Несколько минут спустя капитан вернулся на мостик, одетый в тяжелую маслянистую робу.

– Старпом, я скажу тебе, в чем дело. «Томми» в последнее время перестали посылать небольшие конвои. Англичане ждут, когда в порту соберется 60-70 транспортов перед тем, как они будут проводить конвой. Тот, что заметил Рид ель, – в 120 милях к югу. Он насчитывает 65 судов. Что ж, будем их атаковать. Полный вперед, право руля. Новый курс 1-4.

В этот день, 8 марта, началась охота. Подлодка, обнаружившая конвой противника, посылала радиосигналы через определенные промежутки времени. Снежный шквал ограничивал нашу видимость до нуля и заставлял двигаться порой вслепую. Через 14 тревожных часов мы прошли более 150 миль, но все же продолжали гонку на юго-восток.

В 19.10 мы впервые заметили конвой, двигавшийся под покровом темноты. Один из моих вахтенных, Борхерт, обладавший феноменальным зрением, обнаружил эсминец. Я рванулся к правому борту и увидел сквозь пелену снега его знакомый силуэт. Корабль противника следовал параллельным курсом. Полагаю, мы шли в таком соседстве некоторое время. Пришлось развернуться влево, показать неприятелю свою корму и удалиться. Однако нас запеленговали. Эскорт непостижимым образом развернулся, и мы оказались у него прямо по курсу. Зигман включил двигатели на полные обороты и повернул левым бортом прямо в снежную завесу. Мы отслеживали направление снежного шквала и прятались за ним от преследователя. Почувствовав запах дыма и солярки, командир приказал команде занять боевые места.

В 21.30 небо несколько очистилось. В просветах между облаками засверкали яркие звезды, а луна, вышедшая из-за снежной завесы, посеребрила морскую поверхность. Эсминец, судя по показаниям осциллографа, принял обратный курс. Когда мы избежали опасности, я увидел, что вся восточная часть горизонта усеяна черными точками. Но в это время луна скрылась за облаками, а перед нами опустилась снежная завеса. Через две минуты, когда луна снова вышла, мы обнаружили по левому борту еще один эсминец. Пришлось развернуться правым бортом и на полном ходу врезаться в пушистую снежную пелену.

22.35. Впереди прогрохотали два взрыва. Мы поспешили к месту сражения. Через 30 минут изменили курс, чтобы обойти эсминец по правому борту. Затем Зигман выправил курс в направлении взрывов. Однако конвой словно растворился в воздухе.

02.40. Впереди отчетливые цели – транспорты. Я стал готовиться. Две-три минуты, и «У-230» вышла на угол атаки. Неожиданно последовал маневр конвоя. Весь его строй показал нам корму. С правого борта показался сторожевик, заставив нас удалиться. После дерзкого двухмильного рывка сквозь снег с дождем и град мы чуть не врезались в мощную корму транспорта. Дистанция 400 метров. Я прицелился и выстрелил торпедой.

Транспорт раскололся как раз перед мостиком. Конвой послал в небо сонм сигнальных ракет. Они взмывали к облакам, давали яркую вспышку и угасали в снежной лавине. Когда транспорт развалился, мы стали готовиться к новой атаке.

Однако темнота отступала, и утренний свет застал нас между конвоем и строем эсминцев. Мы бороздили бурное море, следили за перемещениями эсминцев и удалялись, маневрируя под покровом снежного шквала, вдыхая гарь из почти 60 дымящихся труб транспортов. В этот день мы семь или восемь раз пеленговали приближавшиеся эсминцы и в полдень погружались на короткое время, чтобы определить курс конвоя акустическими средствами. В 20.00 штаб потребовал от подлодок сообщить свои координаты. Подсчитав все доклады, мы узнали, что в охоте на конвой участвовала «волчья стая» из 18 подлодок.

22.15. По правому борту – низкая тень. Это – эсминец на дистанции 1400 метров. На верхушке его мачты горел красный свет. Видимо, он искал моряков, выживших после гибели транспортов.

22.40. Впереди по левому борту огромная тень транспорта. Позади тень поменьше – эскорт. Когда он пересек наш курс, транспорт исчез. Мы погнались за ним, но наткнулись на другой эсминец. Зигман проворчал сердито:

– Сколько же этих жестянок в конвое?

Маневрируя, мы уклонились от встречи и ушли незамеченными.

23.10. По правому борту два силуэта – высоких и объемных. По левому – один низкий силуэт. Выведя лодку на угол атаки, Зигман прокричал сквозь завывание ветра:

– Теперь твоя очередь, старпом! Я прицелился и скомандовал:

– Аппараты один-три, пли!

Судьба транспорта была решена в 23.25. Пока торпеды мчались к цели, «У-230» двигалась прямо по курсу. Я наметил три цели и приготовился сделать быстрый залп оставшимися торпедами. Прежде чем я дернул рычаг, взорвались торпеды, ушедшие первыми. Огненный столб взметнулся с транспорта. Это был его конец, но и конец моей стрельбы. К нам поспешили два эсминца. Лодка, описав крутую дугу, помчалась подальше от опасности. Мы обогнули корму гибнувшего транспорта приблизительно на дистанции 70 метров, отгородившись им от преследовавших нас эсминцев. Но затем преграда исчезла – транспорт утонул. «У-230» двигалась по ветру, рассекая гребни волн, затем пошла зигзагообразным курсом, стремясь уйти от эсминцев. Резкий поворот направо, и через несколько минут мы укрылись за завесой града. Однако конвой потеряли. После полуночи мы не обнаружили никаких его признаков. Три часа вели поиск конвоя в северном направлении, потом повернули на восток. Несколько раз видели сторожевиков, но ни единого транспорта.

10 марта. 06.40. Капитан отпустил измученную команду на отдых и сам спустился с мостика подремать. Я остался на мостике, чтобы закончить вахту. Вокруг меня поднимались и опускались грязно-зеленые волны с длинными белыми разводами пены. Они были похожи на мрамор. Оглушающий ветер гнал низко над головами вахтенных серые облака. Из них на нас сыпались снег и град.

7.10. Я начал чихать, вдохнув раздражающий запах дыма и гари.

7.13. Вырвавшись из снежной завесы, мы увидели шесть кораблей, тяжело переваливавшихся на волнах и освещенных золотистыми лучами солнца.

– Командира – на мостик, команда – по местам, – скомандовал я в рубку.

Затем раздался оглушительный грохот. Ближайшее к нам судно – транспорт водоизмещением десять тысяч тонн – взорвалось и начало разлетаться на куски. Ударная волна толкнула нас с такой силой, что легкие готовы были лопнуть. Зигман просунул голову в рубочный люк, но тотчас нырнул обратно в рубку, когда увидел, что вокруг падают стальные обломки, поднятые вверх мощным взрывом. Я вместе с вахтенными укрылся за ограждением рубки и увидел пять транспортов, барахтавшихся на волнах, а также выскочившие из-за одного транспорта два эсминца по правому борту на дистанции 1000 метров. Третий эскорт мчался к нам за кормой. Крайне встревоженный, я скомандовал: