— Маркус прошу, уйди, — понимая, что разговора все равно не выйдет, спокойно попросила я.

Я ясно слышала, как неистово бьется демоническое сердце. Я буквально изнутри горела от исходившего жара демона Тьмы. Но все мои чувства, все эмоции были равнодушны к происходящему.

— Прошу уйди, — не отрывая взора от черных бездонных глаз, вновь попросила я.

Демон не шелохнулся. Внутри Маркуса шла безжалостная борьба, и теперь он в любом случае будет проигравшим.

— Ответь мне лишь на один вопрос…

Я чувствовала, с каким трудом демон произносит каждое слово. Но сдаться я сейчас не могла. Теперь я обязана идти до конца, чего бы мне это не стоило.

— То, что ты говорила Алексу в Преисподней, — демон на мгновение замер. — То, как взывала его душу, — Маркус говорил на одном дыхании, не отводя от меня взора, — Ответь мне: это правда?

Лицо демона почернело от разбухших черных вен. Глаза словно заледенели. Теперь вместо обжигающего жара меня накрыла ледяная волна.

— Каждое слово было подлинно, — даже не моргнув ответила.

Резко мир вокруг потемнел, окутывая смертельным холодом. Говорят, что «ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть, не отводя взора», теперь к этому списку добавились и бескрайние глаза повелителя Тьмы. На мгновение вселенная вокруг меня остановилась, превратившись в огромную черную дыру. Я ничего не видела, но четко знала, что Маркус рядом… Он рядом и неистово ищет ответов, которых нет. А я упорно не отвожу взора, потому, что знаю — один момент слабости и я погибну…

Неожиданно болезненные тески ледяных рук растворились, также как тьма вокруг.

— Я знал, что ты дура, но чтоб на столько… — серебристые глаза с осуждением глядели на меня. — Использование Элодона, величайшая твоя глупость.

Я спокойно посмотрела на Палача Преисподней, который сейчас стоял там, где секунду назад был Маркус. Вполне закономерно, что Оробас ощутил подвох, имея возможность считывать мои ощущения. Эмоции по-прежнему спали, Элодон хорошо выполнял свои функции. Камень забвения, умиротворения и хладнокровия. Элодон — редкий артефакт, который блокирует эмоции оставляя лишь светлый рассудок.

— Удивлена, что я почувствовал? — не сомневаясь в ответе, спросил лев. — Поверь, это было не сложно. Если бы Маркус был ни так погружен в свои переживания, тебе было бы ни так просто его провести. А теперь снимай…

Последняя фраза прозвучала как угроза.

— Еще рано…

— Поверь, если хочешь, еще и с Дереком под действием «блока» поговорить, сразу забудь, — практически рычал Палач. — Твоя энергия и так в рваных пятнах. Еще минута воздействия редкого камешка на твое сознание, и ты несколько суток проведешь в глубоком обмороке.

Сейчас эмоции отсутствовали, поэтому вняла законным опасениям Оробаса. Беспамятство ныне не лучший выход… Нехотя я потянулась к внутреннему нагрудному карману, где лежал активированный Элодон. Запустить действие артефакта «забвения» я поспешила, как только поняла, что Маркус рядом. Теперь его помощь мне была не нужна.

«По-другому было просто нельзя», — отозвался внутренний голос обо всем произошедшем.

Мгновение и ярко розовый камешек рассыпался пылью на моей ладони.

И уже через секунду я пожалела о содеянном. Ноги совершенно не подчиняясь сознанию, подкосились, и я безвольно сползла по стеночки. Мне сейчас было не просто плохо…

— Тихо. Все пройдет, — кладя тяжелую лапу на плечо, произнес Палач. — Милолика, боль, когда нибудь отступит.

Я ненавидела… Ненавидела этот мир, боль, себя… И меньше всего мне хотелось слушать философские замечания создания Преисподней.

— Почему Маркус задал именно этот вопрос? — пытаясь хоть немного утихомирить собственные чувства, я спросила единственное, что в данную секунду мне было важно.

— Ты так и не поняла?

Я отрицательно замотала головой. Я с самого своего побега мысленно прогоняла встречу с Маркусом… Его вопросы, свои ответы. Но такого сценария я предвидеть не могла.

— Лика, когда Маркус исцелил тело Алекса, он не смог призвать душу, — начал описывать знакомые мне события Оробас. — Надежда оставалась лишь на тебя. Ты же, после нескольких безрезультатных попыток, призвать ушедшею душу короля Адвоха, в итоге прильнула к его губам, и погрузилась в некое подобие транса.

Смутно, но я помнила те события. Вот только ответа на мой вопрос Оробас так и не дал.

— Так вот, все что ты говорила в этот момент Алексу, — понимая, что я так и ничего не поняла, продолжил Палач. — Как ты его призывала, мы все слышали…

Черный лев замер, внимательно следя за моей реакцией. А реакции не было, так как до сих пор не уяснила, почему Маркусу был важен ответ именно на этот вопрос.

— Оробас говори напрямую, — в конец не выдержала я.

— Вспомни дословно, как ты призывала душу Алекса вернуться к тебе, — теперь самообладание потерял и хладнокровный Палач. — Говорила о любви, семье. Лика да ты ему о будущем ребенке говорила!

Теперь фрагменты пазла сложились в моем сознании. Видение, которое показала мне Прорицательница, я его в момент призыва души Алекса озвучивала, а Маркус все услышал. Вот только образы и имена остались известны лишь мне и возродившемуся королю Адвоха. А для Маркуса все звучало совершенно иначе…

Второй раз за последние сутки мир потемнел… Единственное, что было в моих силах сделать, лишь с силой сжать собственную голову и закрыть глаза.

Маркус… Как же ему хватило сил, слушать все тогда… О чем он думал все это время? На что надеялся!?

Я дословно вспомнила каждое слово, произнесенное для Алекса в Преисподней. Я обещала ему любовь, семью, ребенка…

— Милолика? — обеспокоено затараторил огромный лев, нависая всей своей громадой надо мной.

— Я дала обещание, что плакать не буду, — самой себе как заклинание повторила я.

— Лика, не надо…

Палач еще, что то хотел сказать, но я была не в состоянии слушать. Не сейчас! Оробас все понял и замолчал, грустно смотря на мою беспомощность.

— Это даже к лучшему, — пытаясь взять по контроль собственные чувства, дрожащими губами проговорила я.

Еще на непослушных ногах попыталась встать, благо стенка была близко. Пройдя вдоль нее, я тяжело опустилась в кресло. Глаза безвольно уставились на проем окна, в котором яркими вспышками мерцали ослепительные молнии.

— Это даже к лучшему, — вновь повторила я.

Вдох, выдох… Как бы я не хотела жизнь моя продолжается… В моей уже не единичном существовании было и не такое. И как показывало время, все продеться пережить.

Совсем рядом играли ослепительные молнии, с легкостью разрезая серо-синие небеса. И гром, раскатистый и громкий так вовремя заглушал звук моего собственного сердца.

«Оказывается я успела забыть, как люблю дождь», — смотря сквозь распахнутое окно на огромные, водяные капли, срывающиеся с небес, подумала я.

— Дай мне несколько минут и пусти.

— Милолика, — опасливо начал Палач.

Я не дала договорить, одним лишь жестом призывая Палача Преисподней замолчать и подчиниться.

— Оробас не обсуждается…

Через секунду я осталась в комнате одна. Теперь у меня было несколько минут наедине с собой… Несколько минут молчаливого отчаянья…

Повелитель стихий в сотый раз обрушивал свой гнев на непроницаемый защитный купал. Сейчас его наполняли бурлящие, необузданная и разрушительная ярость. Гнев, порожденный отчаяньем и беспомощностью. Сегодня Дерек получил столько ударов, что его мир пошатнулся… вновь.

— Приветствую тебя король Залирии, — спокойный голос заглушил звук неистового грома.

Темный лев с присущем его достоинством и хладнокровием, материализовался в десятке метров, от разъяренного короля Залирии.

— Оробас, как давно ты знал? — прорычал Дерек буквально рванув в сторону Палача Преисподней.

— Разве это важно? — невозмутимо в свою очередь спросил черный лев.

А вокруг бушевала стихия. Ураганный ветер поднимал высоко вверх комья грязи, закручивая в неистовом танце. Серо-черное небо было зеркалом эмоций Дерека ДеВира. Именно такую мрачную, пугающую картину раскаленную молниями бешенства, можно было бы увидеть, заглянув в душу короля Залирии.