Несколько пар глаз остановились на мне. Я подавила еще один зевок и подняла подбородок:

— Я постараюсь не сделать ничего безумного.

Маркус выгнул бровь:

— Это было бы приятной переменой.

Я взглянула на него, потирая левую ладонь о колено. Кожа была странно натянутой.

— Разве нет проактивных способов? — спросил Сет. прислонившись к моему стулу. — Я думаю, мы все согласны с тем, что Телли попытается сделать что-нибудь еще. Он не хочет, чтобы Алекс Пробудилась. Он боится нас.

— Боится тебя, — пробормотала я и снова зевнула.

В ответ Сет наклонил мое кресло назад, из-за чего я схватилась за ручки. Он усмехнулся мне, это не вязалось с его следующими словами:

— Он почти добился своего. Она была в одном голосе от услужения. Кто поручится, что он не придумает какое-нибудь сфабрикованное обвинение против неё и не перетянет голоса в свою пользу?

— Диана никогда не пойдет на компромисс, чтобы услужить желаниям Телли, — сказал Маркус.

— Ух ты. Ты хорошо её знаешь? — сказала я.

Маркус проигнорировал мой комментарий.

— Что ты предлагаешь, Сет?

Сет оттолкнулся от моего стула и встал рядом со мной.

— Как насчет того, чтобы сместить его с должности? Тогда у него не будет власти.

Люциан наблюдал за Сетом одобрительным взглядом, и я клянусь, что Сет просиял. Почти как если бы он принес домой аттестат с пятерками и готовился к тому, что его погладят по голове.

— Ты предлагаешь политический переворот? Предлагаешь нам восстать против Главного Министра? — Маркус направил свое недоверие на Люциана. — И у тебя нет на это ответа?

— Я бы никогда не хотел совершать что-то настолько трагичное, но Главный Министр Телли слишком сильно привязан к традициям. Вы знаете, что он ничего не хочет больше, чем видеть, как наше общество регрессирует. Он сделает что угодно, чтобы защитить свои убеждения.

— И каковы его убеждения? — спросила я. Кожа произвела непривлекательные звуки, когда я уселась глубже в кресло.

— Телли желал бы видеть, что мы больше не смешиваемся со смертными. Если он добьется своего, нам ничего не останется, кроме того, чтобы посвятить себя служению богам, — Люциан провел бледной рукой по своей тунике. — Он считает, что обязанность Совета защитить Олимп вместо того, чтобы вести нашу расу в будущее, которого мы заслуживаем.

— И он видит в нас угрозу богам, — добавил Сет, скрестив руки. — Он знает, что не может достать меня, но Алекс уязвима до тех пор, пока не Пробудится. Нужно что-то сделать насчет него.

Я состроила гримасу.

— Я не уязвима.

— Но это не так, — глаза Айдена были стального цвета, когда они остановились на мне. — Если Главный Министр Телли действительно считает, что Сет будет угрозой в дальнейшем, он будет искать способ убрать тебя из формулы. У него есть власть, чтобы это сделать.

— Я это понимаю, но Сет не собирается нападать на Совет. Он не собирается завоевать мир, когда я Пробужусь, — я взглянула на него. — Правильно?

Сет улыбнулся:

— Ты будешь на моей стороне.

Игнорируя его, я обхватила руками ноги.

— Телли не может хотеть убрать меня только из-за опасения угрозы, — я подумала о своем отце. Я знала без сомнения, что он стоял и за этим тоже. — Должно быть что-то еще.

— Телли живет, чтобы служить богам, — сказал Люциан. — Если он чувствует, что для них возникнет угроза, это вся мотивация, которая ему нужна.

— А ты не живешь для того, чтобы служить богам? — спросил Леон.

Люциан едва посмотрела в сторону чистокровного Стража.

— Да, но я также живу, чтобы служить интересам моего народа.

Маркус устало потер бровь.

— Телли — не единственное наше беспокойство. Есть еще сами боги.

— Да, — сказал Люциан. — Есть еще проблема с фуриями.

Я провела рукой по лбу, заставляя себя сосредоточиться на беседе. Важно было уже то, что они включили меня в это. Поэтому, я догадывалась, что я должна быть внимательной и сократить язвительность до минимума.

— Фурии нападают только тогда, когда они видят угрозу чистокровным или богам, — объяснил Маркус. — Их появление в Ковенанте перед атакой демонов было исключительно актом предупреждения со стороны богов. Это было предупреждение о том, что если мы не сможем держать популяцию демонов под контролем, или если наше существование станет известно смертным вследствие действий демонов, они отреагируют на это. И когда демоны направили свою атаку на Ковенант, фурии были освобождены. Но они напали на тебя, Алекс. Даже не смотря на то, что там были демоны, с которыми они могли сражаться, они увидели в тебе большую угрозу.

Фурии одинаково разорвали демонов и невинных в те кровавые моменты после осады и напали на меня. Нет смысла лгать — я никогда не была более напугана в своей жизни.

— Они вернутся, — добавил Леон. — Это в их природе. Может быть, не сразу, но они вернутся.

У меня закружилась голова.

— Я поняла это, но я не сделала ничего предосудительного.

— Ты существуешь, дорогая. Это все, что им нужно, — сказал Люциан. — И ты самая слабая из двоих.

Я была также самой сонной из двоих.

Сет покачивался на пятках.

— Если они вернутся. я уничтожу их.

— Удачи с этим, — я закрыла глаза, чтобы они отдохнули от яркого света. — Они просто сгорят и сразу же вернутся.

— Нет, если я не убью их.

— С помощью чего? — спросил Айден. — Они— боги. Ни одно оружие, созданное полубогами, не сможет их убить.

Когда я открыла глаза, Сет улыбался.

— Акаша, — сказал он. Это выведет их из строя навсегда.

— У тебя нет сейчас такой силы, — сказал Леон с напряженной челюстью.

Сет просто продолжал улыбаться, пока Люциан не откашлялся и не заговорил:

— Я никогда не видел фурий. Это было бы… любопытно наблюдать.

— Они были прекрасны, — сказала я. Все повернулись ко мне. — Поначалу. Потом они изменились. Я никогда не видела ничего подобного. В любом случае, одна из них сказала, что Танат не будет рад их возвращению после того, как… я избавилась от них. Она сказала что-то насчет пути, выбранного Силами, и что я буду их инструментом. Оракул тоже сказала что-то вроде этого, прежде чем она рассыпалась.

— Кто такие Силы? — спросил Леон.

Айден кивнул.

— Это хороший вопрос.

— Это не предмет нашего беспокойства, в отличие от фурий, — ответил Люциан, отбросив эту мысль одним движением тонкого запястья. — Так же как и Телли, одержимый старыми страхами. Фурии верны Танату. Если фурии снова вернутся, я боюсь, Таната не придется долго ждать.

Маркус уронил руку на поверхность полированного стола красного дерева.

— Я не могу допустить, чтобы боги напали на школу. У меня сотни студентов, которых я обязан держать в безопасности. Фурии убивают без разбора.

Он ни разу не заикнулся о моей безопасности. Это было неприятно. Мы могли быть в родстве, но это не делало нас настоящей семьей. Маркус даже не улыбался мне — ни разу. У меня действительно больше никого не было. Это делало еще более важной задачу найти моего отца.

— Я предлагаю перевезти Алекс в безопасное место, — предложил Леон.

— Что? — мой голос сорвался.

Леон взглянул на меня.

— Фурии знают, где тебя искать. Мы могли бы перевезти тебя в более безопасное место.

Сет сидел на ручке моего кресла, скрестив длинные ноги в лодыжках. Он не выглядел очень удивленным всем этим.

Я похлопала его по спине, привлекая внимание.

— Ты знал об этом? — прошептала я.

Он не ответил.

Взгляд, который я послала ему, обещал, что проблемы, которые у него будут, его совершенно не порадуют. Сет мог бы по меньшей мере предупредить меня.

Айден нахмурился:

— Куда вы её отвезете?

Мои глаза снова перешли на него. Наши глаза сразу встретились и мышцы у меня в груди сжались. В тот момент, если бы я хорошо сосредоточилась, я могла бы почувствовать его урки вокруг себя. Не самая лучшая тактика, когда все обсуждают мое будущее так, словно я не сижу здесь.