Сундуки по углам топчутся, друг друга теснят,
Шкафы пузатые, как попы, смотрят важно,
А в середине комнаты - стол, белой скатертью накрытый,
Белой, узорной, в цветах прозрачных тончайшей выделки.
И самовар на столе плоть светящуюся нежит,
Пыжится, надувается, словно солнце во брюхе держит,
Словно в его недра оно ночевать уходило.
Быт старый, быт привольный,
Полносочный быт иртышский.
А хозяин дома сего,
Хозяин жизни сей -
На войну ушел,
На войну братоубийственную,
На войну без правых и виноватых,
Войну всех против всех.
В поле за городом стоит, боя ждет
С войском большим,
В буре пыльной.
-- БУРЯ
Пыльные бури летние!
Предвестия войн, и смут, и потрясений!
Вас я помню, вашу злобу сухую в сердце храню.
Сердце мое пустынное,
Афон мой внутренний,
Пустынь сокровенная - слушай, слушай и содрогнись
Повести о Горе-Злосчастии русском,
Повести о граде обреченном,
Повести о горе века сего.
Пыльная буря царит над Градом обреченным.
Дома стоят, как клыки во рту,
Церкви куполами небо гложут,
Шпили башен в кровь заката вонзаются.
И над всем этим -
Пыль, пыль, пыль,
Пыль моей России,
Пыль прошлого, настоящего и будущего.
Красная пыль, в воздухе развеянная.
Вечная пыль человеческая.
Стомерные, стосложные, стогордые
Галактики пыли -
Размолотых судеб
Человеческих.
И видно оттуда,
Как злобно, спину выгибая,
Щетинится русская земля.
Рычит, зубы скалит, почву когтями разворачивает,
Клочья пены с клыков роняет, щетинится, ярится, злится,
Красными глазами в небо глядит -
Исподлобья,
Сморщенно,
Зло:
Битву великую чует.
-- ПОРУЧИК
Армия стоит под городом.
К сражению готовится.
Стоят полки кавалерийские,
Стоят пушки дымящиеся,
Стоит пехота - рядами, рядами, рядами - без конца, без края.
Скоро бой. Бой страшный.
Бой заранее проигранный.
Скоро надлежит полкам землю сибирскую в иной цвет перекрасить:
Красной кровью - в черный цвет,
Черной кровью - в красный цвет.
Стоят полки. Воины боя ждут.
И среди воинов -
Поручик Георгий Тарский,
Вчерашний мальчишка,
Уже руки в крови обагривший,
С глазами цвета смолы липучей,
С улыбкой нервной на губах тонких.
Играет ветер в гриве белокурой. Одуванчиком развеваются волосы.
Британская шинель в плечах жмет. Сапоги не по размеру.
Сердце бьется - в груди тесно.
Стучит, стучит, стучит - словом одним:
- В бой! В бой! В бой!
Кровь того требует. Кровь пролитая - еще проливать зовет.
Скучно мертвым на том свете, живых к себе зовут.
И одна дорога живым:
- В бой! В бой! В бой!
Что делать? Быть или не быть? Убивать или убиту быть?
В бой скакать али не делать ничего?
...Действовать. Тратить себя. Разменивать человека на дела,
Золото - на монеты, монеты - на безделушки. Терять себя
В бесконечном множестве дел и поступков. Испепеляться. Распылять себя на атомы,
На крупицы человека, на мельчайшие неделимые частицы. Включать частицы
В круговорот правды и лжи, рождения, становления и гибели. Метаться в потоке
Одушевленным облаком из дел. Падать. Взлетать. Изменять себе.
Умирать в каждом начатом деле. Воскресать в каждом деле
Завершенном. И , безнадежно улыбаясь времени, умирать снова. Снова. Снова...
И все - ради чего? Чтобы из атомов потом воссоздать себя -
Трижды умершего и трижды воскресшего, трижды вывернутого наизнанку,
Трижды распятого по четырем сторонам света,
Трижды ставшего ничтожеством и трижды возросшего благодаря этому?
Стоит ли игра свеч! Игра, в которой мы превращаем себя
В горсточку карт, побиваемых одна за другой, и чем ранее
Они будут побиты полностью, тем больше мы получим
В конце! В конце... В конце жизни, смерти, бессмертия... себя самого.
Действовать!... Играть, сжигая душу и плоть, играть, не зная правил,
Играть, не имея воли вступить и выйти из игры... проявлять свою волю - вынужденно,
По приказу свыше быть своеобразным в трате себя и в выигрыше
Вечности. Действие... Игра, в которой все играющие проигрывают и все проигравшие
Умирают. Игра, игра... жестокая игра. Действие... Тишина... Жизнь.
И всё же - мы втянуты в эту игру, и отказ от нее
Не означает освобождения - недеяние есть тоже действие,
Притом самое затратное и кровавое. И летим мы, скопища пыли, над дорогой,
И перебирает нас вихрь, и уносит нечистый поток жителей всех областей,
Все в себе голоса заглушая. И иначе - нельзя. Жить - и терпеть. Жить - и терпеть.
Жить - и терпеть дела свои... Ибо только в терпении - правда.
Правда и победа. Жить... Играть... Проигрывать...
Действовать!...
-- БИТВА
...А вдали, над городом,
Над форштадтами,
Над Волчьим Хвостом,
Над Порт-Артуром,
Над Захламиным,
Над Лукоморьем лукавым, над Беловодьем белым,
Над полями, лесами, степями страны моей -
Лицо Врага,
Лицо Планеты, взрывами-оспинами испещренное...
В небе смеется Чернобог, хохочет, людям блазнится,
Видится, чудится, чарует, с пути сворачивает:
- Ах вы, дети мои, а пролейте русскую кровушку,
А издырявьте русские груди русскими пулями,
А побросайте-ка русские головы русскому государю под ноги!
А повоюйте-ка за правду свою да против правды чужой!
И вы за Россию, и они за Россию - и все вы против нее!
Бойтесь, бейтесь, воюйте, бедуйте,
скачите в танце цепочкой единой -
В жерла пушек,
В пасти боен,
В прорву земли русской -
Давно она русской плоти не ела, давно постом себя томила -
Пора разговеться ей!...
Пляшите, стреляйте, кричите - пора разговеться!...
Ай да потеха!...
И дрожит пасть над городами, над селами, над лесами и дорогами-просеками,
И не видят люди ее, и бегут в пасть ее, и пропадают на клыках незримых,
И тают, и тают, и тают
Сокровища человеческие,
Сокровища душ и сердец,
И тает Россия,
Как снег на солнце полуденном.
И вдруг -
Посвист пуль над течением реки Тишины.
И вдруг -
Тревога бесконечная, страшная, неизмеримая.
- Что это?
Враг наступает? -
Пронеслось по рядам.
- Нет, ребятушки.
Это мы пороховые погреба на Московке взрываем -
Пред тем, как из города уйти, значит,
Запасы губим.
Волнение по рядам ходит...
Говорок хладный... Слухи... Чаяния...
А смерть ждала.
Смерть испускала угарный дым из своего машинного чрева.
Смерть следила за движением черных шестеренок в своем сердце.
Смерть перегоняла по стальным жилам своим желто-черную масляную кровь.
Смерть гудела, проносясь по серым мертвым дорогам.
