Коль скоро зашла речь о тех, кому в действительности нефтяной кризис пошел на пользу (и в таком случае о США, банках и транснациональных корпорациях не говорить нельзя), то непременно следует упомянуть о двух персонажах, политиче-с кие биографии которых заслуживают достойного места на страницах этой книги.
Это братья Рокфеллеры, представляющие две тенденции в «мировом суперправительстве»: Дэвид Рокфеллер — председатель Трехсторонней комиссии и Нельсон Рокфеллер — активнейший член Бильдербергского клуба[102]. Они вместе с другими членами семейства возглавляют экономическую империю, располагающую капиталом примерно в 2 млрд, долларов. Именно их банки — «Фёрст нэшнл бэнк оф Чикаго» и «Чейз Манхэттен бэнк»[103]—используются Саудовской Аравией, которая вкладывает в них свои нефтедоллары. Рокфеллеры участвуют в трех из семи нефтяных компаний, основавших Картель: «Экссон», «Мобил ойл» и «Соушл»[104]. Правда, председатель Трехсторонней комиссии Дэвид Рокфеллер уверяет, что «участие в капитале указанных компаний минимально: всего 2 %, 1,75 и 2 %». Однако достаточно бросить беглый взгляд на стоящие за этими процентами абсолютные цифры, чтобы убедиться в том, что Рокфеллеры немало погрели руки на нефтяном кризисе.
Активы всех трех компаний достигают 38 859 163 000 долларов… На их долю приходится 18,7 % всей нефтедобычи в США и 29,9 %—на Ближнем Востоке, 30,5 % добычи стран — членов ОПЕК и 28,5 % всего мирового производства нефти[105].
Эти «несчастные» компании, где «еще более несчастные» Рокфеллеры через свои заграничные филиалы имеют некоторые доходы, ухитрились в 1971 году утаить от налогообложения следующие суммы[106]:
«Экссон» —3,7 млрд, долларов;
«Мобил ойл»—1,344 млрд, долларов;
«Соушл» — 941 млн. долларов.
Только на нефти и нефтепродуктах Рокфеллеры заработаїш в 1971 году такую «мелочь», как 598 млн. долларов!
Вот почему — и чему удивляться?! — в 1972 году в порядке признательности за приостановку действия антитрестовского законодательства нефтяные монополии щедро финансировали предвыборную кампанию президента Никсона[107].
Какой вывод из этого следует? Стоит ли продолжать верить в заговор нефтедобывающих стран, организовавших нефтяной кризис, и можно ли по-прежнему видеть в Западе жертву этого кризиса?
Если бы в результате закулисных маневров западных компаний и правительств справедливые требования стран-производителей о контроле над их собственным национальным достоянием не были извращены, если бы не были вовлечены интересы американского империализма и, наконец, если бы вместо непримиримости в отношении стран, обладающих сырьевыми ресурсами, было бы проявлено больше понимания к их нуждам, а странам «третьего мира» была бы оказана помощь, то никакого кризиса не возникло бы.
И пусть иные политические деятели и иные органы печати больше не говорят о «некоем новом Картеле», который якобы виновен во всех бедах Запада![108]
Большие сомнения вызывает порядочность тех, кто пытается утверждать, будто ОПЕК, являющаяся «чужеродным картелем», препятствует установлению нормальных цен на мировом рынке в условиях свободной конкуренции… «Она несет ответственность за рост цен на энергетическое сырье, лежащий в основе забастовочного движения и подрывающий наш бюджет… а это создает угрозу для безопасности нашей страны и безопасности наших союзников[109]».
В самом деле, почему бы ОПЕК действительно не выступать в качестве своего рода картеля? (Кстати, автор этих высказываний, президент Дж. Картер, ничего не имеет против существования американского Картеля!) ОПЕК не имеет возможности манипулировать ценами, поскольку не контролирует рынки, которые по-прежнему находятся в руках подлинного картеля— Консорциума. Большинству стран-экспортеров даже неизвестно, куда направляется их сырая нефть, поскольку посреднические компании держат это в тайне. ОПЕК также не осуществляет контроля над добычей нефти в странах-участницах. Более того, следует напомнить, что на совещании ОПЕК в Алжире было специально принято решение выполнить все международные обязательства по поставкам, «даже если это не будет совпадать с намерениями какой-либо из стран-участниц»…
Говоря о «нефтяном кризисе», нельзя не остановиться на методах, к которым прибегают для защиты своих интересов нефтяные компании, пользуясь содействием правящих политических партий. Примером в этом отношении может служить Италия.
В ноябре — декабре 1973 года в Италии разразился, как писали тогда итальянские журналисты, «нефтяной скандал». Начался он с того, что некоторые оптовики перестали постав» лять бензин, мазут и другие нефтепродукты учебным заведениям, госпиталям и различным общественным учреждениям под тем предлогом, что эти материалы у них на складах отсутствуют. Несложное расследование показало, что склады переполнены. Оптовики хотели искусственно взвинтить цены, ограничив продажу бензина и пр. И произошло это, что характерно, в самый разгар нефтяного кризиса…
Группа следователей из тех, кого окрестили «крепкими парнями», продолжала расследование. Они обнаружили, что за этим «досадным недоразумением скрывалось кое-что посерьезнее…». И действительно, из дальнейшего расследования выяснилось, что еще в 1967 году, вскоре после израильско-арабской войны (июнь 1967 года), обосновавшиеся в Италии нефтяные компании, ссылаясь на удорожание стоимости перевозок, прибегли к угрозе прекратить снабжение. Уже 2 октября того же года итальянское правительство, которое в то время возглавлял Альдо Моро, разрешило министру промышленности Андреотти распространить на все морские перевозки нефти надбавку к цене, которая ранее допускалась лишь для танкеров, огибавших мыс Доброй Надежды. При этом сумма «компенсации» составила… 100 млрд. лир.
В ходе расследования на основании улик, содержащихся во многих документах Итальянского нефтяного союза (УПИ)[110], было установлено, что в обмен на правительственные субсидии руководство УПИ и некоторых нефтяных монополий выделяло 5 % из общей суммы доходов на «политические вознаграждения». Таким образом, 5 млрд, лир из той «компенсации», которую правительство выплатило нефтяным монополиям, обложив потребителей чрезвычайным налогом, ряд политических деятелей и партий положили себе в карман.
28 марта 1968 года правительство Альдо Моро сделало нефтяным монополиям еще один подарок, отсрочив на три месяца уплату налогов. За первый месяц при этом не взималось никаких штрафов, за два последующих месяца пеня составляла 5 %.
Как следует из тех же документов, нефтяные монополии заплатили за столь выгодную отсрочку «вознаграждение в размере 2 млрд. лир». По существу же, на этой операции они заработали несравнимо больше, а именно 40 млрд, лир, поскольку освободившиеся средства были инвестированы по гораздо более высокой процентной ставке, чем пени за два месяца неуплаты налогов.
Подобные отсрочки предоставлялись монополиям также и в 1969 году, когда во главе совета министров был Мариано Румор, и в 1970–1971 годах при Эмилио Коломбо, и в 1972 году, когда правительство возглавлял Джулио Андреотти. Арифметика очень простая — нефтяные монополии получили пять раз по 40 млрд, лир, 190 млрд, они положили себе в карман, а 10 млрд, лир использовали для подкупа политических деятелей и партий.
Решением правительства Эмилио Коломбо в мае 1970 года нефтяные компании были освобождены от уплаты налога в размере по меньшей мере 4 лиры за литр бензина и 0,35 — 2 лиры за килограмм жидкого топлива. В результате в течение года (и это отражено в тех же документах, обнаруженных в ходе расследования) компании заработали 138 млрд, лир, из которых 6 942 747 500 лир было вручено политическим деятелям и партиям…
