Только молчит во многих... Глухо, слепо, немо люди те живут...

А вот если запоет!...

Тогда смотри, Авдейка!...

А что это за звоном слышно?

Выстрелы! Выстрелы! Конский топот!

Войска конные в город несутся,

Ражие, ярые, со знаменами чёрными,

По Атаманской, по Дворцовой, к собору Никольскому!

На знаменах - кости с черепом

Да слова простые:

"С НАМИ БОГ!"

И шумят люди, друг друга спрашивая:

- Что это? Кем задумано?

Кто сие творит?

- Анненков атаман это да казаки его...

С попами, небось, сговорились...

Вы, мол, колоколами звоните, а мы - по знаку этому -

В город войдем да власть безбожную порежем...

А на что они вчера крестный ход арестовали?...

Под колокольный перезвон очищению на Руси быть!

- Хитро! А ты откуда знашь?

- Да знаю, отец мой крестный оттудова...

Из полка Борисова...

- Ну, пострел! Поговорим с тобой еще...

Как смута уляжется...

- А ты что мнишь, постреляют их?

Попов да казаков-то?

- А ты думал - нет? У Лобкова войско-то больше, а их - горстка!

Только пограбить могут да сбежать, и то - успеют если...

А город им не удержать, нет, никак!

Знай, малой...

А войска к собору всё ближе, окружают его, чёрным кольцом стягиваются...

Вот атаман на коне к храму подъезжает,

Спешивается, папаху снимает,

Крестным знамением лоб трижды крестит -

И в храм, к отцу Илиодору, к другу свому...

И выходит навстречу архиерей,

И выносит полотнище, золотом сверкающее, -

- Знамя Ермаково!

И атаману отдает: "Неси, храни, береги святыню нашу,

Пока безбожников Бог не заберет...

Тебе хранить - пуще очей своих!

Не сбережешь - казней египетских не счесть будет

И тебе,

И мне,

И народу нашему...

Ну, принимай, сыне, знамя. Дай перекрещу тебя...

С Богом!..."

А в соседних кварталах уже войска красные стоят -

С ружьями, с шашками, на конях, -

такие же казаки, красные только, -

за знамя Ермаково в бой готовы...

и кровь пролить,

и руки в крови омыть...

И больше их - раза в три, чем зачинщиков.

- Отступай, ребяты!... -кричит атаман.

Нос его коршунячий нависает над губами тонкими,

Глаза щурятся - дорогу к отступлению ищут.

Острые глаза,

Меткие глаза,

Злые глаза -

Темное пламя в них светится

Да ветер степной, разбойный...

Мчатся казаки из города.

Мчатся, дороги не разбирая, - лишь бы скорее ноги вынести,

Лишь бы ЗНАМЯ сберечь!

Быть знамени - и Войску быть!...

А без Него - погибель вольнице казачьей...

Устоим ли?

Бежит, бежит черная стая, только знамена с черепами развеваются.

Золотое знамя среди черных пламенем горит...

Ангел на одном полотнище - и черепа на прочих...

Развеваются, развеваются, перекрещиваются,

Словно стая крылатая,

словно феникс райских средь воронов черных...

Скачут кони по улицам.

Топчут копыта снег грязный, распутицу и стынь.

Копыта, копыта по земле пляшут,

Дробь выбивают - колокольного звона слышнее

Топот и ржание, топот и ржание,

Топот и окрики матерные.

Топчут копыта, топчут землю русскую,

Топчут, оглушают, мелькают - не уследишь за ними!

Несется вороная стая,

Несется, пену роняя из рта розовую,

В клочья воздух разрывая,-

Вот-вот ветром обернется,

Вот-вот вихрем в небо уйдет,

Вот-вот облик человечий потеряет!

Вот уж за город выехали -

Училище дорожное за спиной, впереди - хутор Атаманский,

А за ним - степи, степи, конца нет степям!

Скроемся среди киргизов южных, места там много,

Не найдут нас сразу, а там, глядишь, и падет власть сия...

Временная ведь она, непрочная...

А что сейчас прочно в мире?!!

Вдруг - у дороги казашонок стоит,

Небось в город только прибрел - милостыньку просить,

В степи голод ведь...

Рот черный разевает, кричит что-то...

Ладонь тянет...

Ладонь детская, грязная, пять пальцев - пять лучиков тонких...

Проси-проси!

Взмах шашки стремительный - и летит ладонь отрубленная на землю.

Падает мальчишка, глазами чёрными блестя.

Кровь ручьем на грязный снег проливается...

- Ты чего это, Анфим?

- Да опьянел с боя, понимашь, брат!...

- Ну, так бог с тобою! Щас все можно...

- С нами бог! Ур-р-а-а-а!

Летит стая черная,

Полотнища знамен с черепами по воздуху хлещут.

Словно задушить хотят знамена черные знамя златое...

Извивается оно, пляшет в воздухе, точно вырваться хочет...

Ветра порыв -

И вылетает знамя Ермаково из рук хорунжего.

И само себя, как крыло, распластывает.

И взлетает - птице подобно. Вверх! Вверх! К небесам вышним!

В голубень чистую,

Родину славную,

инеем белым припорошенную!

Вверх! Вверх! И не угнаться, не поймать небо на конях!

И летит знамя златое,

И тает в сини безупречной,

И белая слава небесная окружает его...

Стоят казаки,

Хорунжие, есаулы, атаман сам - стоят, о погоне забыв,

Смотрят угрюмо.

- Что это значит? Чудо, что ли?

Не желают нас небеса?...

- Совершилось!... - кричит кто-то.

А вдали, в городе, - снова колокола звонят,

Трепещут, содрогаются, перекликаются -

Сами собой,

без звонарей,

в движение пришли.

Звон, звон, колокольный звон над Русью погребальной!...

И над звоном,

Над веянием черных знамен,

Над топотом конским,

Над ветром степным отчаянным,

Буйным, бесшабашным, -

Небо.

Синее небо,

Белыми веточками прочерченное.

Только небо.

Одно.

Одинокое.

Навсегда...

ЯВЛЕНИЕ 6

ГОРОД СОН

-- ПРЕЛЮДИЯ. ДОМ

...Утро жизни нашей,

Утро надежд и упований -

Медленно светом над землей расточается.

Под солнцем,

На бескрайней равнине Сибирской,

Посреди материка, синими реками прорезанного,

Горами высокими украшенного,

Лесами зелеными переплетенного,

В городе степном, казачьем, вольном, -

Дом стоит, большой, крепкий,

Как медведь, неповоротливый.

Стоит, покряхтывая сквозь дремоту вековую.

Мордой ворочает. Глаза-окна щурит.

За домом - амбары полные, битком набитые.

У дома, на траве дворовой - гуси на лапах красных выступают,

Как торговцы на базаре, покрикивают,

Шеи тянут: не идет ли кто?...

Свинья в луже спину чешет,

Петухи в сенях перекрикиваются:

Утро встает.

В домах - полумрак синий,

Окна желтыми лучами пронзаются только-только.

Но все уже на ногах. Половицы скрипят,