В этот день был перекрыт рекорд численности митингующих, установленный 4 февраля. Если тогда общее число собравшихся составило 100 тыс. человек, то на этот раз их было 250 тыс. человек. Такую же цифру дали органы милиции. Один из организаторов митинга — Юрий Афанасьев — сказал, что «собралось полмиллиона человек» (впоследствии, спустя два-три года, в некоторых демократических изданиях замелькали цифры об одном-двух миллионах собравшихся).

Расчет тех, кто с помощью нагнетания истерии вокруг митинга предполагал перекрыть рекорд «посещаемости» — оправдался. Эффект «запретного плода» сработал.

В последующие годы ни самим демократам, ни коммунистам, ни патриотам не удавалось вывести на улицы Москвы большее число людей.

В либеральной прессе появились восторженные отклики на митинг. Подчеркивались выдержанность и организованность демонстрантов, не предоставивших определенным силам в верхних эшелонах власти повода для разгона и последующего запрета демократического движения.

В начале весны, несмотря на предстоявшие в марте выборы депутатов в республиканские, городские и районные Советы, митинги в поддержку кандидатов в Москве не проводились. Обошлись встречами в помещениях. Лидеры объединения «Демократическая Россия» были уверены в своей победе на выборах в Москве, а «Патриотическая Россия» не сумела сорганизоваться. Победили «демороссы».

В конце марта и в апреле состоялось несколько не очень многочисленных (от 2 до 10 тыс. человек) митингов: в поддержку Гдляна и Иванова, в отношении которых генпрокуратура возбудила уголовные дела; в защиту Литвы, где местные власти провозгласили независимость от Москвы; в защиту гласности и т.п. Митинги проходили в Лужниках, на Манежной площади и в Останкино.

Единственная крупная весенняя демонстрация оппозиции состоялась 1-го мая. Ей разрешили пройти по Красной площади практически сразу же после окончания митинга-манифестации, организованного официальными профсоюзами.

В появившихся за несколько дней до этого объявлениях (сначала на Пушкинской площади, а затем в газете МГК КПСС «Московская правда») сообщалось, что для сбора «неформалов» назначены пять мест: Зубовская площадь, Баррикадная улица, площадь Белорусского вокзала, Каляевская улица и проспект Мира у одноименной станции метро. Из этих точек демонстранты должны были проследовать по центральным улицам к Манежной площади, а затем двумя «рукавами» влиться на Красную площадь.

На улице Горького между площадью Белорусского вокзала и Большой Грузинской улицей формировалась колонна представителей Пролетарского, Красногвардейского, Фрунзенского и Ленинградского районов, а также г.Зеленограда. Отдельные колонны сформировали общество «Мемориал», христианские демократы, либеральные демократы, Московское объединение избирателей и ряд других.

Всего в этом месте собралось примерно 15-17 тыс. человек. Красных флагов в колоннах не было. Только бело-сине-красные (Дем.Россия), андреевские (РНФ), желто-голубые (РУХ) и желто-зелено-красные (Саюдис, Литва). Транспаранты и плакаты с лозунгами были следующего содержания:

Были также лозунги, уже примелькавшиеся с зимних митингов против «Памяти», фашизма и т.п.

Колонна простояла в этом месте почти целый час. В 10-00 по уличным громкоговорителям начали передавать репортаж с Красной площади, где митинговали официальные профсоюзы. Речи выступавших изобиловали привычными «штампами», но вместе с тем прорывались фразы о том, что «реформы надо проводить, но не за счет трудящихся». «Неформалы» сопровождали выступления «профсоюзников» язвительными репликами.

Примерно в 10-30 демонстранты двинулись к Центру. День выдался неплохой -переменная облачность, 14 градусов тепла. Люди шли свободно и весело. Почти все время смеялись, читая и комментируя лозунги. Периодически скандировали: «Свободу Литве» и «Долой КГБ». Горячо поприветствовали большую группу молодых литовцев (50-60 человек), которые в районе Маяковки влились в колонну, держа в руках литовские национальные флаги.

На Манежной площади со стороны Охотного ряда к колонне присоединилась не очень многочисленная колонна, шедшая со стороны Каляевской улицы и проспекта Мира. Со стороны Манежа на площадь вошли колонны, двигавшиеся с Зубовской площади и Баррикадной. Двумя «рукавами» демонстранты проследовали на Красную площадь и остановились перед Историческим музеем.

В это время над площадью гремела маршевая музыка и последние шеренги участников профсоюзной манифестации проходили мимо Мавзолея в сторону Васильевского спуска, приветствуемые с трибуны руководством страны во главе с Горбачевым.

Увидев эту картину, «неформалы» засвистели и закричали и после некоторой паузы направились нестройной толпой к центру площади, размахивая флагами и лозунгами. Их никто не останавливал, хотя на самой площади и на подходах к ней в оцеплении стояло множество милиционеров и солдат внутренних войск. Как только последние шеренги профсоюзной манифестации проследовали мимо Мавзолея, все руководство дружно покинуло его трибуну под усилившийся свист и крики «Долой!» со стороны «неформалов».

Участники демонстрации расположились на площади, развернув транспаранты и щиты с написанными на них лозунгами в сторону гостевых трибун, на которых все еще находились приглашенные на официальную манифестацию. Минут через двадцать после ухода руководства в окнах верхнего этажа здания Совмина за кремлевской стеной замелькали чьи-то головы, разглядывавшие толпу на площади. Музыка продолжала греметь. Отдельные группы демонстрантов устроили скандеж с требованием прекратить трансляцию маршей, так как люди не слышали друг друга, но оно, конечно же, не было выполнено.

К этому времени на площади находилось примерно 30-35 тыс. человек. Стояние под грохот музыки продолжалось минут 40, после чего меньшая часть демонстрантов прошла в сторону Васильевского спуска, а оттуда по набережной — к Парку Горького, а большая часть отправилась к ближайшим станциям метро.