Естественно, он не забывал и Павлика с Верой. Правда, встречаться с ними так часто, как раньше, не получалось. Павлик заканчивал десятый класс. Собирался поступать в Суриковский институт на специальность "книжная графика". Верочка уже училась во втором классе. А вот с бывшей женой он уже давно не виделся. Не пришел даже на первый звонок Верочки, когда та стала первоклашкой.

Спустя два года после их разрыва Лена вышла замуж. Узнал он об этом от Павлика. И, как сказал Павлик, поменяла свою фамилию. Теперь она стала Криворуцкой. Последнее даже резануло его самолюбие.

- Это надо же! Когда я хотел, чтобы она стала Козьмичевой, не согласилась!

Как-то Лена позвонила и попросила его согласия на усыновление детей ее новым мужем. И побыстрей... А вскоре после этого приехал Павлик. Владик сразу понял - что-то произошло.

- Что случилось, сын? Ты какой-то необычный. С мужем мамы отношения не складыва-ются?

- Если бы только с ним! С мамой поругался... - И едва не заплакал. Потом успокоился и продолжил. - Она хочет, чтобы он усыновил нас с Верой.

- Знаю. Она мне звонила. Я еще не решил, что ответить.

- Верка, что? Маленькая! Не понимает, о чем речь, да ее никто и не спросит. А я не соби-раюсь! Ты мой папа! И другой мне не нужен!

- Почему тогда мать недовольна? Ты совершеннолетний. Паспорт имеешь. Ты вправе сам решать...

- А я и решил... - И замолчал.

Было очевидно, что он что-то не договаривает.

- Я же вижу, что дело не только в этом.

- Не хотел тебе говорить, но у них есть причина спешить...

- Какая еще причина?

- Они эмигрировать хотят...

- Это что-то новое! И куда?

- В Израиль...

Самое интересное, что такой ответ его не удивил - Вот оно откуда тянется!

Вспомнились слова, которые она произнесла после конфликта со старой учительницей, назвавшей ее жидовкой. В ответ на его уговоры все забыть она вдруг бросила. "Вам, русским, легко так говорить..." Тогда он не придал им особого значения. А потом эта брошюра про Израиль... Все сходилось!

- А ты хочешь?

- Нет! Так и сказал! Я в Суриковский хочу! И зачем мне от папы уезжать? Вот мама и взъелась... Я правильно поступил?

В душе Владика появилась такая нежность к нему, что стало трудно дышать...

- Ты ведь уже взрослый. И я не хочу тебе давать совет, с кем тебе быть. с мамой или со мной. Но ты должен отдавать себе отчет в том, что, оставшись здесь, можешь надолго, а может быть, и навсегда проститься с ней и с Верой. В Израиль выпускают только на постоянное местожительство. Так просто туда не попадешь... Подумай хорошо, очень хорошо! Как решишь - так и будет! Потому и насчет Верочки не знаю, что сказать твоей маме.

Несколько дней этот разговор не выходил у него из головы. Позвонил знакомому из Ин-ститута государства и права Академии. Спросил, как может разведенная мать вывезти из страны несовершеннолетнего ребенка. Тот объяснил, что это возможно лишь в двух случаях. либо с согласия его отца, либо тогда, когда ребенок усыновлен ее новым мужем. Стало ясно, зачем Лене срочно понадобилось его согласие на удочерение Верочки новым мужем.

Тогда он рассказал об этой проблеме Жене.

- Владик, я вижу, как ты любишь детей. Ты знаешь, как я к ним отношусь. С Павликом ты поступил мудро. Мальчик взрослый. Пусть сам решает свою судьбу. Если захочет остаться здесь, то я не только не скажу ни слова против, но и сделаю все, чтобы ему было хорошо. А вот по поводу Веры скажу следующее. Все равно, она уже не будет твоей в той степени, как Павлик. Ты его воспитывал одиннадцать лет, а ее только три года. Теперь у нее новый отец. И как это тебе ни горько и обидно, ты должен дать согласие на ее удочерение. Пусть она будет счастлива! Если Павлик не уедет, а я поняла, что так и будет, ты все равно будешь знать о ней через него. Из писем его матери. Не думаю, что дело у них дойдет до разрыва...

У него уже появлялись подобные мысли. А тут еще и Женя...Так он и поступил. Тем бо-лее, что Павлик твердо решил остаться в Москве. Летом этого года он стал студентом Суриков-ского института. Лена уехала спустя год. Козьмичев их не провожал. Павлик остался в квартире один. Владик и Женя предложили ему переехать к ним. Но тот отказался.

Глава 30

Выбор

Между тем в репертуаре многих российских театров постоянно появлялись пьесы Козь-мичева. В журналах, в основном в "Литературном мире", регулярно печатались то его расска-зы, то повести. Последнее и сыграло с ним злую шутку. Горбачев еще пытался оживить издыхающую советскую экономику. По стране шла череда бесконечных широкомасштабных экономических экспериментов. На этом фоне началось поветрие, названное "производствен-ной демократией". Среди инноваций того неординарного времени большую популярность получили выборы директоров предприятий. Первым избранным народом директором стал некто Виктор Давыдович Боссерт, возглавивший автозавод в Латвии. И понеслось, покати-лось... Докатилось и до культуры.

Как раз в это время остался без главного редактора "Литературный мир". В ЦК партии, озабоченные необходимостью замены, размышляли о кандидатуре. В итоге наиболее демокра-тично настроенные советники предложили секретарю по идеологии подобрать на эту долж-ность человека. а) обладающего авторитетом в писательских кругах, б) хорошо знакомого читательской общественности, в) молодого, г) беспартийного и д) русского. Последние два условия, в силу исторической необходимости и национальной политики партии, были главными. А как же! Партия сама отказывается от идеологического контроля за литературой! За этими, как их когда-то назвал отец народов, "инженерами человеческих душ". Было решено предложить эту кандидатуру редакции! В сотрудничестве с руководством Союза писателей такую личность нашли. Поиски были весьма нелегкими. Хотя проводились они в условиях обычной для партии скрытности, вызвали ажиотаж и склоки в писательской братии. Желаю-щих возглавить один из ведущих литературных журналов страны оказалось немало. В итоге наиболее подходящими кандидатурами оказалось две, и среди них - Владлен Васильевич Козьмичев, сорока одного года от роду. Русский. Беспартийный. Хотя операция эта проводи-лась в условиях обычной для партии строгой конспирации, слух о ней дошел и до Козьмичева. Узнав об этом, он не поверил, Но вскоре его пригласил к себе Первый секретарь правления Союза писателей СССР - Виктор Ефимович Генералов. О том, как он попал на этот пост. рядовые члены Союза могли только догадываться. Правду знали лишь он сам и приближенные к новому Генсеку партии чиновники из числа его помощников и советников. А раз так, то можно было изображать из себя приобщенного к великой тайне человека. В таком образе он и предстал перед Козьмичевым.

- Конечно, уважаемый Владлен Константинович, Вы догадываетесь о цели Вашего при-сутствия в этом кабинете. Совместно с товарищами из ЦК мы провели серьезную работу. Есть мнение предложить Вашу кандидатуру для участия в выборах Главного редактора "Литератур-ного мира". Вторую кандидатуру должны выдвинуть работники редакции. Но участие в выборах требует Вашего согласия. Я, со своей стороны, хотел бы видеть на этом месте Вас. Подумайте! Надумаете - дайте знать. Пары деньков хватит?

- Да, Виктор Ефимович, слух о таких намерениях до меня дошел. Не скрою, это большая честь. Ведь путь в большую литературу начался в "Мире". Но возглавить журнал, овеянный такими фамилиями? Встать с ними в один ряд? Это немыслимо! У меня большие планы, расставаться с которыми мне совсем не хочется. Потом, я никогда не работал в журналах. Я по своей натуре отшельник. Мне вполне хватает площади стола и моих вымышленных героев. Я никогда в жизни не отвечал ни за кого, кроме моей семьи. А редакция - это ведь целый коллектив... Надо думать...