15-е. От генерала Инзова графу Виктору Павловичу Кочубею, председателю Государственного Совета.
«Уверенность о соучастии, которое Ваше сиятельство принимать изволите в благосостоянии колоний южного края, под Вашим попечением большею частью основанных и распространившихся, побуждает меня утруждать Вас о нижеследующем:
— Вашему сиятельству, известно, сколь много содействовал устроенному состоянию сих колоний покойный действительный статский советник Контениус, кончиною коего в нынешнем году, к крайнему моему сожалению, я лишился достойного товарища и сослуживца. Тридцатилетними стараниями и надзором его по хозяйственной в оных части, некоторые отрасли в колониях доведены вполне до цветущего состояния; но другие, вновь основанные и требующие многолетнего и постоянного оных направления, как например: лесоводство, шелководство и проч… соделывают весьма полезным продолжить особенное по сей части наблюдение. Сие было предусмотрено самим г. Контениусом, и по сему поводу покойный, приуготовив к такому занятию старшего члена Екатеринославской конторы иностранных поселенцев Фадеева, своими наставлениями и примером в протечении пятнадцати лет, свидетельствовал о способностях к тому г. Фадеева, — как я то усмотрел из оставшихся бумаг покойного, — и блаженной памяти Императору, и Вашему сиятельству. Находя с одной стороны, что для усугубления пользы от учреждения колоний иностранных поселенцев, государству последовать долженствующей, утверждение и распространение в оных разных отраслей хозяйства, здешнему климату и почве земли свойственных, — необходимо; а с другой, что для успеха в том, наблюдения и направления поселенцев в сем отношении, со стороны сведущего и опытного чиновника крайне желательны, — я признаю совершенно способным и достойным к таковому делу г. Фадеева, соединяющего при умении и сведениях его по сей части замечательное усердие к службе, бескорыстие и благонамеренность к пользе общей.
По таковым уважениям, представив ныне г. министру внутренних дел о сих обстоятельствах, я прошу его о исходатайствовании Высочайшего соизволения на определение г. Фадеева, на место покойного г. Контениуса, в экстраординарные члены попечительного комитета о колонистах южного края России, с тем, чтобы по далеко еще не старым годам и деятельности Фадеева, не ограничивая совершенно отныне же его обязанности исключительно одним наблюдением по хозяйственной части, оставить при нем и управление Екатеринославской конторой иностранных поселенцев… А так как г. Контениус, признавая сие распоряжение для поддержания и распространения благих преднамерений его на пользу общую и в интересе государства, весьма нужным, полагал особенное упование к исходатайствованию Высочайшего утверждения оного на содействие Вашего сиятельства, то я и приемлю смелость Вам о сем донести, покорнейше прося непосредственно засвидетельствовать Его Императорскому Величеству пользу и надобность в таковом распоряжении.
С чувством совершеннейшего почтения и преданности навсегда пребыть честь имею и проч. Иван Инзов. Кишинев, 1830 года, августа 15-го».
16-е. От генерала Инзова министру внутренних дел Димитрию Николаевичу Блудову.
«Член попечительного комитета об иностранных поселенцах южного края, коллежский советник Фадеев, отлично ревностною и полезною службою своею заслуживает обращения на оную особенного внимания верховного правительства. Находясь уже близ двадцати лет в службе по колонистской части, в продолжении коих шестнадцать лет управлял колониями Екатеринославского водворения, он весьма содействовал утверждению благосостояния оных. Под его надзором и распоряжением основано сорок шесть колонии, водворено в оных пятнадцать тысяч душ, и положены твердые начала их благоустройства. В 1833 году, когда общий неурожай постиг Екатеринославскую и Таврическую губернии, его деятельными мерами и распоряжениями отвращены существенные нужды иностранных поселенцев тех губерний, не только без всяких издержек от казны, но даже с весьма незначительным употреблением на то сумм колониальных общественных, В том же году было от меня возложено на него составление требуемого по Высочайшему соизволению проекта положения для управления колониями южного края. Таковой проект, мною же к Вашему Высокопревосходительству препровожденный, составлен им со всевозможною полностью и соблюдением всех тех условий, кои требовались Вашим, милостивый государь, ко мне отношением от 26-го июля 1833 года. Наконец, по вступлении г. Фадеевым в настоящую должность, он с равномерною деятельностью и усердием продолжает содействовать мне по управлению колониями здешнего края.
На основании постановления о пенсиях, г. Фадеев, уже находясь в действительной службе близ 35-ти лет, вскоре будет иметь узаконенное право на получение пенсии VI разряда по 1500 рублей в год: но как дальнейшее его нахождение на службе, при его не старых еще летах, способностях, опытности и усердии, было бы весьма полезно и желательно, то по уважению всего вышеписанного, я побуждаюсь долгом справедливости убедительнейше просить Ваше Высокопревосходительство, повергнуть вышеозначенные заслуги коллежского советника Фадеева на Высочайшее Его Императорского Величества усмотрение, и исходатайствовать ему пожалование пенсиона, с оставлением на службе, по 1500 рублей в год. Таковое вознаграждение, в полной мере им заслуженное, поощрить его и к дальнейшему продолжению ревностной и полезной его службы. Послужной его список при сем представляется. С совершенным почтением и проч. Иван Инзов. Кишинев. 1834 года, ноября 22-го дня».
17-е. От министра внутренних дел Димитрия Николаевича Блудова к А. М. Фадееву.
«Милостивый государь Андреи Михайлович. Усердная и полезная служба Ваша всегда приобретала Вам справедливое право на внимание начальства. Имея сие в виду, я ожидал случая сделать что-либо в пользу Вашу. Теперь сей случай представился. Не желаете ли Вы быть помещенным в кандидаты главного попечителя калмыцкого народа, обитающего в Астраханской губернии и Кавказской области? Место сие вновь образовалось Высочайше утвержденным в 24-й день минувшего ноября (1834) положением: жалования 2000 и на стол 2000 рублей. В обязанность главного попечителя, сверх председательства в совете, в коем соединяются все исполнительные дела калмыцкого управления, входит: наблюдение как лично, так и посредством подчиненных ему улусных попечителей, за благоустройством, порядком, благочинием и вообще управлением калмыцкого народа, словом, оно не составляет собою прежнего главного пристава, но пост более уваженный, считающийся в 5 классе и замещаемый Высочайшею властью.
Я покорнейше прошу Вас, милостивый государь, о намерении Вашем в настоящем случае поспешить меня уведомить, а между тем принять уверение в совершенном почтении и проч. Д. Блудов. 10-го января 1895 года».
18-е. От директора департамента министерства внутренних дел Лекса к А. М. Фадееву.
«Милостивый Государь, Андрей Михайлович! Господин министр, зная знакомство мое с Вами, поручил мне вновь предложить Вам, не согласитесь ли Вы принять звание начальника калмыцкого управления. Оно по новому Уставу весьма важно, обеспечено порядочным жалованием (4000 р.), к тому же военный губернатор, с коим нужно будет иметь дело, прекраснейший человек. Дмитрий Николаевич[84] говорит, что он желает Вас иметь там собственно для первоначального устройства, полагая что это поведет Вас, и может быть неотложно, и к занятию губернаторского места. Его превосходительство совершенно убежден в Ваших способностях и правилах, а потому очень-очень хочет получить Ваше согласие, но впрочем не желает мешать Вашим расчетам и соображениям. Ожидая ответа Вашего, имею честь быть с совершенным почтением и проч. М. Лекс. 12-го августа 1835-го года».
19-е. Министру внутренних дел Д. Н. Блудову, от главного попечителя об иностранных поселенцах южного края России, генерала от инфантерии Инзова. От 4-го октября 1835-го года.
