Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Б.С. Все, что Вы говорите, я неоднократно слышал с телеэкрана! И почти все это неверно! То, что интеллигенция «шпарит» из страны, – вызвано тем, что границы открыли. Господи, как бы мы шпарили отсюда в семидесятых, если бы можно было…

А.Б. Может быть, давайте сделаем что-то, чтобы из страны не «шпарили»? Я согласен, что принципиально иного пути не было – по многим причинам. Но когда сейчас пытаются этот путь – промежуточный – зафиксировать в политическом устройстве общества… Если бы мы продолжали идти по демократическому пути, когда приходили бы новые экономисты и политики, – все нормально. Но когда они хотят сделать такую власть, чтобы олигархическое строение общества было закреплено на конституционном уровне, – извините! И то, что большая часть шестидесятников из страха перед «красной угрозой» готова поддержать даже это…

Б.С. Не обвиняйте шестидесятников в том, в чем они не виноваты. Шестидесятникам тоже не нравятся те пункты президентского проекта конституции, которые дают президенту власть неограниченную. Мы выступаем за ясное разделение властей, а не за власть президента против власти парламента. И чтобы появился нормальный человеческий парламент – как противовес авторитарным стремлениям возможного президента, Ельцина или другого, как контролирующий, законодательный орган… Я с нетерпением жду выборов нового парламента – там не будет людей, которые будут непрерывно выступать с криками «Хватит!», «Сворачивай реформу!», «Госплан!», «Госснаб!» и т.д.

А.Б. Можно со 100-процентной вероятностью сказать, что при нормальном развитии событий в следующем парламенте будут и Астафьев, и Константинов – как лидеры политических партий. Наверно, следующий парламент будет профессиональнее нынешнего. Это – плюс. Но с точки зрения его политических взглядов… Но не логичнее ли, чем непрерывно «поливать» этот несимпатичный мне парламент, посмотреть на вертикаль исполнительной власти, сплошь состоящую из первых и вторых секретарей обкомов? Это ведь вещь всем известная! Хватит одной руки, чтобы пересчитать реформаторов в нынешней президентской команде. Даже лишние пальцы останутся… Давайте потребуем переизбрания и прихода других людей также и в исполнительную власть. Пусть и высшие должностные лица исполнительной власти тоже избираются. Это совершенно необходимо! Что хочет президентская команда? Исполнительную вертикаль – как столб, неколебимый ничем, контролируемую судебную власть и послушный парламент. Естественно, демократов «первого призыва» такая, с позволения сказать, «демократия» никак не устраивает. Зачем же все время выбирать между плохим и очень плохим? И зачем нам такая система, очень похожая на прежнюю большевистскую?

Б.С. Я не уверен, что необходимо избрание руководителей исполнительной власти. В условиях «спокойного» развития – да, а сейчас – должна быть команда единомышленников, а не люди, назначенные, скажем, под контролем этого парламента…

А.Б. Представьте себе, что президентские выборы выиграл Руцкой и начал формировать исполнительную вертикаль и представлять судей. Как вы «запоете»? Может быть, шестидесятникам все-таки стоит поддерживать демократические, а не авторитарные (по личной преданности) принципы формирования власти и приход людей во власть не по принципам, что «те еще хуже»? Политик, который в качестве основного принципа подбора кадров использует личную преданность, – политик даже не вчерашнего, а позавчерашнего дня.

Б.С. Андрей, мы все вышли из времени, которое требовало именно этого принципа, и еще не пришли в другое…

Запись и обработка Бориса Вишневского

Отредактировано Б.Н. Стругацким и А. Болтянским в июне 1993 года

Не публиковалось

«Стругацкие ничего зря не пишут»

С писателем Борисом СТРУГАЦКИМ беседуют воспитанные на его творчестве народные депутаты: Борис ВИШНЕВСКИЙ – председатель комиссии по вопросам самоуправления Московского районного Совета – и Сергей ЕГОРОВ – председатель комитета по вопросам собственности Санкт-Петербургского городского Совета.

16 июня 1993 г., Санкт-Петербург

Разговор этот практически никаких комментариев не требует – настолько все прозрачно. Он мог бы состояться и пятнадцать лет назад, и сегодня…

Б.В. Борис Натанович, в последнее время Вы предпочитаете говорить о политике, а не о вашем творчестве…

Б.С. Господи, да что о нем говорить!

С.Е. Вон у Вас на полке такие знакомые книги стоят – «Извне», «Путь на Амальтею». Мы с них когда-то начинали…

Б.С. Это все уже вчерашний день.

С.Е. Да вовсе не вчерашний! Даже завтрашний – как, скажем, «Хищные вещи века».

Б.С. Для меня все равно это – вчерашний день. Для меня никогда не существовало книги, которую я написал вчера. Для меня существует только книга, которую я пишу сейчас или буду писать завтра. Но о ней я говорить лишен возможности, потому что это – дурная примета: нельзя говорить о том, над чем работаешь. Впрочем, давайте поговорим о «вчерашнем», если вы желаете.

С.Е. Совпадает ли Ваша «шкала» оценки своих произведений с моей? Я, например, 2-3 книжки прочитал, не обратив особенно внимания. А когда немного повзрослел – мне было лет 20, в начале 70-х, – попался «Обитаемый остров». Я его прочитал и «заболел». Как раз тогда вы печатались «косяком» в «Авроре»…

Б.С. Да, «Пикник на обочине», «Малыш», «Парень из преисподней»… Нас два журнала только тогда печатали: «Знание – сила» и «Аврора».

С.Е. Так вот для меня Вашим лучшим произведением остается «Обитаемый остров». В Вашем «плато» у меня выделяются несколько: следующая – «Пикник на обочине» и «Трудно быть богом». Совпадает ли это с тем, что считаете Вы сами?

Б.В. У меня «плато» несколько другое: на вершине – «Трудно быть богом», затем – «Обитаемый остров», «Хромая судьба» и «Возвращение» («Полдень, XXII век»).

Б.С. Незадолго до смерти Аркадия Натановича к нам обратилось одно издательство и предложило выпустить сборник повестей, которые мы сами считаем лучшими. Мы устроили такие «выборы»: каждый взял бумажку и написал пять произведений – лучших по порядку. Потом мы бумажки сравнили и отобрали те, которые набрали больше всего «очков». И этот сборник вышел! Туда попали «Улитка на склоне», «Второе нашествие марсиан» и «Град обреченный». Как видите, совпадений с вами мало. На самом деле мы не очень любим наши ранние вещи. Даже «Пикник» – самую популярную по всем опросам и в стране, и за рубежом. Ее «минус» – то, что она написана на странном материале. Все, что написано на странном материале, не от хорошей жизни и все же – некое насилие над собой. «Трудно быть богом» – да, для своего времени это была эпохальная книжка, но она безумно устарела…

Б.В. Ничуть она не устарела!

Б.С. Она устарела в том смысле, что там Стругацкие такие молодые, такие «другие» люди… Вот «Пикник» написан все-таки братьями Стругацкими.

Б.В. Книга может устареть тогда, когда Вы считаете, что устарела та идея, которая там высказана. Этого с «Трудно быть богом» отнюдь не произошло…

Б.С. Идея, может быть, не устарела. Но люди, которые писали эту книгу, – исчезли. Их уже в нас нет… Мы уже – люди, которые писали «Хромую судьбу», «Град обреченный», «Отягощенные злом».

С.Е. То есть принцип Вашей оценки – «последнее лучше, чем предпоследнее»?

Б.С. Не лучше, а ближе! Есть одно очень важное условие. Самая уважаемая нами книга – «Улитка на склоне» – была написана в 1964 году… А что касается «Обитаемого острова» – мы эту книгу вообще не уважаем. Она была написана от отчаяния, когда у нас «Гадких лебедей» не взяли, «Сказку о тройке» не взяли и что писать – было совершенно непонятно. Мы и сказали друг другу: ах вот как? Вы хотите, чтобы мы писали забойные развлекательные повести про комсомольцев? Хорошо, мы напишем забойную развлекательную повесть про комсомольца XXII-ro века. Вот такая была установка. А резонанс, который «Остров» вызвал, нас очень удивил. Да и то, что цензура эту вещь топтала больше других…

46
{"b":"549","o":1}