Джейсон долго рассматривал Джастину.

– Извини, – в итоге мягко произнес он.

Ее лицо расслабилось.

– Все хорошо.

Над столиком повисла пауза, когда официант принес блюда. Они заказали палтус, запеченный в картофеле, со сливочным соусом шардоне и слегка обжаренными листьями базилика.

В то время как они наслаждались прекрасно приготовленными блюдами, Джастина и Джейсон завели разговор о семьях. В ответ на осторожные вопросы Джастины Джейсон рассказал о том времени, когда все в его жизни рухнуло, как раз когда он был в университете.

– Это началось тогда, когда я понял, что никогда не был более чем способным, – сказал он. – У меня не было того инстинкта, благодаря которому способный игрок превращается в великого. – Он криво усмехнулся. – К тому же я стал одержим в проектировании игр. Всегда, когда я тренировался или занимался, я мечтал о том, чтобы все свое свободное время проводить в цифровой лаборатории кампуса. – Взяв в руку бокал, Джейсон медленно покрутил его в руке. – И как раз на Рождество я приехал к родителям с новостью о том, что ушел из футбольной команды и лишился спортивной стипендии. Я бы сам все оплачивал, ведь я уже почти создал и начал продавать свою первую игру. Но в ту секунду, когда я увидел свою маму, у меня из головы вылетели мысли о себе. За два месяца она буквально превратилась в скелет.

– Почему? – мягко спросила Джастина.

– У нее нашли рак печени. Она не говорила мне. И отказывалась от любого лечения. А рак такого рода мчится, как товарный поезд. Она умерла спустя неделю после того, как я уехал.

После этого ему было плевать на учебу. Плевать на все. Он сбежал от всего, что ему было знакомо, чтобы хоть в чем-то найти смысл.

– Мне очень жаль, – сказала Джастина.

Он быстро кивнул, не ища у нее никакого сочувствия.

– Это было давно.

Она подвинула свою руку к его. Джейсон раскрыл ладонь. Ее прикосновение было нежным... и теплым.

–А твой отец? – спросила она. – Ты с ним общаешься?

Джейсон покачал головой, все еще смотря на их сцепленные руки.

– Нет, иначе я бы убил его.

Ее пальцы замерли.

– Он был плохим отцом? – спросила Джастина невыразительным голосом.

Джейсон сомневался, стоит ли ему отвечать. Такого человека, как его отец, можно описать либо сотней слов, либо всего одним.

– Жестоким.

Рэй Блэк был водопроводчиком, и у него не было недостатка в инструментах, которые помогали ему воспитывать непутевого сына: гаечные ключи, трубы, медные цепи, отвесы. Джейсону доставалось часто, намного больше, чем парочка визитов в травмпункт, где он шутил с медсестрами, насколько же он неуклюжий подросток, раз получает столько травм и переломов. Все это из-за школьного футбола, конечно.

«Твой отец знает, что зашел далеко. Он обещал, что больше такого не повторится. Улыбайся и говори, что это просто был несчастный случай».

И Джейсон делал все именно так, как говорила ему мать: улыбался и врал, хотя знал, что это точно не в последний раз. И также он знал, что единственный способ быть не похожим на Рэя - никогда не терять контроль.

– Перед тем как умерла моя мать, – услышал он свой голос, – она просила меня простить и забыть. Но я так и не смог сделать ни того, ни другого.

В нем не осталось ни капли прощения. Воспоминания из детства были словно высечены в его голове. Он помнил то, что не хотел помнить. Хотя никто никогда не смог бы понять его, не зная некоторых фактов из его детства, Джейсон никогда и никому о них не говорил и никому не доверял. Его прошлое не должно выбивать сочувствие у окружающих. И он не видел ничего плохого в том, что его никто не понимает.

Пальцы Джастины скользнули на его запястья, слегка потирая его кожу в такт его сердцебиению.

– Я тоже не смогла, – сказала она. – Я не общаюсь со своей матерью. Мы постоянно обвиняем друг друга. Она не может простить меня из-за того, что я... – Джастина замолчала. – Да там много всего... Но в основном она не может меня простить за то, что я не хочу жить той жизнью, которую придумала для меня она.

– А что это за жизнь?

– Ну... – Джастина пожала плечами и отвернула от него голову. Когда она вновь повернулась к нему, казалось, что она смотрела на него сквозь дымку секретов и тайн. – Она просто... другая.

– Какая другая?

– Она очень строго соблюдает традиции того, что можно назвать альтернативной религией. – Еще одна пауза. – Она очень трепетно относится и к природе.

- Она викканка[Ворожея - обладает викканским колдовством.]?– Ну, что-то вроде этого.

Джейсон настороженно смотрел на Джастину.

Она начала убирать от него руку, но Джейсон мягко сжал пальцы.

– Я была воспитана как язычница, – сказала она. – Большую часть своего детства я провела на духовных фестивалях, встречах, посвященных волшебству и экстрасенсорике... Я даже принимала участие в некоторых языческих парадах. Я уверена, что люди воспринимали нас как сумасшедших. Да и я считала нас сумасшедшими... – Джастина улыбнулась и попыталась казаться равнодушной, но пульсирующая венка на ее лбу выдавала ее. – Я всегда была другой. Я это ненавидела.

Джейсон хотел дотронуться до ее лица и стереть все следы воспоминаний о горестях детства. Вместо этого он позволил своему большому пальцу провести по ее руке.

– На Хэллоуин, – продолжила Джастина, – я никогда не переодевалась в костюмы и не ходила за сладостями. Вместо этого мне приходилось идти на ужин по случаю Шамхейна[Шамхей – один из важнейших праздников у кельтов. Празднуется 1 ноября. Кельты верят, что в этот день мир богов становится видимым для людей.] и сидеть рядом с пустыми тарелками, которые предназначались для духов умерших родственников.

Он приподнял брови.

– И кто-нибудь из них появлялся?

– Не могу сказать, иначе ты убежишь или до смерти перепугаешься.

– Уж точно не до десерта... У меня сложилось такое впечатление, что твое язычество включается в себя элементы... магии?

Джастина побледнела и не произнесла ни слова.

К ее удивлению, в глазах Джейсона появились смешинки.

– Так ты хорошая ведьма или плохая?

Узнав цитату из «Волшебника из страны Оз», Джастина попыталась улыбнуться, но не смогла.

– Лучше не навешивать на меня ярлыки.

Она слишком много ему рассказала. А что еще хуже – это все правда. Что такого в нем, что она превратилась в такую болтушку? Она снова попыталась убрать руку, но Джейсон ей не позволил.

– Джастина, – сказал он спокойно. – Подожди. Я могу кое-что сказать? Последние десять лет я провел за созданием игры про магический мир с драконами и людоедами. Нормальный человек такого сделать не смог бы. Два ближайших моих друга, которые, так случилось, работают со мной, носили заостренные уши и ноги хоббита на все офисные встречи. А я – страдающий от бессонницы трудоголик без души, как я уже и говорил. Так что немного баловства с черной магией в свободное время совсем для меня не проблема.

Джастина боялась верить ему. Но она прекратила попытки отодвинуться от него. А гнетущее чувство сходило на нет. Ее пальцы теперь наслаждались теплом его ладони. И она не собиралась отступать.

Никто из них не собирался.

Все оставшееся время ужина Джастина чувствовала себя опьяненной – и не от двух бокалов вина. Разговор уже проходил без усилий и без неловких пауз. Оказалось, что Джастина и Джейсон любили одинаковую музыку. Джейсон пытался объяснить своей спутнице, что аниме – это форма искусства, стилистическое преувеличение, выросшее на японской каллиграфии. Она все-таки согласилась посмотреть «Ходячий замок»[«Ходячий замок» – полнометражный аниме-фильм.].

Есть мужчины настолько красивые, что им и не надо быть сексуальными. Есть мужчины настолько сексуальные, что им и не надо быть красивыми. С этим же мужчиной становилось понятно, что жизнь была не справедлива: он был одним из прекраснейших творений природы; Джейсон вытянул генетический лотерейный билет.