А потом был ужин, и за этим ужином Ксения молча смотрела на сидящую напротив нее Асю, провожала взглядом каждый кусочек еды, исчезающий между губ, гладила мысленно каждый жест, каждое движение – и волосы, откидываемые за плечи, и упавшую на глаза челку, и съехавший в сторону воротник рубашки. Ей казалось, что даже Асин запах чувствуется на расстоянии метра, разделявшего их. Такой знакомый и такой неизменившийся за все эти годы запах…

Позже, когда посуда была вымыта, чай выпит, и Лека отправилась спать в Кириллову комнату, Ксения нашла Асю на балконе, и обняла сзади, уткнувшись носом в теплую шею.

-Что с тобой происходит, Ксюшка? – Спросила Ася тихонько. – Ты сегодня ласковая такая, как котенок.

-Соскучилась, - пробурчала Ксения в ответ, - в последнее время ты как-то отдалилась от меня.

-Вовсе нет. Просто стараюсь тебе не мешать.

Ксения хмыкнула чуть слышно. Не мешать… Как будто в сложившейся ситуации это возможно – не мешать.

-Не говори глупостей, - сказала она, - ты никогда мне не мешала, и мешать не будешь.

-Неправда, - тут же откликнулась Ася, делая попытку развернуться к Ксении лицом, - мешала. И продолжаю это делать.

Это был старый разговор, разговор трудный и жесткий. Разговор, к которому Ксения совершенно не была готова.

-Ась…

-Может, мне уехать? – Ася все же развернулась, и теперь смотрела прямо в Ксенины глаза. – Ксюшка, а? Может быть, тебе так и впрямь будет легче?

Страх. Злость. Страх. Первоклассный, яростный, огромный. Он залил Ксению от макушки до дрожащих коленок и заставил занеметь ноги. Как… уехать? Сейчас?

-Нет, - вырвалось из ее губ, - я прошу тебя, нет.

Она дрожала уже вся, и не могла остановить это. Все выходило из под контроля, все улетало в тар-тарары, к чертовой матери.

-Ася, я прошу тебя, нет.

-Но тебе будет легче без нас, - удивленно возразила Ася, - ты наконец вздохнешь спокойно.

-Я не хочу, - перебила Ксения, - я не хочу вздыхать спокойно. Я хочу другого.

-Чего? – Быстро спросила Ася, и Ксения ответила, не успев подумать, ответила на автопилоте, ответила правду:

-Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Развернулась и вошла в комнату. В этот вечер они больше не разговаривали.

FORVARD

А жизнь тем временем продолжала нестись под откос со скоростью неуправляемого автомобиля, и с каждым днем эта скорость становилась все выше и выше.

Игорь Александрович в своих телефонных звонках становился все строже.

-Ксения, - говорил он сердито, - что у тебя там происходит? Почему я то и дело слышу о какой-то самодеятельности?

-Нет никакой самодеятельности, - то и дело отвечала она, - есть оперативная работа, и больше ничего.

Он, казалось, успокаивался, но отчетность с каждым днем становилась все серьезнее, а звонки все чаще.

-Что все это значит? – Однажды спросила Ксения у Ольги, вызвав ее в свой кабинет и заперев дверь на ключ.

-А что все это значит? – Улыбнулась Ольга, с комфортом устроившись в кресле и положив ногу на ногу.

-Какого черта ты делаешь?

Не так стоило бы с ней разговаривать, ой, не так, но Ксения ничего не могла поделать – у нее окончательно и бесповоротно сдавали нервы.

-Ты ввязалась в игру, в которую не сможешь играть, - убрав улыбку с лица, ответила Ольга, - мой тебе совет: уходи, пока еще можешь.

Ксения вспыхнула взглядом ей навстречу.

-Ты для этого со мной спала? – Спросила она. – Чтобы оставить меня позади?

-По-моему, в нашем сексе сзади была как раз я. А если тебя интересует, зачем я с тобой спала, мой ответ такой: я всегда получаю то, чего хочу. Советую тебе этому поучиться.

Она встала и пошла к двери, соблазнительно покачивая бедрами. Ксения шагнула вперед и преградила ей путь.

-Я тебя еще не отпускала, - сквозь зубы прошипела она.

-Да что ты? – Расхохоталась Ольга. – Хотела бы я посмотреть, как ты меня остановишь.

И она увидела.

Ксения схватила ее за шиворот пиджака и изо всех сил оттолкнула от двери. Бросила к столу, заломила назад руку, и остановилась, тяжело дыша.

-Оо, - услышала она ехидное, - наша девочка может быть страстной?

Слезы брызнули из Ксениных глаз, но она уже не могла остановиться. Рывком разорвала на Ольге юбку, дернула вниз белье, и просунула бедро между ее раздвинутых ног. Ольга немедленно начала двигаться – выгибаясь, выпячивая ягодицы, и тихонько постанывая.

-Покажи мне, какой ты можешь быть, - прошептала она ласково и ехидно.

Слезы текли и текли по щекам, разъедая кожу и толчками боли вырываясь наружу. Ксения держала обеими руками Ольгину талию, и продолжала вжиматься в горячую и страстную влажность. Ей не было хорошо. Ей не было плохо. Ей было больно.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть перед собой этого сексуально обнаженного тела, этой поясницы – мокрой, в капельках пота, этих растрепанных волос, которые так хотелось намотать на кулак и дернуть изо всех сил. Она закрыла глаза, чтобы видеть совсем другое – то, чего никогда увидеть не сможет, и то, за созерцание чего не пожалела бы и полжизни.

-Ох, какая ты, - услышала она сквозь боль, - Ирка тебе и в подметки не годится.

И тогда боль прошла. Слезы высохли в момент, и ледяное спокойствие заполнило Ксению от головы до пят. Она открыла глаза, нагнулась, прижимаясь грудью через ткань блузки к Ольгиной спине, и не прекращая своих движений, сказала:

-Я знаю, что ты использовала Ирку. Я знаю, что ты рассказала ей о нашем сексе. Я знаю, что теперь она сливает тебе всю информацию, какую только может добыть.

Ольга дернулась на ее бедре, пытаясь вырваться, но Ксения не дала – прижала ее всем телом к столу, и продолжила:

-Ты хотела убрать меня из руководства компанией, чтобы самой занять мое место. Это я знаю тоже. У тебя ничего не получится, детка. Я знаю, во что ты играешь.

Ольгино тело под ней затряслось – то ли от страсти, то ли от хохота, то ли от того и другого. Она с силой сжала Ксенино бедро и дернулась – раз, другой, и обмякла.

Ксения отпрянула назад. Она одернула задравшуюся блузку, и поправила брюки, глядя, как Ольга – полуобнаженная, сексуальная до умопомрачения, оборачивается и смотрит на нее смеющимся взглядом.

-Дурочка, - ласково, почти нежно сказала она, - неужели ты думаешь, что я смогла бы все это сделать одна? Неужели ты думаешь, что я собралась бы занять твое место, не заручившись ничьей поддержкой?

Ксенины глаза расширились, за шиворот словно ушат ледяной воды плеснули.

-Александрович? – Скорее сказала, чем спросила она.

-Конечно, Александрович, - засмеялась Ольга, - это он велел мне копать под тебя. Это он велел мне трахнуть Ирку, чтобы заполучить ее в союзники. Ты не нужна ему сильной. Ты нужна ему контролируемой.

Голова закружилась. Ксения схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть.

-Тебе не нужно мое место, - ошарашенно и холодно сказала она, - тебе нужна я, но на поводке.

-Именно, - Ольга теперь полулежала на Ксенином столе, и откровенно гладила себя по животу, спускаясь все ниже и ниже, - зачем убирать того, кто умеет хорошо работать? Его нужно просто приручить. И заставить плясать под свою дудку.

Ксенин мозг работал как лихорадочный.

-Но зачем? – Спросила она. – Если все так – зачем ты мне все это рассказываешь?

Ольгина рука уже скрылась между ног, и теперь двигалась там медленно и томно.

-Потому что Александрович – старый мудак. Он мне не нравится. И я не верю ни единому из его обещаний.

-Бред. Я не давала тебе обещаний вообще. Ты не стала бы менять что-то на ничего.

-Ну что ты, девочка моя, - проворковала Ольга, наблюдая за Ксениным воспаленным взглядом, прикованным к ее лобку, - мне и не нужны от тебя никакие обещания. Просто ты мне нравишься, и мне захотелось подкинуть тебе пару козырей в руки.

Она спрыгнула со стола, и подошла к Ксении вплотную.

-Я знаю, что все эти недели ты сливала через Ирку полную фигню. Только такой дурак как Игорь мог на это повестись. Теперь, когда он захочет прижать тебя к ногтю, ты уделаешь его под орех. Но…