– Как ваши дела? – поинтересовалась я у Артема.

– Вроде ничего, – улыбнулся Темка. – Все еще рекомендую постельный режим, но в целом ничего страшного не вижу. Мы даже немного поболтали. По крайней мере я теперь знаю, что нашу гостью зовут Мария!

То, каким неземным тоном сосед произнес имя блондинки, не оставляло сомнений, что Артем уже слепил из нашей гостьи эдакий возвышенно-романтический образ.

«Вот и хорошо, – решила я, – значит, будет следить за ее здоровьем подобающим образом. Хотя жалко парня. Наверняка окажется, что у такой барышни давно уже имеется личный штат фешенебельных женихов».

– Моя помощь нужна?

Артем и блондинка синхронно отрицательно помотали головами.

Собственная ненужность отчего-то еще больше меня расстроила. Даже посторонним блондинкам я ни к чему…

Я решила немного погулять по окрестностям. Осмотрю место вчерашней аварии, может, найду что-нибудь интересное.

«Какой же все-таки нечуткий народ эти мужики», – печально рассуждала я по пути, понимая, что Жорику действительно просто не приходит в голову позвонить и узнать, как у меня дела. Дела, по его представлению, могут быть только у него.

«Вот интересно, – мстительно сощурилась я, – а если бы со мной сейчас случилось что-нибудь плохое? Он продолжал бы заниматься своими делами?»

Получив благодатную почву, мое воображение начало яростно рисовать невероятные картины всевозможных злоключений. К примеру, гуляя, я наткнусь на логово бандитов. Конечно же, я сразу позвоню Жорику, а он, конечно же, отобьет звонок, считая, что занят, и перезвонит позже. Но позже замотается и забудет перезвонить… И вот тогда я, оставшись совершенно без поддержки, буду вынуждена самостоятельно вывести банду на чистую воду.

«Жорику потом будет мучительно стыдно!» – радостно думала я, прокручивая в голове картины моего победного торжества и его, Жорика, раскаяния. Или нет, лучше не так…

Воображение уже переключилось на новый сценарий ситуации. Меня похитят! Да, да… Причем из-за его, Жорика, глупости. Бандиты, охотящиеся за Марией, решат вернуться, встретят меня, нападут где-нибудь здесь, в лесу. Отвезут в страшный подвал, кишащий мышами. Примутся выпытывать, где Жорик прячет найденную блондинку. Я, конечно, буду героически молчать. Все, что я успею сделать, до того как страшные лапищи мордоворотов скрутят меня, это послать Жорику условный сигнал.

Когда-то, в шутку прокручивая в разговорах возможность подобных ситуаций, мы с Георгием условились о кодовом звонке, означающем «опасность!». Один гудок. Потом отключиться. Потом снова набрать номер. Если можешь, говори, что случилось. Не можешь – и так понятно, что творится что-то неладное.

Я не смогу. Мордовороты попытаются отобрать мобильный. Прежде чем сдаться, я успею стереть с дисплея набранный номер. Хотя лучше было бы, конечно, съесть телефон, чтобы блокировать все подступы бандитов к Георгию. Я даже заулыбалась, представляя, как Жорик будет кусать локти, понимая, что сам виноват в моем похищении. Как перевернет вверх дном всю область, дабы спасти меня. Как захлебнется нахлынувшими чувствами в момент встречи. Как поклянется больше никогда не бросать меня в одиночестве…

Я уже собиралась отчитать собственное воображение за излишнюю романтичность, как вдруг раздался телефонный звонок. После одного гудка трубка подозрительно замолчала. Внутри у меня похолодело. Дисплей сообщал, что звонок был от Георгия. Телефон зазвонил снова, я кинулась отвечать. Тяжелое дыхание на той стороне сопровождалось чьим-то совсем не Жоркиным отдаленным криком:

– А ну, положь мобилу, звонить запрещено!

Связь оборвалась. Я почувствовала, как подкашиваются ноги. О нет! Неужели воображение снова вытворяет со мной свои жестокие фокусы? Неужели выдуманное снова сбывается? Такое бывало и раньше, но, стоит признаться, по мелочам и уж никак не в столь искаженной форме.

– Жорик, Жорик, возьми же трубку!!! – орала я телефону, будучи уже твердо уверена, что связь больше не восстановится.

Я ворвалась в дом с намерением устроить громкий переполох и тут же притихла. В гостиной наблюдалась умилительная картина. Заботливо укрытая пледом блондинка полулежала на диване, а Артем оживленно рассказывал что-то, выписывая по комнате витиеватые па. Будь у Темки павлиний хвост – без сомнения, он пребывал бы сейчас в распушенном состоянии.

– Что, неужели все? – восторженно спрашивала блондинка, по-мальвиньи всплескивая руками.

– Все! – трагическим шепотом заверял ее Артем. – Все типа девушки рано или поздно бросают меня. Я действительно ужасная личность.… Это типа мой рок. Карма. Ирония судьбы.

Ну конечно, чем еще Темка мог пытаться завлечь юную леди, как не рассказом о своих комичных любовных неудачах. На тему охмурения противоположного пола у нашего неугомонного друга давно имелась своя проверенная теория. Чувство противоречия (мол, а я вот не такая, как все) и исконно женский инстинкт пожалеть обиженного толкнули в наигранно робкие объятия Артема уже не одну самоотверженную жертву.

– Вот, например, – Темка вошел в раж, и перебивать его сейчас казалось кощунственным, – провожаю я типа одну даму домой. Юлькой ее звали. Впрочем, и сейчас зовут, наверное. Типа неделю уже домой провожаю, а она, кстати, на чай так ни разу и не пригласила! Смотрим, а прямо возле Юлькиной двери подъездные хулиганы типа гадости выцарапали. Ну там «Юля – дура» и все такое… Правдивыми хулиганы оказались, как потом выяснилось.

Темка на секунду запнулся, соображая, о чем врать дальше.

– Типа, – смеясь, подсказала блондинка.

Судя по всему, ей было уже намного лучше. Никаких признаков слабости ее голос не обнаруживал.

– Что? – не понял Артем, потом смекнул, что гостья не из глупышек, и тут же перестроился на ироничный лад. – А, ну да. Типа выяснилось. Не в том соль! Так вот, Юлька возьми да заяви мне: «Закрась, Артем, эту надпись. Раз ты за мной ходишь, то репутацию мою блюсти должен». Это я за ней хожу? Это я типа должен? Да еще тоном таким сказанула… Приказным типа. А сама дверью хлопнула и вся в расстроенных чувствах домой плакать убежала.

– Ну а ты?

– Я? Выполнил все в точности. Не поленился. Пошел домой, взял краску и закрасил. Надпись, как и просила. Именно надпись. Прошелся кисточкой непосредственно по очертанию букв. А Юлька обиделась. Я говорю: «Что приказывали, то и выполнил». А она юмора не поняла. Видеть, говорит, тебя больше не хочу.

– Жестоко, – блондинка старалась скрыть улыбку. – Бедная девушка. Ты хоть извинился?

– А зачем? – Артем хитро подмигнул, улыбаясь. – Она мне за эту неделю знаешь, как надоела? Что я ей – маляр, типа стены в подъезде перекрашивать? Нашлась типа командирша…

Никогда – я уверена – рассказанная история не происходила в Темкиной жизни. Но сочинял он вполне складно и даже, кажется, искренне обижался на никогда не существовавшую в природе Юльку. С детства Темке были присущи неудержимая страсть к фантазированию и актерский дар.

– Ради настоящей любви можно и маляром побыть. Каждой девушке хочется, чтобы ради нее совершали подвиги… – задумчиво и очень серьезно произнесла блондинка.

– Каждой? И тебе? – лихо включился Артем. – Если что, ты только скажи. Я из окна выброситься могу. Слава богу, этаж первый.

Я ощутила себя старой воспитательницей, подслушивающей, как сидящие рядом на горшках детки младшей группы планируют будущую свадьбу. Было ужасно неловко, но Темка убил бы меня, издай я сейчас хоть малейший звук.

– Не надо из окна, – улыбнулась блондинка. – Ты клумбы помнешь, а там цветы очень красивые.

– Тебе понравились? Это я их выращивал. Ну, типа вместе с Катериной и дядей Жориком, конечно… Но почти сам. В общем, я тебе их типа дарю. Хочешь?

– И часто ты чужие цветы девушкам даришь? – поинтересовалась Мария. – Наверное, часто. Потому тебя все и бросают?

– Нет. Не только поэтому, – насупился Темка, – по разным причинам. Вот одна, например…