Все готово, моя любимая жена. Садись напротив меня. Предлагаю тебе путешествие в нирвану. Ты садишься в мой вагон?

— С удовольствием, дорогой мой муж. С удовольствием.

Процесс, как говорил один политический деятель времен перестройки, пошел. «-Это чем — то похоже на полет маленького самолетика. Того, что управляется с земли пультом управления!» — спустя двадцать минут подумала Анжела. Сделав очередную тягу, спросила мужа:

— Я лично в улете. Я улетела. Я — самолетик. Я — тополиный пух. А ты?

— А я нирване, — собрал губы трубочкой Герман. Потом спросил:

— Куда летишь, жена?

Анжела чувствовала себя легко — легко. Как будто воздухом ее накачали или гелием, и перерезали шнур, что привязывал ее к земле. Это такое чувство, как будто некое онемение вороным конем бежит от самых пяток до макушки.

Кто — то курит травку, чтобы забыться. Кто — то курит травку, чтобы не пить спиртное. Кто — то курит травку, чтобы найти иллюзорную, но нирвану. Герман и Анжела нырнули в нирвану, и обоим там было очень хорошо.

— Я лечу к облакам.

— Что ты видишь внизу?

Молодая жена не стала торопиться с ответом. Она как бы всматривалась вниз. Что там, под ней? Вроде бы некая дымка стелется над землей.

— Подо мною дым и….и… там, в дыму, кто — то дышит!

— Дышит? — переспросил Олег.

— Дышит. Сильно. Дым валит из ноздрей. Мне тяжело говорить. Мне неохота говорить.

«Тяпнули» еще по одной затяжке. Анжела вновь с высоты своего иллюзорного полета глянула вниз. Кто же там так мощно дышит, что клубы дыма валят из ноздрей?