-- А вот и ты, -- заметил он, ничуть не удивившись появлению руосца. -- Я подозревал, что ты сюда принесешься. Отдышись, профессор еще здесь. Он сейчас занят с аспирантами.
Леарза ничего не смог ответить, -- он и вправду почти бежал, потому только плюхнулся в низкое кресло неподалеку и принялся отдуваться, сердито отбрасывая с лица опять отросшие волосы.
-- Ты звонил мне, -- потом пробормотал он, -- да я забыл тебе перезвонить. Когда Эннис мне сказала...
-- Ты подхватился и помчался сюда, как сумасшедший, -- спокойно завершил за него Финн. -- Мы так и думали, что такие новости заставят тебя сюда приехать, несмотря на все твое недоверие к ксенологическому и совету.
Леарза озадачился. Действительно, Финн был прав; впопыхах он вовсе не вспомнил о своем нежелании видеть профессора, позабыл даже подспудный никуда не девавшийся страх перед этими бездушными учеными, во власти которых оставить его на свободе или запереть в белой комнате без окон.
Потом уже пришло к нему и понимание того, отчего он это сделал. В самом деле Леарзе необходимо было поговорить с Квинном, потому что оставалась какая-то неопределенность, повисшая в воздухе и мучившая его. Неопределенность эта становилась тем хуже после появления Финна Богарта, который был сам по себе проявлением воли всемогущественного и невидимого научного совета и Лекса.
-- Ничего, это подождет, -- добавил Финн. -- Кажется, профессор уже закончил.
Он был прав; в следующее мгновение дверь кабинета открылась, и оттуда один за другим вышли четверо людей, все молодые; они на ходу продолжали о чем-то бурно спорить, совершенно не заметили ни Леарзы, ни разведчика и быстро ушли.
Последним вышел толстяк в черном, и дверь за ним закрылась; Леарза даже вскочил со своего места. Профессор Квинн ничуть, разумеется, не изменился за прошедшее время, по-прежнему носил благообразную бороду, смотрел с добродушием философа и был совершенно невозмутим.
-- А, вот и ты, -- сказал он, увидев Леарзу. -- Я ждал, что ты появишься, друг мой.
-- Профессор...
-- Да, я действительно уезжаю, -- мягко перебил Квинн. -- Но на этот раз все иначе, так что не думаю, что впереди меня ожидают долгие годы в каком-нибудь заброшенном строении, поэтому не смотри на меня так, юноша, как будто мы с тобой видимся в последний раз в жизни. Я вижу, ты хочешь о чем-то спросить меня?
-- Вы и сами все прекрасно понимаете, профессор, -- чуть насупился Леарза. -- ...Она все рассказала вам, да? О том, что мне снятся сны. Может, и о том, что я вел себя, как сумасшедший. Я боялся этого... я боялся, что вы, когда узнаете об этом, запрете меня в ксенологическом, и...
-- Но Лекс решил иначе, -- пожал плечами профессор Квинн, -- и я, в общем-то, с первого момента настаивал на том, чтобы оставить тебя в покое. Я понимаю твои тревоги, Леарза, однако ты все-таки недостаточно хорошо еще знаешь нас. Наша цивилизация, наши взгляды на жизнь остаются для тебя тайной.
-- Эннис тоже твердит, что я даже не пытаюсь вас понять, -- буркнул китаб. -- Но как же еще?.. Я третий год среди вас, я даже думать понемногу начинаю на вашем языке, я освоил ваш образ жизни, я объездил добрую половину Кэрнана и бывал на Эйреане...
-- Но все это время ты неосознанно избегал машин, -- возразил профессор. -- Младшие не в счет: они даже слишком сильно похожи на людей.
-- Неправда! Я постоянно возился с вашими машинами, профессор! Дошел до того, что разобрал свой планшет и еле собрал его потом...
-- Ступай с Богартом, -- вдруг коротко махнул рукой Квинн. -- Мы с тобой позже еще поговорим об этом, если захочешь. Теперь мне пора собираться в путь, юноша. Надо заметить, эти анвиниты совершенно не такие, как все, что мы встречали раньше. Ты, пожалуй, даже удивишься, насколько они отличаются от тебя. Человечество, застрявшее на эпохе индустриализации!..
И, кажется, рассуждая уже больше про себя, профессор пошел прочь. Леарза хотел было окликнуть его, да не решился и остался наедине с Финном.
-- Он сердит на тебя, -- негромко заметил тот. -- Еще за прошлый раз, когда мы оба чуть не стали чемпионами по прыжкам без парашюта. Может, тебе лучше потом извиниться.
-- Когда -- потом?.. -- растерянно спросил Леарза. -- И куда ты меня должен отвести? -- внутри у него вдруг что-то напуганно дрогнуло. -- Только не говори, что...
-- Лекс отдал приказ, -- перебил его Богарт. -- Привести тебя к нему. Лекс будет говорить с тобой.
***
Космическая станция "Анвин-1" в этот час просто кипела. Один за другим прибывали шаттлы с поверхности планеты; вернувшиеся разведчики шумно обменивались сведениями, все, как один, стремились узнать последние решения Лекса. О том, что формируется дипломатическая миссия, наслышан был уже всякий, однако каковы подробности?..
Они встретились в одном из маленьких холлов; Морвейн развалился в кресле, потягивая из стакана темную жидкость, когда в помещение вошли двое хорошо знакомых ему людей.
-- Опять пошел наперекор всем разрешениям, Бел? -- нахально спросил его Каин, сложил руки на груди. -- Я уж думал, мы с тобой не увидимся еще лет десять!
-- Лекс дал добро, -- буркнул Морвейн. -- Он сам определил меня в Централ.
-- И, как ни странно, ты не притащил с собой на станцию ни одного анвинита! Что, результаты руосского эксперимента тебе не понравились?
-- Пошел ты к черту, Каин!
-- Он сегодня определенно хочет получить по зубам, -- ровным тоном добавил Эохад Таггарт. -- Давай, Бел, чур я слева.
Морвейн сделал вид, что намерен подняться; Каин вскинул руки.
-- Эй, эй, полегче!..
Они будто бы раздумали, и вновь пришедшие тоже расселись по креслам. В комнате был приглушен свет, в открытую дверь доносились чьи-то далекие голоса. Ощущение ожидания охватило всю станцию: с минуты на минуту должны были прибыть новые люди.
-- Во главе миссии будет Квинн, я уже узнал, -- тогда сообщил Беленос. -- Малрудан выступает в роли его секретаря, он разболтал мне.
-- А, Гавин тоже уже здесь!
-- Уже добрых два месяца, кажется, как он подробно анализирует наши отчеты. Заявил мне, что если все пойдет как надо, он на материалах наших исследований попробует защитить докторскую.
Они помолчали.
-- Что-то будет, -- потом негромко произнес Таггарт, нахмурившись. -- Происходящее мне совсем не нравится.
-- Думаешь, опять все будет как всегда?
-- Всегда было по-разному, Бел. И теперь совсем все иначе, не как на Венкатеше или на Руосе. Но практика показывает, что надо оставаться начеку.
-- Что Касвелин говорит? Рвет и мечет, что его раскусили?
-- Ты что, не знаешь Касвелина? Он теперь занят организацией первой встречи дипломатов. Кажется, Фальер согласился провести ее на нашей станции. Он со своими советниками явится сюда, и начнутся переговоры.
Разведчики снова стихли, и каждый из них думал о своем; все трое, даже Каин, выглядели мрачно в те моменты.
Беленос Морвейн гадал, что выйдет из этих переговоров. Он вернулся на станцию одним из первых и присутствовал подле капитана Синдрилла, когда тому передали рекомендации Лекса: "не настаивать на приземлении на планету". Это означает, что, скорее всего, еще очень нескоро два народа сумеют встретиться друг с другом; Фальер выглядит не менее осторожным, чем Квинн, наверняка они если в чем и сойдутся, так в необходимости временно избегать прямого контакта цивилизаций. Возможно, таковой контакт вовсе никогда не произойдет. Ох и будет же беситься Дандоло...
Примерно о том же думал и Таггарт, к тому же беспокоившийся, несмотря на свое умение абстрагироваться от внешних обстоятельств, о Нине: никак анвиниты все-таки узнают о том, что механик Уло оказался чужаком, и вдруг с ней случится что-нибудь из-за этого? Он, впрочем, в любом случае никак не мог обезопасить ее, скорее наоборот, потому усилием воли заставил себя прекратить эти бесплодные мучения и думать о грядущей работе.
