Ведьмак оскалился, но не стал прогонять сына. Не сейчас, когда цель была так близка.

- Передай мне силу, девочка! - ведьмак требовательно протянул руку Варваре. - Передай, пока башня не призвала тебя к себе! Передай, во исполнение сделки!

- Убери руку! - рыкнул Владимир и посмотрел отцу в глаза. - Была ещё одна сделка, гораздо раньше твоей. Варвара кое-что должна мне.

- Влад... нет... - прошептала Варвара.

- Щенок! Нужно было убить тебя ещё в утробе матери! Если бы она не ползала передо мной на коленях, выпрашивая для тебя жалкие минуты человеческой жизни! - Велес замахнулся, но царевна его опередила.

- Не трогай его! Он говорит правду!

- Что ж, тогда мне ничего не остаётся, кроме как уничтожить его! - ведьмак рассмеялся мерзким нервным смехом. - А ты, убирайся, наконец, в свой ад!

- Не так скоро, возлюбленный мой. Я с тобой ещё не закончила.

Царевна резко двинулась вперёд, ведьмак отшатнулся, но тщетно: Елена раскрыла свои объятия и крепко обхватила его за плечи и талию, запечатлевая последний поцелуй на его побледневших губах.

- Ты пойдёшь со мной, - шепнула Елена, и её призрачное тело в ярком сиянии начало буквально сплавляться в единый пульсирующий ком с телом ведьмака. Велес взревел от дикой боли - и его крик потонул в возобновившемся шуме десятков заклинаний. Наконец, тела ведьмака и его наречённой царевны вспыхнули яркой звездой и бесследно испарились, лишь чернела в полу вытопленная лунка.

Владимир распрямился - он укрывал собой Варвару от слепящего света - и оглянулся по сторонам.

- Кофеварка, эй! Они сейчас все передерутся! - к ним спешил провидец. Он бурно жестикулировал, указывая на развязавшуюся битву.

- Неужели тебе было видение? - усмехнулся Владимир.

Один из старейшин (они сейчас все были похожи друг на друга, помятые, со спутанными грязными бородами) быстрыми прыжками надвигался на них. В его глазах мерцал отблеск медальона.

Владимир напрягся, Лекс заметался в поисках чего-нибудь потяжелее, схватил брошенный жертвенный кинжал и тут же выронил, словно обжёгся.

- Медальон!!! - ревел старейшина, словно обезумевший.

Ему лишь оставалось обежать чашу, когда на него словно с неба упала чёрная воронья стая. Птицы яростно набросились на старейшину с разных сторон, отгоняя его от чаши и вожделенного медальона. Ударившись о пол, шаманка обрела свой человеческий вид и дунула на раскрытую ладонь в сторону старейшины. Тот закружился на месте и побежал прочь, раздирая ногтями лицо.

Вика оглянулась на Владимира.

- Тебе бы поторопиться, ларчик. Я не вечная, - и снова взмыла ввысь вороньей стаей.

Сын колдуна кивнул: то ли Вике, то ли собственным мыслям - и нежно провёл пальцем по щеке ворожеи, приподнимая её подбородок.

- Варвара, - заговорил он, и в его голосе сквозила боль, - я прошу тебя выполнить свою часть сделки. Отдай мне медальон.

- Но тогда я потеряю тебя...

- О, как мы заговорили, - в его словах было ехидство, но интонация говорила совсем о другом. - Я же предатель, ты мне не доверяешь. Я сын ведьмака. Я обманул тебя и Бориса Аркадьевича. Я заманил тебя в ловушку. Ты должна быть счастлива избавиться от меня.

- Попасть в башню - всё равно что умереть.

- Значит, ты думаешь, я хочу твоей смерти?

- Владимир, скорее!! - теперь кричал Борис Аркадьевич. Его и нескольких актёров Театра теней теснили объединённые силы нескольких колдунов и двух оставшихся старейшин.

- Варвара, - повторил Владимир, на этот раз с мольбой.

- Я ни о чём не думаю... Я не хочу, - ворожея качала головой, по её щекам катились слёзы. - Я не хочу... Я люблю тебя... люблю тебя.

Владимир глубоко вздохнул от облегчения. Не говоря больше ни слова, он склонился к губам девушки и нежно поцеловал её. Варвара всё ещё была слаба, она протянула к нему руку, чтобы зарыться пальцами в его густых волосах. Поцелуй Владимира стал настойчивей, страстнее, юноша скользнул рукой по спине ворожеи, притягивая её к себе. А потом вдруг Варвара ощутила оглушающую пустоту и боль: Владимир перестал её обнимать. Она лихорадочно схватила воздух там, где только что висел медальон, и рванулась к волшебной двери в башню. Владимир стоял на пороге, он неловко взмахнул рукой на прощанье и шагнул за порог. Дверь тут же захлопнулась и растворилась в сиянии.

- Владимир!!!

Ворожея поднялась на ноги, они тут же подкосились под ней, и девушка рухнула - на этот раз в руки Лекса. Провидец так сдавил подругу в медвежьих объятиях, что ей оставалось только трепыхаться до полного изнеможения. Потом она уткнулась в его рубашку и зарыдала.

Всё было кончено. Всё кончено.

- Эй, вы!! - заорал провидец, с трудом перекрывая шум сражения. - Эй, вы!!! Угомонитесь, наконец!!! Башня исчезла!!! Исчезла, понятно вам?!!! Так не доставайся же ты никому, - пробормотал он себе под нос, когда добился должного эффекта. Он бездумно гладил Варвару по голове, его жест был скорее механическим, для собственного успокоения.

Сражение захлебнулось после его слов. Кто-то со стороны ведьмака кинулся к чаше в поисках кинжала, но его и след простыл. Чаша тоже была пуста и стремительно таяла, как и стены дворца. Ледяные глыбы, те, что ещё не были разрушены вторжением чародеев во дворец, обрушались гигантскими кусками и осыпались вниз, грозя прогрести под собой всех, кто не успел покинуть это место.

Провидец, как во сне, поднялся на ноги и помог встать ворожее. Мгновением спустя их обоих взяли в плотное кольцо и помогли выбраться за ненадёжные стены замка.

Сквозь пелену слёз Варвара увидела портал, чьи-то заботливые руки протолкнули её в тишину гостиной Лекса. Она успела бросить через плечо прощальный взгляд на руины ледяного замка, прежде чем другие чародеи загородили ей обзор.

- У тебя что-нибудь болит? Что у тебя болит, Варвара?

- Что? - ворожея закрутила головой, хотя целительница склонилась прямо над ней, и её сложно было не заметить.

- Так, понятно, начнём сначала. Я целительница, меня зовут Маша. Привет, - терпеливо повторила девушка. - Покажи, пожалуйста, где у тебя болит. Я могу помочь.

- Что?

- Понятно. Не в этой жизни. Ладно, если что, я рядом. Кто там следующий?!

Целительница ушла, вместо неё перед Варварой возник провидец.

- Пароварка, ты как? Пароварка! Ау!

- Где Борис Аркадьевич? - глухо спросила ворожея. Лекс вдруг стал таким несчастным, что Варвара отвернулась. Её душил слёзы.

За окнами брезжил рассвет. День обещал быть солнечным, без единого облака. Всё возвращалось на круги своя.

* * *

Первое собрание Театра теней было назначено на день двумя неделями позже сражения на Третьем уровне. После бесследного исчезновения Бориса Аркадьевича временно исполняющим обязанности режиссёра был назначен Михаил Санаев, ранее бывший помощником режиссёра в городе С. Михаил Николаевич был молод и образован и достаточно быстро вошёл в курс дела. Ему предстояло довести нынешний сезон до закрытия, или, по крайней мере, дождаться назначения нового режиссёра. О возвращении Бориса Аркадьевича разговора не шло: провидец поведал подробности своего пробуждения, и вопрос был закрыт, чтобы не бередить всеобщую рану.

Новичков на собрание приглашать не стали. Присутствовали только новый режиссёр, Лекс, Варвара, родители провидца и несколько старых актёров Театра теней. Вику заманить не удалось, хотя все отправленные сообщения она получила. Бывшие ученики леди Годив вернулись обратно в город М. Правда, вернулись не все. Светлану и Игоря по просьбе столичного Театра отправили в Театральный комитет для исследования их состояния. Кинжал странным образом воздействовал на Светлану: она пришла в себя, но реагировать на окружающий отказывалась, молча сидела в постели и мяла в руках изорванную окровавленную маску. Игорь же подавал больше надежд на выздоровление. Спустя неделю его агрессия начала спадать, и минуты просветления в его сознании участились. Столичные актёры-чародеи говорили, что вскоре он сможет вернуться к нормальной жизни. Правда, они отказывались давать прогнозы касательно его выхода на сцену. Но все, кто знали Игоря, верили в его полное выздоровление. В конце концов, ведьмак, наложивший на него заклятие, мёртв, а чары мертвецов быстро рассеиваются.