– Нужно найти Ду и Тэрцо. Похитив тебя, я стал изменником. Меня будут преследовать. А эти двое работали со мной. Они мои подчиненные и они мои друзья. Их тоже могут... – Ахмет дернул головой, словно вспомнив что-то очень неприятное.

– Понимаю. – Ольга поежилась. Она теперь отовсюду ждала беды. – Выторгованный мною час, наверное, уже давно прошел. Я боюсь.

– Я не могу бросить своих друзей. Я должен увезти Саллаха и Ходжу отсюда, иначе их сегодня же схватят люди Пройдохи Селима. Я должен сделать все, что в моих силах, понимаешь?

Холодный ветер растрепал волосы Ольге. Она лишь кивнула.

– Ну, ты посиди тут. Я скоро вернусь.

Ветер подул сильнее. Ольге казалось, что ее пронизывает насквозь. Словно парус, захлопал полог телеги, и Ольга откуда-то узнала, почувствовала, что у нее осталась всего одна минута.

– Давай, быстро!..

Ду грузно перевалился через борт телеги, да так и остался лежать, где упал. Следом за ним на телегу прытко вскочил Тэрцо. Его, словно травинку на ветру, шатало из стороны в сторону.

«Да они пьяны», – со странным для нее самой безразличием и отстраненностью подумала Ольга.

Ахмет, схватив вожжи, хлестнул лошадей. Порыв ветра навстречу. Холодный, промозглый.

«Ольга, ты слышишь меня?.. Я жду. Твой срок кончился».

Душу сковал ужас.

«Что... чего ты от меня хочешь?»

«Согласия. Повторяй за мной: я согласна впустить тебя в свою душу...»

Она вцепилась в борт телеги так, что пальцы побелели. Ахмет нахлестывал лошадей, скороговоркой приказывая что-то Тэрцо. Ду уселся, по-турецки скрестив ноги, и по его лицу было видно, что он изо всех сил старается прийти в себя.

«Ну же! Повторяй: я согласна...»

«Нет».

«Ты смеешь мне отказывать? Или ты просто трусишь? Испугалась тех страшных сказок, которые рассказывают про меня все, кому не лень? Страшные сказки – это смех по сравнению с тем, что я на самом деле могу... И ты осмелишься мне не подчиниться? Повторяй!»

«Нет... Нет! Пусть будет что угодно, но я не соглашусь впустить тебя в свою душу».

Встречный холодный ветер стих, и голос в ее голове на мгновение пропал. Но потом возник снова: «Ты все равно согласишься, я знаю... Хочешь увидеть, как гибнут твои друзья?.. Только не говори потом, что это Я убиваю всех вокруг тебя. Ты все равно согласишься...»

– Ольга! Ольга, очнись! – Ахмет тормошил ее за плечо.

– А? Что случилось?

– За нами погоня.

Ольга оглянулась – медленно, словно в кошмарном сне... За ними мчались, неотвратимо догоняя, пять всадников на черных конях. Зеленые кокарды полиции Христа качались на их широкополых шляпах, а в руках у них были пистоли и аркебузы.

– Во имя торжества сил Света над силами Тьмы я собрал вас всех в Зальцбурге. Помните это, господа. Только мы, иерархи истинной и священной римско-католической церкви, можем противостоять сейчас напору диавольских сил. И здесь я собрал вас не только для произнесения слов, но и для дел, столь важных, что двенадцать виднейших и, на мой взгляд, благочестивейших и ученейших иерархов католической церкви присутствуют сегодня здесь, под сводами этого зала... – кардинал Джеронимо Ари театрально воздел к небу свои тонкие холеные пальцы.

Эхо многократно отражалось в стенах огромного собора и придавало особый вес каждому слову, сказанному с амвона.

Конрад, затаив дыхание, слушал. «Знал ли Себастьян, пригласивший меня, чтобы я поделился с ним своим мастерством органиста, что они сегодня здесь соберутся? Наверняка нет. Иначе он бы не позволил мне остаться в соборе».

– ...Но когда мы получили неопровержимые доказательства того, что описанные в этой еретической книге предсказания сбываются, мы уже не могли ограничиться простыми запретами на подобные книги... Некий протестантский проповедник, чернокнижник и еретик, стал претворять это предсказание в жизнь. Увы, мы слишком поздно узнали о его намерениях. К тому же, как выяснилось, у него множество сторонников, не только в тех частях империи, которые погрязли в ереси, но и в наших благословенных землях. Похоже, сам Сатана помогает ему. Поэтому мы просто обязаны принять должные меры.

– И каковы же эти меры, отец Джеронимо? – спросил негромким, чуть надтреснутым голосом один из прелатов, собравшихся в зале, епископ Аугсбургский. – Уж не думаете ли вы, что сумеете предотвратить предначертанное пророчеством? Тем более что оно, по вашим утверждениям, уже начало сбываться...

Речь прелата прервало возбужденное гудение дюжины голосов, в котором Конраду лишь изредка удавалось расслышать отдельные фразы на латыни, итальянском, французском или немецком.

– Они нас догоняют... Ахмет! Сделай же что-нибудь!

Он только молча нахлестывал коней. Ду открыл оружейный ящик и стал медленно, словно действуя под водой, заряжать мушкеты. Тэрцо несколько раз ударил о камень железным кресалом, пытаясь добыть огонь для фитиля. Наконец это ему удалось. Ольга радостно втянула ноздрями запах горящей селитры и серы. И тут же мысленно сплюнула: «Жуткий символ. Полиция Христа, натравленная самим Сатаной, гонится за мной, и лишь запах геенны огненной дает мне надежду на спасение... Не так ли мы все время, спасаясь от одной адской напасти, шагаем в другую, еще более страшную? Через пять минут эти всадники нас догонят, и Ахмет, не задумываясь, станет по ним палить, чтобы спасти меня. Меня, грядущую беду всего этого мира». Не лучше ли будет, если эти солдаты застрелят меня в общем переполохе?»

– Что ж, монсеньор, – склонил голову ректор Мюнхенской иезуитской коллегии Гильдес. – Будем считать, что ваши аргументы нас убедили. Предотвратить появление Сатаны невозможно. Но неужели вы желаете...

– Да. Только это нас сможет спасти! – Глаза Джеронимо возбужденно сверкнули. – Если мы не можем предотвратить это, то ради спасения католической церкви мы должны оседлать и самого Сатану! Среди вас опытнейшие экзорцисты, ведущие ученые-богословы, беспощадные борцы с ересью и колдовством, с нечистой силой во всех ее проявлениях! И если вы успешно противостояли Ему порознь все это время, то, собравшись вместе, мы наверняка сумеем... Сами инициируем приход Зверя, чтобы затем поставить его под наш неусыпный контроль. Разрушительные силы ада мы направим против наших врагов, так же как они хотели направить эти силы на нас. Магия и хитрость бессильны перед бесовским замыслом. Но перед истинной верой Сатана всегда отступал. Так сделаем же из этой веры стальные вожжи для Зверя. Господь, в своей бесконечной мудрости, дал нам пророчества, чтобы мы пользовались ими во благо церкви...

Конрад, забившись в самый темный угол у органа под сводами зала, с ужасом слушал. «Так и будет. Неужели так и будет, как он говорит?.. Если пророчество о приходе Нечистого действительно сбывается, то все мы обречены. Кому, как не этим выродкам, кровопийцам в сутанах, соединиться с Сатаной? Они считают, что будут управлять им. Вряд ли. Скорее он обманет этих тупоголовых и повернет все по-своему... Но даже если у них все-таки получится... Господи, дай мне силы, дай мне веры и смелости, Господи, чтобы не допустить этого ужаса, чтобы отвратить от нас...»

– ...Решайте же. Лишь на вас сейчас может надеяться этот мир. Решайте.

– Будь по-твоему, Джеронимо. Я с тобой.

– И я.

– Nigra in Candida vertere – превращать черное в белое. В этом есть доля...

– Да. Мы согласны.

– Из двух зол надо выбирать наименьшее. Это разумно.

– Не нам, не нам, Господи, но имени Твоему!..

– Во славу Господа и именем Его! – гаркнул Матиш, набрав полные легкие воздуха. – Мы их догоняем!

В левой руке он сжимал пистоль, а правой на скаку выхватил саблю. Лошадь прогремела копытами по дощатому настилу моста. Следом мчались четверо аркебузиров. За поворотом показалась телега с беглецами. «Почему они так близко? Это засада!»

– Пали!

На полном скаку Матиш выстрелил в албанцев. И почти одновременно грянули три мушкета. Чуть погодя – новые выстрелы. Стоны, крик, испуганное ржание лошадей.