>> Подтвердите порядок боевой работы:
>>>> ДА
>> Отдайте команду.
- Ну! Как первый раз замужем, товарищ гвардии полковник! Что, мало Вам то крымчаки с османами, то ляхи со шведами на голову сваливались, да города с детьми и бабами дотла жгли да бомбили? Пошёл !!!
От колючего взгляда императрицы Азаров вздрогнул и, не отпуская руки, протолкнул свой ключ в гнездо. Над обоими ключами вспыхнули, как алые звезды, твердотельные лампы.
- Раз ... два ... три !!!
Ключи повернулись, начиная отсчет времени Катастрофы. Да, это утро так и запомнят - Катастрофа. Видит Бог, она не хотела этого. Её вынудили. А теперь - надо сделать всё, чтобы план Орлова начал выполняться не по пословице "первый блин - комом".
... Екатерина прошла в салон главковерха и молча налила в походный бокал, точную копию бокала Петра Великого, крымского каберне, красного, как кровь. Потом вернулась, поставила бокал на столик с гиростабилизацией, и, переключив на себя широковещательную конференц-связь, встала в поле зрения камеры.
- Соотечественники! Подданные Российской Империи! Сегодня, сейчас мы защищаем то, что принадлежит вам. Снова, как уже было раньше, вооруженные разбойники в красивых мундирах хотят захватить, поработить, разграбить и уничтожить наше Отечество - дом благоверного защитника Александра Невского, дом собирателей земель русских Димитрия Московского и Иоанна Грозного, дом освободителя и законотворца Алексея Тишайшего и сына его, воина и строителя Петра Великого, дом творца картин Федора Рокотова и феи синематографа Прасковьи Шереметевой, дом мыслителей и инженеров Якова Брюса, Михаила Ломоносова, Леонарда Эйлера, дом ратоборца Александра Суворова. Для меня, не первой и не последней, затерявшейся средь блистательных мужей нашего Отечества, великая честь, что я могу говорить с лучшим фельдмаршалом мира - никем и никогда не побежденным Александром Васильевичем Суворовым! За Россию - за дом Богоматери, за дом детей наших, за милое нашему сердцу Отечество, под крепко держащей жезл рукой фельдмаршала Суворова, - будем сражаться! Зароем татей незваных в земле нашей!!! - и, выбрасывая ярость и боль за тех, кому гореть сейчас внизу, в руинах военных городков, шарахнула кулаком по стойке конференц-связи. Микрофон зазвенел от удара.
- За нашу победу! - и Екатерина, подняв бокал, выпила его до дна. Потом быстрым движением ладони переключила конференц-связь на командный канал. За иллюминаторами со стороны Мемеля и Ковно уже поднимались в небо дымные трассы ракет, рвавшихся на запад многострадальной Европы. СПРУ подтверждала множественные, вразнобой, пуски на другой стороне Канала, с моря и за океаном - враг на такой отпор не расчитывал.
- Вот черт, наплодили просветителей, офицеры бандитам красного петуха пустить боятся! Азаров, дайте Троицу и Серпухов, Салтыкова мне, быстро!
В окне конференц-связи генерал-фельдмаршал Салтыков выглядел напуганным, но вполне бодрым:
- Государыня, не пора ли Вам сменить дислокацию, от Балтики целей невпроворот, скоро уже садиться некуда станет.
- Салтыков, во-первых, товарищ главковерх. Во-вторых, Вы через Генштаб замкните-ка на меня пару особых оперативных полков, из Западного округа. Сотню-полторы стандартных блоков.
- Слушаюсь, товарищ главковерх. Переключаю канал целеуказания.
- Азаров, давай обзор на Норвегию и Германию! Начинаем перехват встречными ударами. Группа 15 целей западнее Гамбурга 200 км, наряд 2 блока. Группа 11 целей к северу Ростока 80 км, наряд 2 блока. Группа 28 целей к северу Штетина 130 км, наряд 5 блоков. Расчетам, что меня слышат, цели распределить, поправку к упреждению принять вперед 400, подрыв низковысотный, пуск - по готовности! ...
... Уже полыхали Штетин и Серпск - Цербст, родина ее предков, уже горели рощи и леса Германского Ангальта от взрывов, рушились и плавились пятисотлетние замки. После накрытия ракетным огнем то ли двух, то ли двух с половиной сотен летящих бестий, доведенных до ума, а точнее, до глубокого трансзвукового режима, гением королевских академиков сэров Мартина ван Марума и Гендрика Свиндена, боекомплект полков обнулился. Уже упал аэромост, и императрица не могла узнать, что удар по заводам Урала провалился, что больше половины городов Сибири почти целы. Она просто развернула борт и направила на помощь к своим, для прямого целеуказания к Белостоку, где яростно отбивались от воздушного врага две гвардейские дивизии ПВО. В этот момент по Белостокскому гарнизону ударили сразу 3 блока британской БРСД "Мизеркордия", перенацеленной из колоний в судорожном порыве Острова переломить ход сражения. 3 заряда, по 1400 триллионов метрических единиц теплоты каждый, взорвались одновременно на высоте 400 метров над городом и на расстоянии 4 километров по прямой до ВКП‑118.
Это опасно даже для штурмовых вертолетов в броне, способной защитить от легких зениток. Для пилотируемых же самолетов транспортного и командного класса удар, подобный обрушившемуся на борт 118, - со скачком давления во фронте в половину атмосферного, - абсолютно смертелен.
Екатерина ушла живой в Небо, как и положено героям и святым. Легенду, вдохновлявшую людей после Катастрофы, завершали самые нужные слова: "мы еще вернемся !"
...
- Курсант Чичагова! В облаках витаете? Каковы общественно-политические предпосылки успеха Российской Империи в противостоянии бриттам перед Катастрофой и во время её?
Только сейчас Катя заметила, что с ней происходит что-то странное. Её сознание точно разделилось на два потока, как программа у большого рехнера. Одной "половиной" она воспринимала все, что преподаватель рассказывает о противостоянии обществ, о смене поколений войн, о Катастрофе. Другой - как будто смотрела фильм, настолько живой, точно она сама участвовала в его действии, запомнив все детали. Напряженный голос Орлова, смотрящего в мерцающий экран консоля; рев двигателя вездехода Оболенского с орлёным пропуском за стеклом и визг тормозов кабриолета Альхусейнова, вылетающего с Орловым за ворота университетского городка; замасленная карта с видеодорожкой в руках императрицы; рев сирен над городом; стук чемодана с регалиями о бетон; писк приборов и мерцание ламп оперативного салона; побагровевшая кисть Екатерины, на которой отпечатался след от удара о стойку; звон бокала; наконечник от командного ключа, закатившийся за шкаф распределителя БИМа; и, наконец, поток ослепительно-белого света из рушащихся внутрь иллюминаторов, не дающий времени сделать до огнетушителя всего пару шагов ...
- Товарищ капитан-лейтенант, разрешите?
Надо же, она все помнит - и каждое слово преподавателя тоже ...
- Да, курсант Чичагова.
- Я предположу, что причины успеху тут и сродни чуду, и, в то же время, имеют самодостаточные основания в нашей истории, которую мы сейчас изучаем.
- Вот как? И как же это может быть?
- Смотрите. Перед Катастрофой бритты на несколько лет опередили нас в создании высокоскоростных носителей оружия с большим боевым радиусом. У нас такие скорости - более 4...5 звуковых - имели только ракеты, да и то с большим заатмосферным баллистическим участком. Я имею в виду БРСД, товарищ капитан-лейтенант, ведь на таких скоростях ниже 30‑ти км долго не полетаешь.
- Ага! - фыркнула опять Машка Шелихова-Демидова. А зенитные забыла?
- А зенитные, к твоему сведению, какой радиус имеют, те, что с высотой поражения от 30‑ти? В музеях надо чаще бывать! Если её как "Горыныча" заставить летать, то она столько и будет массой, и возить ее будет не ТПУ, а бронепоезд, "Воевода князь Пожарский"! И с такой массой уже побоку не только мобильность, но и всякая маневренность у цели. Ты многоступенчатые ЗУРы видела? Все, Мария, хорош меня от темы уводить. Так вот, с такими ракетами, как их NGM-21, у нас перед Катастрофой было, ну скажем честно, не очень здорово. Собственно, из-за этого временного частного преимущества бритты и решились. Рассчитывали на успешный обезглавливающий удар, а потом из Северной Америки добить "Мизеркордией".
