Они по-дружески обняли друг друга, и Брайан пригласил Руперта в комнату, в которой находились книги.

– Все еще собираешь коллекцию, – сказал Руперт, косо поглядывая на Брайана и переводя взгляд на полки, забитые книгами.

– Понемногу. Денег не всегда хватает, – ответил Брайан. – Кофе, чай, – предложил он.

– Нет, спасибо. Только не в этой лаборатории. Говорят, что чай ты производишь прямо здесь, в пробирках, из грибов – он улыбнулся и провокационно проглядел на Брайана.

– Ты еще помнишь эту шутку?

– Да, да, как же можно забыть чудесные студенческие годы, проведенные в университете. Хоть мы были и на разных факультетах, – сказал Руперт, – но годы, проведенные в университете, надолго останутся в моей памяти. Они самые теплые и яркие. Все, что было в молодости, хорошо и надолго запоминается. Мы звали друг друга только по фамилии, помнишь.

– Да, конечно, – согласился Брайан, – а помнишь, как мы на паре в шахматы играли?

– Ну, – подумал Руперт, – ах, да, помню. Тогда еще меня профессор вызвал, после пары и спросил.

– Что спросил? – с нескрываемым любопытством поинтересовался Брайан.

– Ну, кто выиграл. Я ответил, что мы еще не доиграли. И чтобы не искушать подогретый интерес профессора, нам пришлось отложить партию на другой день.

– Да, было здорово, – согласился Брайан. – Что тебя на этот раз привело, ну, выкладывай. Не просто же так ты ко мне пришел?

– Ты прав.

– Сыщик Скотланд-Ярда просто так не приходит, – подзадорил его Брайан, видя потускневший взгляд приятеля и осунувшийся вид. – Я теперь работаю в частной отцовской фирме.

– В самом деле? Я не знал. Частный сыск лучше?

– Во всяком случае – я свободен, никто меня в спину не подталкивает, и не дышит сверху – ответил Руперт.

– Ну, рассказывай, я всегда готов помочь старому товарищу, тем более что мой мозг требует пищи – поиска разгадки.

– А пищу тебе даю я, – шутливо заметил Руперт.

– Да, некоторые твои прошлые обращения ко мне уже усвоены моим мозгом. Он голоден и требует новых. Ну, не тяни, – испытующе поглядел он на Руперта.

И Руперт поведал Брайану Уэббу некоторые детали его нового дела. Уэбб сначала внимательно слушал, затаив дыхание, словно ягуар на охоте, потом внезапно подскочил со стула, начал ходить по комнате, между стеллажей, взад и вперед. По ходу рассказа, иногда сопровождавшегося описанием переживаний рассказчика, он замедлял темп и даже вовсе останавливался, задумавшись о новой пище для серого вещества. Его взгляд был напряженным, а мысли далеко погруженные в описание подробностей. Брайан не привык перебивать и потому слушал молча до самого завершения повествования.

– Да, ты прав, – вдруг заговорил Уэбб, – за этой иконой что-то нечисто. А можно взглянуть на это творение.

Руперт поднял портфель и вынул, из специального отделения, длинный рулон. Он положил его на стол, перед Уэббом и развернул его. Некоторое время они оба глядели на изображение монаха, державшего в левой руке книгу, потом Руперт осторожно перевернул лист.

– А это на обратной стороне, – сказал Руперт. – видишь, здесь какие-то письмена на латыни, что не характерно для картин или икон.

– Да, ты прав, это необычно, – согласился Уэбб. – Это как раз для моего изголодавшегося мозга.

– Здесь цифры, видишь, – указал Руперт на центр полотна.

– Триста тринадцать, – прочитал Уэбб.

– Может они что-то значат? Я полагаю, что они ключ к разгадке, – сказал Руперт.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнес Брайан Уэбб. – Ты уже знаешь, что написано здесь?

– Я надеюсь, что ты переведешь для меня.

– Будь уверен. Это самое легкое, что я могу сделать, – сказал Брайан. – Еще надо проверить на химический состав само полотно. Могу сказать, что это не бумага.

– Ты прав, ее хозяин утверждает, что материалом послужила кожа какого-то животного.

– Человека? – с подозрением и ужасом спросил Брайан.

– Нет, нет, я же сказал – животного.

– Доношу до твоего сведения, Коу, что человек – это тоже животное. У тебя есть живот?

– Да, а почему ты… – удивился Руперт Коу.

– Значит, ты тоже животное.

– Мне твои шутки сейчас ни к чему, – возмутился Руперт.

– А я не шучу, – серьезно ответил Уэбб.

– Ладно, шутки в сторону, – вытянулся Руперт. – Ты мне поможешь?

– Разумеется. Но мне нужно это полотно. Я должен его исследовать.

– Нет, – наотрез отказался Коу, – это невозможно. Я обещал хозяину иконы не расставаться с ним.

– Ну, тогда, – Уэбб закусил губу, – тогда позволь хоть взять частички ткани. Это для анализов, без этого я никак не смогу…

– Понятно, дозволяю. Только поаккуратней, чтобы после твоих сборов что-то осталось.

– Останется, не переживай, – улыбаясь и с хищническим взглядом произнес Уэбб, отправляясь за инструментами в соседнюю комнату, где находилась лаборатория. Вскоре он вернулся и, разложив инструменты химика, прильнул к полотну. Руперт расселся в кресле у стены и внимательно наблюдал за старым товарищем.

– Я хотел бы узнать не только о составе полотна, – нарушил тишину Руперт Коу, – но, и чем оно было обработано. Я полагаю, что там может быть какое-то психотропное средство или яд.

– Не волнуйся, Коу, когда я берусь за микроскоп, ни одна молекула не ускользнет от меня. Дам полный отчет, – не отрываясь от работы, сказал Уэбб.

– Да, да, – задумчиво пробубнил Руперт. – Мне нужен и твой перевод с латыни.

– И это тоже, разумеется, – согласился Уэбб, не поднимая головы.

– И твои идеи – о том, что все это, черт побери, значит.

– Обещаю, расскажу все, как только докопаюсь, – подняв голову, на носу которой блестели очки, сказал Уэбб. Хоть он и глядел в сторону Коу, все же нельзя было с уверенностью утверждать, что он глядел прямо на Коу. Его взгляд, словно был направлен не на Руперта, а как бы сквозь него. Иногда он задумывался настолько, что и вовсе не замечал никого перед собой, хотя собеседники не раз утверждали, что смотрел Уэбб прямо им в глаза.

– Забавная вещица, не правда ли? – вдруг сказал Уэбб.

Руперт, словно не слушая его, произнес:

– Я буду в отъезде. Звонить тебе буду на домашний телефон, чтобы узнать результаты и новые идеи, осенившие твой мозг, он с улыбкой поглядел на Брайана.

– Я не всегда дома бываю, – придя в себя, ответил Брайан Уэбб, – вот мой рабочий телефон. – И он продиктовал новый телефон. – Он находится справа от тебя на полке.

Руперт повернул голову, и увидел аппарат, зажатый книгами.

– Куда ты на этот раз? – поинтересовался Уэбб.

– Поеду в Германию, к некоему, по-видимому, коллекционеру, Отто Зутеру. Адрес его офиса у меня есть. Возможно, ему что-то известно о местонахождении художника.

– На полотне нет его инициалов, – заметил Уэбб.

– Это и странно, – сказал Руперт. – Обычно…

– Я постараюсь выяснить и на счет этого художника, как ты сказал, Германа Кухта. Имя, похоже, чешское.

– Что-то его заставило не подписывать свою работу. Видимо, были на то причины, – задумчиво произнес Руперт Коу.

Руперт Коу самолетом перелетел до Берлина, потом поездом доехал до немецкого города Кобленца. Здесь он без труда отыскал адрес офиса Отто Зутера. Его вежливо приняла пожилая секретарша. Руперту казалось, что улыбка не сходила с ее уст. На самом деле – ее уста и облик в сопровождении с вежливостью, чем-то напоминали веселого человека. Даже, когда женщина говорила серьезно, внешнему наблюдателю казалось, что его оппонент слегка улыбается. Кроме обходительности и изысканной вежливости, которые сразу же бросились в глаза Руперту, он заметил, что женщина умеет привлечь внимание и вникнуть в проблему человека, почти не напрягаясь.

Когда Руперт выяснил, кто такой Отто Зутер, все стало понятно. Оказалось, что Отто Зутер не был профессиональным коллекционером живописи, он вообще не имел отношения к любителям собирать старинные или диковинные предметы антиквариата. Он был профессионалом по психологии и изучал редкие психические заболевания. От секретарши, которая была психологом по образованию, он узнал, что сейчас профессор находится километров 50 западнее города, в психлечебнице частного типа. В ней лечилось и содержалось около дюжины пациентов с редкими заболеваниями. Также Руперту Коу удалось выяснить, что икону профессор приобрел где-то на востоке Европы, но где именно – она не знает. Профессор не всегда посвящал ее в свои дела. Икона нужна была профессору для каких-то экспериментов.