— Простите меня, барин, — покачала я головой, — но вам лучше у него это спросить самому, потому что это не у меня, это у вас что–то там с Боровским. И я боюсь, что когда вы узнаете что это, то без скандала это никак не обойдется Поэтому, когда он вернется, нам лучше всем пойти на конюшню.

Когда Боровский вернулся в кабак, мы выпивали по четвертому стакану и Ольга рассказывала Андрею что вспомнила Ли Лиена, когда ее поцеловал Боровский, что вспомнила что он китаец и может быть даже не живет в России. Но Ольге непременно надо его найти, потому что именно ему она и принадлежит. Андрей обещал найти Ли Лиена даже если придется ехать в Китай. Боровский понял, что никакого серьезного разговора сейчас не получится. Он вывел нас из кабака и притащил в гостиницу, в номер Воронецкого, и уложил на кровать. А сам пошел снимать себе отдельный номер.

Пробуждение было не лучшим чем вечер. Проснувшись с головной болью, Ольга обнаружила себя в объятиях мужчины. Попытавшись дернутся, почувствовала, что он не спит, держит ее железной хваткой и прижимает к себе всем телом. Она сделала глубокий вдох призывая к себе состояние 'Внимание! Опасность!' Но оно не появлялось. Если бы он оказался сверху Оля и сама бы справилась, ее тело не теряло навыков, когда заканчивалось состояние агрессии, оно их помнило. Но мужчина был сбоку и они лежали на кровати. Наконец Оля повернула голову:

— Какой же я красивый по утрам, оказывается, — улыбнулся мне мужчина.

— Андрей, черт тебя подери, самовлюбленный извращенец. Ты не можешь так поступить со мной, — серьезно выдохнула Ольга ему в лицо.

— Ты имеешь ввиду овладеть собой? То есть тобой. Нет, я не могу так поступить. Но мне стало очень интересно, что же в тебе так сильно отличает тебя от меня, что Боровский уже практически потерял голову от любви.

— Потерял голову от любви ко мне?

— Ну не ко мне же! — возмутился Андрей Георгиевич

— Ну вообще–то, домогаясь до меня, он убедил Софью Александровну что без ума от вас.

— Что?! — Воронецкий вскочил с кровати. И я увидела чем мое тело отличается от его. Он был в одних нижних штанах. И фигура его была мускулистой и красивой, хоть и худощавой.

— Где этот мерзкий шут Боровский?! — вопил Воронецкий, разыскивая одежду по комнате

— А ты что, вообще утка безмозглая? — обратился он к Оле, — Как ты могла пойти на такое?

— А я человек подневольный, мне жандармами угрожали, — прибеднилась Ольга

И тут в комнату громко застучали. Мгновенно обернувшись простыней, Ольга спряталась за занавесками.

В номер влетел Боровский. И тут же получил в глаз от Воронецкого, и они покатились по полу.

— Ты не мог придумать ничего получше, Алексей? Может лучше было просто убить Софью и в ссылку? — рычал сквозь зубы Андрей, — за такие дела смертная казнь положена.

— Думаешь, Софья об этом не знает. Мы же выросли вместе, — возражал Алексей

А Ольга потихоньку пробралась к двери номера и закрыла дверь на ключ. При этом один из дерущихся уцепился за край ее простыни, и она оказалась практически голой напротив дерущихся возле нее на ковре мужчин. Драка тут же прекратилась. Визжать Ольга не стала. Подняла простынь и завернулась в нее обратно:

— Слушайте, господа, отпустите меня, пожалуйста. Я никому из вас не принадлежу. За себя постоять могу. Андрей Иванович мне свидетель. Но я не хочу больше путешествовать с сумасшедшими господами.

Мужчины ее просьбу проигнорировали. Но драться перестали. Андрей продолжил одеваться:

— Честно говоря, я не понимаю твоего нежелания жениться на ней. Очень милая и предприимчивая особа

— Вот именно что предприимчивая. Не выживу я с такой. Мне нужна такая жена, чтобы молчаливая, чтобы сильная, чтобы поддержкой была. Может я и правда гомосексуалист.

— Прекрати такие слова говорить! — воскликнул Андрей!

— Ты не гомосексуалист — тихо сказала Ольга, — женщины это чувствуют. Ты просто влюбился в меня, потому что я необычная, не такая как все. Но я люблю другого мужчину и ничем не могу тебе помочь. Хоть ты мне очень и очень нравишься.

— Андрей, вернее Ольга, в общем, — помогите мне устроить свадьбу Софьи и Ларионова. Богатый, местный красавчик и на примете у него никого нет. Недавно из Лондона вернулся.

— И когда должно произойти сватовство?

— Сегодня катания на лодках.

— А Ларионов плавать–то умеет? — усмехнулся Андрей

— Из Лондона же, но я умею — сказала Ольга, — помогу, если что.

— А я что буду делать — развел руками Андрей?

— А ты вези Глотову к отцу и выясняй у него насчет сестры, — пожал плечами Алексей

— И Ли Лиена, — умоляюще посмотрела на Андрея Ольга.

Андрей выдал Ольге новый мундир:

Эх, если бы не Алексей… Только не позорь меня нигде!

— Ни за что, 'братец'! Ты будешь собой исключительно гордиться! — обняла его на радостях от такой щедрости Ольга.

Воронецкий молча разнял ее руки и вышел из номера. Внизу его ждал почтовый экипаж

Город, в котором мы с Алексеем Боровским сейчас находились, назывался Клин. Через несколько станций мы приедем в Тверь, где находится усадьба Воронецких, как поняла Ольга. Клин представлял собой небольшой уездный город с городской Управой и собственным гербом. Улица, по которой шли они с Алексеем, очевидно, была главной. Здесь было много магазинчиков, и лавочек, торгующих колесами и дугами, углем, корзинами и разными плетеными вещами, медом и яркими стеклянными и деревянными украшениями, сушеными травами, цветами и много чем еще. По улице то ли дело сновали экипажи. В городишке был сад. К которому они и шли, с кем то постоянно раскланиваясь. И пруд, обрамленный кустарником, не выше тростника. Очень теплая осень способствовала тому, что по саду прогуливался народ, а на лодочках каталось множество парочек.

На одной из лодочек плыла довольно веселая компания дворян мужского пола, судя по всему подвыпившая. Вокруг них сновали другие лодочки, на одной из которых я заметила Софью Александровну. Боровский побежал брать лодку, затем указал мне на Аркадия Ларионова в компании дворян. Вскоре мы присоединились к Софье и ее подруге. Получая комплименты от барышень, раздавая ответные комплименты. Потом Боровский придумал эту дурацкую игру и мы стали толкаться лодочками. Веселые дворяне и еще несколько лодок присоединились к нам. И, наконец, наступила кульминация момента. Лодка Софьи Александровны перевернулась, столкнувшись с лодкой веселых дворян. В голове Ольги зажглось знакомое «Внимание! Опасность!» Пресловутый Ларионов может и умел плавать, но только не в состоянии серьезного алкогольного опьянения и поэтому камнем пошел ко дну. Боровский кинулся спасать подругу Софьи, предоставив интриганку и ее жертву Ольге. Тащить Софью по воде пока что было довольно легко. Весь ее тряпичный кринолин из множества нижних юбок намокнуть, еще не успел, в нем было куча воздуха, поэтому тонуть Софья еще пока что не собиралась. А вот ее будущий жених стремительно шел на дно. Ольга велела Софье держаться за лодку и нырнула в воду.

Вытащив ничуть не оказавшего сопротивления Ларионова на воздух, она прислонила его к лодке и начала разводить его руки в стороны и делать искусственное дыхание, велев Софье за ней внимательно наблюдать:

— Это лечебная процедура, называется «искусственное дыхание» — объяснила она трясущейся от холода воды и страха Софье, — Сейчас я вытащу вас обоих на берег. И ты будешь делать ему тоже самое, поэтому запоминай все точно. Пока я буду вытряхивать воду из его легких. Все поняла?

— Поняла, — послушно кивнула Ольге Софья белокурой мокрой головкой, с которой давно где–то потерялся капор. Она представляла себе все совершенно не так. И это ее должен был спасать симпатичный кавалер, а никак не наоборот. Но теперь уже ничего не поделаешь.

Ольге с трудом удалось выволочь оба тела на сушу пляжа, но на суше тащить дворянина ей уже помогала Софья. Сначала Ольга положила тело Ларионова на живот, подложив под легкие свои колена, и сильно сдавила ему нижнюю часть грудной клетки обеими руками. Из горла утопленника полилась вода и пенистая жидкость. Потом Ольга перевернула тело Ларионова на спину и дала знак Софье. Сначала та густо покраснела, но Ольга разбежалась и кинулась в воду вытаскивать других веселых дворян. Которые слава богу не утонули, а крепкой держались за лодку. Софья машинально достала мокрый кружевной платочек, которой кто–то добросердечный тут же заменил ей на сухой. И принялась за дело. Боровский и Ольга вытащили на берег всех, кто был в воде и не в лодке. А Софьино «искусственное дыхание», пусть и через кружевной платочек, дало более чем успешный результат. Очнувшийся утопленник, назвав ее своим ангелом–спасителем и осыпав фиалками из только что купленной у цветочницы корзинки цветов тут же предложил Софье руку и сердце. Дабы прекрасная отважная девушка, рисковавшая своей репутацией ради спасения его жизни, не испортила себе эту самую репутацию. И Софья, конечно же, согласилась. При этом ее миленькая подруга, внимательным взглядом исподтишка рассматривая Ольгу — Андрея.