«Тёплый дождик с утра, днём проглянуло солнце. Скворец хромой носит в скворечник травинки и перья».

Ого! И сейчас скворец носит травинки и перья, всё тот же, хромой! Детей вывел, в Африку на зиму слетал и снова домой вернулся. Здравствуй, земляк! Сейчас я ещё про тебя напишу.

Мелькают листочки в записной книжке, как спицы в колесе «машины времени». Листай, листай — молодей, молодей! Перекладывай фотографии и переносись из холода в зной, из степей в леса, из пустынь в горы.

...снова встречайся с птицами, зверями и насекомыми. ...сравнивай, вглядывайся, прикидывай, думай. ...радуйся и умней!

Можно увидеть то, чего вовсе на снимке нет!

Можно ведь просто читать, а можно и между строк. Можно за картиной увидеть художника. За звуками распознать краски, а за красками — звуки. Если, конечно, не просто глазеть, а видеть «мысленным взором».

Даже в самой простой фотографии скрыта капелька жизни.

А сколько всего ещё там, позади! Цвета: тона и полутона. Звуки: шорохи, шёпоты, всплески. Вспоминаешь и вздрагиваешь от страха. Или хлопаешь в ладоши от радости. И в жар тебя бросит и в холод. Бывает, рассердишься, пожалеешь, а то просто махнёшь рукой.

И всё это, глядя на снимок. А то и мимо него...

ШАПКУ делай по моде. На какой цвет в твоём месте мода — такую и ШАПКУ шей. В пустыне все птицы и звери жёлтое носят — и ты шей ШАПКУ под цвет песка. На каменных россыпях пёстрое в моде — и ШАПКУ делай из лоскутов. Для леса хороша ШАПКА пятнистая, в поле — зелёная, а на снегу — белая. Даже красную можно надеть — если снимаешь в цветущих маках.

Любой цвет подойдёт, лишь бы по птичье-звериной моде.

Даже большое путешествие, как известно, начинается с первого шага за околицу. За околицей лужа, но она такая же голубая, как море. За околицей лопухи и крапива, но они такие же зелёные и непроходимые, как джунгли. И ветер за околицей тот же, что шумит над горами, пустынями и океанами. И то же солнце, что светит всему миру.

Чтобы переплыть океан на плоту, в первую очередь, как это ни странно, нужен совсем не плот. В первую очередь нужно желание. Будет желание — найдутся и плот и океан. Не будет желания — не помогут ни дюжина плотов, ни полдюжины океанов.

Первый шаг — самое важное. Кто шагнул за околицу — тот уже не сможет остановиться.

В лес пойдёшь — кого-нибудь да увидишь. А увидишь — узнать захочешь. Узнаешь — непременно полюбишь. А полюбишь — в обиду не дашь. Уж так человек устроен: что любит, то и защищает. Все защитники природы по этой тропинке прошли. А если не веришь, попробуй-ка сам в лес сходить...

Просыпайся, вставай!

В лесу уже косач прокричал — дикий петух. Всех лесных жителей разбудил. В деревне домашний петух пропел — деревенских жителей разбудил. Сорока из леса в деревню новости на хвосте принесла.

Вставай, вставай, — новый день на дворе! Новые встречи, новые дела, новые радости.

В настоящем лесу должен жить медведь. Лес без медведя не лес, а так — дачное «лоно». Это какой-то легкомысленный лес. В нём уже не попутешествуешь, а только прогуляешься, и ночёвка в нём не серьёзное дело, а забава. Остаётся в нём только дышать да вздыхать. Не насторожит тебя треск сухого сучка, не напугает неожиданный шорох, не взволнует неясная тень. Лес без медведя — скучный лес.

Другое дело — лес, в котором живёт медведь.

В нём не хочется повышать голос, не хочется шагать напролом и бездумно глазеть по сторонам. В нём строже становится глаз, насторожённее ухо. Идёшь не спеша и слышишь торжественный гул вершин. Это шумит лес. Лес, в котором живёт медведь...

Медведем пугают с детства:

— Не убегай за ворота — там медведь!

Это для совсем маленьких.

— Не ходи один в лес — там медведь!

Это уже для школьников.

Пугают и взрослых:

— Нарвёшься на медведицу с медвежонком — узнаешь, где раки зимуют!

Я встретил медведицу с медвежонком — не успел испугаться, как они от меня удрали. Потом повстречал медведицу с двумя медвежатами — они тоже меня не съели.

— Раз не съели, стало быть, ты их и не встречал! — авторитетно заявили знатоки.

И вот встречаю медведицу с тремя медвежатами. Вспомнив недоверчивых знатоков, мгновенно хватаюсь за фотоаппарат. Медведи копаются в земле. А я стою чуть дыша. Я страшно боюсь, что вот сейчас медведи меня увидят или почуют и кинутся... в лес. А я не успею их снять. И опять мне никто не поверит, что медведи не нападают первыми на людей!

Я быстро щёлкаю затвором. Стою совершенно открыто. До зверей сорок шагов.

Первыми на меня уставились медвежата. Но для их неопытных глаз я, видимо, просто сошёл за пень.

Потом на меня посмотрела мамаша. Но и у неё я не вызвал никакого интереса.

Покопавшись в земле ещё минут двадцать, мохнатая семейка покосолапила в лес. Мне даже стало обидно: хоть бы рявкнули для приличия, что ли?!

Я свистнул и хлопнул в ладоши. Медведи рассыпались в цепь и чёрными колобками укатили в кусты.

Фотографии получились, и я показывал их «знатокам». Но они сказали, что медведицы свирепеют только тогда, когда у них не менее четырёх медвежат.

Что ж, придётся опять ходить и искать. Может, и повезёт!

Хочешь увидеть — стань невидим. И тогда увидишь зверей такими, какими бывают они только наедине с лесом. А на это посмотреть стоит. Без страха зверь становится самим собой. Становится самим собой и перестаёт быть... «зверем»!

Можно увидеть, как целуются на поляне олени.

Франтиха-чибисиха смотрится в болотное зеркальце.

Спокойно пасётся на поляне косуля.