Леонардо искал наемников, чтобы подготовиться к своей последней роли – контрабандиста алмазов, чьи действия помогли финансировать кровавую гражданскую войну в Сьерра-Леоне. «Кровавый алмаз» станет для него, возможно, самым трудным фильмом. Снимаясь в Мозамбике, он играл плохого парня в фильме с социальным подтекстом, который вызвал настоящий переполох в Голливуде.
Лео был известным защитником общественных интересов, но, когда Ди Каприо согласился на съемки в суровом триллере Эдварда Цвика, торговля алмазами была непопулярной темой. Он перевоплотился в жестокого экс-наемника, который объединяется с Джимоном Хунсу, исполнявшим роль жертвы гражданской войны в Сьерра-Леоне. По личным мотивам эти двое отправляются на поиски бесценного алмаза. Действие, происходящее в начале девяностых, показывает как мятежники, финансируемые на деньги от продажи алмазов, насильственно вербуют детей и терроризируют гражданские население, безжалостно убивая и калеча людей.
Это было уже не первое приключение Лео, и «Кровавый алмаз» вновь потребовал от него провести своего рода «расследование».
«Мне еще ни разу не приходилось общаться с южноафриканскими наемниками, – сказал он довольно беспечно, говоря о своих изысканиях. – Поэтому нужно было найти кого-то из этих людей, послушать их рассказы, провести с ними как можно больше времени, заставить их напиться. Там не так много метросексуалов, знаете ли. Это самые что ни на есть альфа-самцы: жесткие, прямые и грубые. Я был где-то посередине – не настолько экстремальным, как некоторые из этих парней, но и не совсем мямлей. Я должен был услышать их рассказы. Я не был знаком с ситуацией, и многие черты своего персонажа почерпнул из этих бесед».
Еще одной задачей было овладение «чрезвычайно сложным» южноафриканским акцентом. «Я неделями изучал их ругательства и оскорбления, узнавал, как они просят выпить или закурить, об их отношении к Америке и друг к другу. Это был очень долгий процесс».
Мозамбик был идеальным местом для съемок, поскольку находится на юго-востоке африканского континента и имеет почти такую же тяжелую историю, как и Сьерра-Леоне. Многие роли в фильме достались местным актерам, прекрасно знавшим цену человеческим жертвам в торговле алмазами, которые контрабандой вывозили из страны, чтобы закупать оружие.
Работа над этим фильмом оказала на Леонардо большое впечатление. Он увидел проблемы, с которыми сталкивались беднейшие африканские страны. «На съемках работала одна девушка из Мозамбика, – вспоминал он. – И я узнал, что ее родители умерли от СПИДа, а она живет в приюте для сирот. Как можно не помочь в такой ситуации, когда дети лишены всего?»
Его так взволновала участь девушки, что он вместе с создателями «Кровавого алмаза» организовал сбор сотни тысяч долларов для калек, сирот и других жертв войны и болезней в этой стране. «Этот фильм изменил меня, – продолжал он. – Это действительно так. Вы должны что-то сделать, вы должны внести свой вклад».
Это был не просто жест ради пиара. Лео и его команду потрясла стойкость людей, которых они встретили, людей, которые были полны решимости не позволить обстоятельствам испортить себе жизнь.
«Больше всего меня поразило то, что, несмотря на все зверства, которые творятся в Африке, несмотря на бедность и лишения, я встретил там очень позитивное отношение к жизни, – признавался он. – Вы можете ехать по Мозамбику и видеть, как люди танцуют на улицах, как они просто радуются тому, что живы».
Ди Каприо прошел долгий путь со времен «Титаника», но чем дальше он удалялся от этих дней, тем больше ценил возможности, которые открывали перед ним его фильмы. «Они так много дали мне как актеру на самых разных уровнях, – говорил он. – Я сам стал выбирать важные фильмы, и многие из них получают финансирование, которого непросто добиться». «Кровавый алмаз» был как раз одним из тех важных фильмов, который, как он надеялся, будет не только развлечением, но и донесет до людей некое послание.
На съемки этого фильма режиссера Цвика вдохновила небольшая благотворительная организация, которая пыталась показать, как торговцы незаконно добытыми алмазами спонсируют войну в Африке. История этой организации под названием «Глобал Уитнесс» началась в подсобном помещении в Лондоне почти двадцать лет назад, когда двое из трех ее учредителей, строительный босс Патрик Элли и биолог Саймон Тейлор, бросили работу и начали кампанию против разграбления природных ресурсов в бедных странах. Их партнер, директор рекламного агентства Шармейн Гуч, финансировала организацию из своей собственной зарплаты и на пожертвования. Едва сводя концы с концами, они обратились за помощью к основательнице «Боди Шоп» Аните Роддик, и она дала им грант, на который был открыт офис в западной части города.
Расследование, проведенное этой благотворительной организацией в Анголе, и показано в фильме. Звезда картины «Игры разума», Дженнифер Коннелли, воплотила на экране некоторые черты Шармейн Гуч, когда она под видом журналистки собирала доказательства того, что алмазы используются для финансирования военных действий.
«Оксфам» и «Эмнисти Интернешнл» поддержали акцию, и в конце концов кампания затронула всю алмазодобывающую отрасль. Когда фильм готовился к выходу на экраны, запланированному на декабрь 2006 года, «Глобал Уитнесс» узнала, что из Африки по-прежнему поступают «кровавые» алмазы.
Участник кампании Алекс Иерсли сказал: «Получены неопровержимые доказательства того, что повстанцы на севере Кот-д'Ивуара контрабандным путем переправляют алмазы через Гану. Эти камни попадают на мировой рынок, и люди их покупают».
Фильм произвел мгновенный эффект еще до своего выхода. Когда появилась первая информация об этой картине, «Де Бирс Групп» (международная корпорация, занимающаяся добычей, обработкой и продажей природных алмазов) перешла в наступление, наняв голливудское рекламное агентство, и присоединилась ко Всемирному алмазному совету в дорогостоящей кампании по минимизации ущерба для алмазодобывающей отрасли. Торговля алмазами приносит тридцать миллиардов фунтов стерлингов в год, и боссы этой индустрии немедленно начали предпринимать действия, чтобы алмазы (как раньше меха) не стали новым объектом для протестов общественности.
Обе организации заявили, что стараниями Кимберлийского процесса[15] торговля «кровавыми» камнями упала до одного процента. Всемирный алмазный совет пытался убедить Цвика выпустить компромиссное заявление по этому поводу.
Ди Каприо утверждал, что такие компании, как «Де Бирс», не понимают сути происходящего: «Фильм вовсе не говорит, что не следует покупать алмазы. Он говорит о том, что каждый раз, когда вы подписываете чек на что-то, вы одобряете способ ведения этого бизнеса. Когда дело касается бриллиантов, я, например, хочу убедиться в том, что они не из зоны конфликта. На деньги от продажи алмазов финансировались действия полевых командиров в Сьерра-Леоне, и четыре миллиона человек погибли. Мы, как потребители, должны знать об этом. Алмазы – природный ресурс, который должен приносить пользу этой стране, а вместо этого ведет к разрушениям и страданиям людей. По-моему, это фильм об ответственности. То, как мы себя ведем, то, что мы делаем в благополучных странах, влияет на людей в таких странах, как Сьерра-Леоне, и многих других, находящихся на разных концах света. Этот фильм и об экологии. Каждый раз, когда вы что-то покупаете, то поддерживаете компанию, которой принадлежит бизнес».
Лео говорит, что решил действовать сам. Он считает, что американские потребители теряют интерес, когда речь идет о проблемах Африки. «У нас появилась некоторая отстраненность, ощущение, что это нас не касается. Но я должен был увидеть такие места, услышать сигнал SOS. Множество детей теряют родителей из-за СПИДа или нищеты, и я должен помочь им получить новые возможности. Это замечательно – видеть, как твой вклад превращается в нечто реальное. Это меняет ваш взгляд на жизнь. Фильм полезен тем, что теперь в алмазной индустрии будут вынуждены разобраться с происходящим в Африке; эта картина оказала свое влияние на общество».
