— Не пущу, — Нарида закрыла собой единственный проход на верхние этажи.

Валимир без лишних слов швырнул в золотую сгусток темного пламени. Дракониха успела только дыхнуть огнем в ответ, но это не смогло остановить заклинание Владыки. В последний момент в бок Нариды врезался, отшвыривая ее с линии атаки, аквамариновый змей. Темное пламя лизнуло ступени и зашипело, исчезая. Там, где оно коснулось лестницы, быстро расползалось пятно серого праха. Гигантский змей обвился вокруг золотой, защищая ее своими кольцами.

— Она моя! Не смей ее трогать, — прошипел Грэнхар, нависая над Верховным. Несмотря на существенную разницу в размерах, я не сомневалась — даже в человеческом облике Валимир сможет разделаться с обоими драконами.

— Где Ингрид? — уже спокойнее повторил Владыка.

— Третий этаж, целительское крыло, — выдал северянку змей. — И приберись, пока никто не вляпался в твою гадость, отец.

Черный дракон лишь пошевелил пальцами, заставляя исчезнуть странный прах. От ковра почти ничего не осталось, а ступени выглядели так, словно их кто-то грыз. Верховный, не теряя больше времени, ушел.

— Лорд Рамуари — сын Верховного? — тихо выдохнула Майя.

— А леди Ярвинен — кто она? — Джейс тоже вопросительно посмотрел на меня.

— Потом расскажу. Идем наверх, посмотрим, что дальше будет?

Майя испуганно покосилась на испорченную лестницу.

— Если попадемся, нам конец.

— Значит, не попадемся, — поддержал меня парень. — Быстрее, а то что-нибудь пропустим!

Не успели мы совсем немного. Владыка прошел в комнату, в которую мы всего несколько дней назад занесли леди Ярвинен. Перед дверью остался дежурить Рейнольд. Последняя надежда на «не подглядим, так хоть подслушаем» растаяла.

— Ингрид?

Верховный нерешительно замер на пороге. От вида изможденной полумертвой целительницы дракону впервые за долгое время стало страшно. Что же он натворил?

— Инги, сокровище мое, — дракон аккуратно присел на край кровати. — Ингрид, пожалуйста, проснись, — Владыка гладил северянку по руке, не решаясь разбудить женщину. — Любимая моя, прости меня. Я — глухой идиот. Я должен был понять. Я был уверен, что ты уходишь навсегда.

— Я бы ни за что не ушла от тебя, — леди чуть улыбнулась, не открывая глаза, и сжала ладонь Валимира. — Я лишь хотела делать что-то полезное. Я даже была готова каждый день возвращаться к тебе порталом, а ты знаешь, как меня после них мутит.

— Прости меня, — снова прошептал Верховный, — я должен был понять. Не оставляй меня, Инги, птичка моя северная, я не смогу без тебя.

— Скажи, что любишь меня.

— Люблю, Инги.

Северянка чуть приоткрыла глаза.

— Ты — лучший бред, какой я могла увидеть, — слабо выдохнула целительница, опуская веки. Ей потребовалось собрать все силы, чтобы снова не провалиться в беспамятство. — А знаешь, не будь ты галлюцинацией, я бы никогда не призналась. Помнишь, я помогала тебе лечить Грэнхара и не рассчитала силы? Ты потом нес меня на руках. Я тогда все понимала, что происходит, только пошевелиться не могла. И мне было так хорошо, так уютно, что я подумала: этим рукам я доверила бы свою жизнь. Глупо, правда? Я тебя видела первый раз, не знала даже твоего имени, а все равно мечтала быть рядом. И потом, на качелях во дворце, когда ты обнимал меня, я поняла: я хочу стать так близка тебе, как только смогу. Не исчезай сейчас, ладно? Побудь со мной. Я ведь знаю, что умираю. Не зря ты меня учил. Не уходи. С тобой не так страшно.

— Я тебя не отпущу, — дракон принялся осторожно вливать в женщину свою Силу через практически исчезнувшую связь тай-ар. Делать это было невероятно сложно — Валимир действовал интуитивно, стараясь не уничтожить случайно последнюю ниточку, удерживавшую Ингрид в мире живых. В истории было описано много случаев гибели одного из пары после разрыва тай-ар, но никто не знал, можно ли ее восстановить. Верховный надеялся, что у него получится. — Я не отпускаю тебя, слышишь? Инги, ты должна остаться со мной. Будет тебе и портал до Саодрина, и собственная школа целителей на Островах, если захочешь. Только останься со мной, иначе, клянусь, я отправлюсь за тобой и в следующей жизни запру тебя в огромном замке, из которого ты точно не сможешь сбежать.

Ингрид улыбалась. Целительница была слишком истощена, чтобы связно мыслить или понять, что ей говорят, но такой родной, такой любимый голос Валимира придавал ей сил.

Владыка спускался по лестнице, бережно держа на руках завернутую в одеяло леди Ярвинен. На скулах и лбу дракона блестела темная чешуя, а за спиной подрагивали сложенные кожистые крылья. Мы снова метнулись к колоннам, но Верховный нас даже не заметил. Студентов, напуганных появлением крылатого ящера, в пределах видимости не было.

На пути Валимира из сверкающей голубым воронки вышел Артаниэль. Эльф быстро оценил обстановку.

— Твоя работа? — маг взглядом указал на испорченную лестницу.

— Погорячился. Отведешь к Воротам Саодрина? Не хочу лететь с Ингрид на руках.

— С тебя новая целительница, — светлый послушно открыл портал. — Мы и так после ареста Лиемо без рунолога остались.

— Пришлю Эвиту, — пообещал Владыка, — будет летать над Саодрином, людей приучать. Пугливые они здесь какие-то…

— Все-таки забрал, — Джейс выглянул из-за колонны. — Ты была права. Кто такая Эвита, знаешь?

— Никогда не слышала, — помотала я головой. Сестра про нее ни разу не упоминала.

— А что такое тай-ар? — неожиданно вспомнила Майя.

— Понятия не имею. Может, что-то на драконьем? Пошли, выясним.

— Куда?

— Как, куда? В библиотеку, разумеется!

В лавке было невыносимо скучно. Весеннее утро — это такое унылое время, когда никому ничего не надо. Покупатели начнут заглядывать только ближе к вечеру, а до тех пор я была вынуждена маяться от безделия.

Я развалилась на узком диванчике. Рядом на полу устроилась Тиа. Свесив руку, я поглаживала лениво зевающую кошку. Очень хотелось мороженого.

— Доброго утра, — рядом, нагло меня подвинув, устроился Маркус. Оборотень ходил в охране Шейновых караванов, а когда тот решил осесть в столице, остался вместе с ним. Внушительный широкоплечий воин с добродушным лицом и хитрым взглядом не хуже мантикоры служил приманкой для покупательниц всех возрастов.

— И тебе доброго, — я поленилась поднимать голову. — Марк, а расскажи сказку?

— Чего? — оборотень от удивления поперхнулся. Тиа положила голову ему на колени. Звериной сущностью мужчины была пума, так что крылатая чувствовала в нем родственную душу.

— Сказку, байку, да что угодно, — я все-таки приподнялась, чтобы посмотреть на реакцию воина. — Ску-у-учно. Вот например, почему «волчок»? Ты же не волк, а кошка мартовская!

О любовных похождениях Маркуса по Саодрину ходили легенды. Поговаривали даже, что три девушки сразу для него не предел. Я предпочитала не выяснять подробности, а сам оборотень ничего не рассказывал, бережно храня секреты своих дам.

— За манеру боя, — пожал плечами воин. — Пока шла травля на темных, я старался лишний раз не превращаться. Никогда не знаешь, как к тебе отнесутся твои вчерашние друзья. Зато прозвище прилипло так, что теперь не отстанет.

Марк опять замолчал. Я следила за бьющейся в витражное стекло мухой. Скучно.

— Ну расскажи сказку? — снова предложила я. Оборотень вздохнул.

— Какую?

— Любую. Ты же весь материк обошел!

— Не весь, — усмехнулся воин. — В Ларигадере я не был. И к гномам не ходил.

— В Ларигадере никто, кроме дроу, не был, — я махнула рукой. — Ну расскажи что-нибудь!

— Ты когда-нибудь была в Красной Гавани?

Я кивнула. Воспоминания об этом городе у меня остались не самые приятные.

— На востоке от нее раскинулась огромная пустыня, которую местные называют очень просто — Пески, — продолжил Маркус. — Никто не знает, что расположено в ее сердце, но поговаривают, что территорию эту делает безжизненной древний храм. Кем он построен и кому в нем поклонялись, никто сказать не может. Ни один караван не останавливается рядом с пустыней. А те, кто однажды рискнул, либо исчезают, либо, проснувшись утром, уходят так далеко, как только получится, и никогда больше не приближаются к Красной Гавани.