Взгляд Ленуара задержался на последней строке.

«Если мотив и ясен, нет никаких весомых доказательств связи похитителей с герцогом Уорриком».

Ленуар произнёс вслух эту фразу, и слова застряли у него в горле.

-Ты ведь был в курсе, ублюдок? -прошептал Ленуар.

Он и сам не знал, чему верить. Возможно, похитители решили не обращаться к Уоррику с предложением, пока у них всё не получится. А возможно, Уоррик знал о всём происходящем с самого начала.

«В конце концов, разве это важно?»

У Ленуара не было никаких доказательств. А неосторожное и беспочвенное обвинение графа вызовет волну недовольства Департаментом Полиции. И ради чего? Даже если он и виновен, шансы привлечь герцога к ответственности остаются нулевыми.

Снова обмакнув перо, Ленуар жирно подчеркнул слова «весомых доказательств». Он надеялся, что шеф Лендон Рек прекрасно поймёт, что он хотел сказать.

Но никакие изменения, однако, не могли исправить тот вопиющий изъян, что в отчёте не упоминался Винсент. Это было не простое упущение. Учитывая, что придётся объяснять перестрелку в доме у Зеры, Ленуару пришлось что-то придумывать. В его отчёте говорилось о неизвестном адали, предположительно члене клана Азис, который преследовал похитителей и убрал их по одному.

«Если моя информация верна, -гласил рапорт, - мужчина по имени Райен был изгнан из клана Азис за использование кхекра, которая в этом клане запрещена. Считаю, что действия Райена были своего рода искуплением, способом восстановления своего статуса внутри клана.

Он связался со своим родственником и товарищем колдуном Лосом, который помогал ему осуществлять задуманное. Но поскольку их действия не были одобрены советом старейшин, клан мог взять правосудие в свои руки, как, мы знаем, они часто поступают, и предпочесть собственное традиционное внутриклановое наказание обычным формальным исправительным учреждениям Пяти Деревень».

Если повезёт, все смерти в доме Зеры и в соборе будут объяснены самосудом. Конечно, Департамент Полиции приложит некоторые усилия, чтобы найти виновника, но клан Азис будет отрицать, что знает, кто он.

И между прочим, не соврут. К этому всё неизбежно и идёт, но Ленуар был почти уверен, что этого не хватит, чтобы предотвратить закрытие дела.

Он некоторое время смотрел на завершенный рапорт. Как бы абсурдно это не звучало, ему казалось, что на этих двух листах пергамента уместилась вся его жизнь. Это будет последний рапорт, который он оставит после себя.

Незадолго до наступления сумерек Ленуар покинул полицейский участок. По какой-то причине он направился в сторону рыночной площади, где он впервые говорил с Винсентом. Это казалось подходящим местом для новой, последней встречей с духом.

Ленуар присел на скамейку и начал наблюдать за вечерней городской рутиной. Он чувствовал себя намного спокойнее, чем два дня назад, когда сидел здесь же, ожидая появления Винсента.

Больше бояться было нечего. Конечно, Ленуар не приветствовал смерть (он бы с огромной радостью отложил её еа неопределенный срок), но теперь он мог спокойно принять её, зная, что Зак в безопасности. Ленуар сделал всё, что собирался.

«Не может быть никакого искупления», -сказал как-то Винсент, но был не прав. В эти последние часы жизни Ленуар восстановил частичку себя. Он больше не был полон ненависти к себе. Апатия ушла, сменившись, пусть и не миром, но принятием собственной сущности.

Наверно, он не надолго задремал, потому что тьма в мгновение ока накрыла площадь. Ленуар почувствовал чей-то взгляд, обернулся, и увидел Винсента, наблюдающего за ним из тени. Несмотря на кажущееся смирение с судьбой, ноги инспектора свело судорогой от страха. Интересно, Винсент с ним заговорит или просто атакует без предупреждения?

С опозданием Ленуар подумал, что, наверно, рыночная площадь - не лучшее место для подобной встречи.

«Ну, моя смерть хоть будет зрелищной, -с сарказмом подумал он. -Приятно, если тебя за что-то помнят».

Винсент присел на скамью рядом с Ленуаром. Он молчал, осматривая площадь своим жутким взглядом. Он наблюдал за цветочницами и уличными музыкантами, за молодыми парочками и бездомными собаками с абсолютно непроницаемым видом. Ленуар отдал бы все, чтобы узнать, о чем он думал в тот момент.

- Мальчик жив? - наконец спросил Винсент.

- Да, благодаря тебе.

- Я раньше никогда не использовал своё оружие на ребёнке. Я даже не был уверен, выживет ли он после этого.

Снова повисла тишина. Ленуар произнёс:

- Ты бросился за Заком, а не за Зерой. Я был ... удивлён.

Винсент взглянул на него:

- Как и я.

- О? - Ленуар склонил голову. - Ты был удивлен тому, что... он... приказал тебе спасти мальчика?

- Он не приказывал.

Ленуар решительно посмотрел на него:

- Я не понимаю.

- Он приказал мне убить женщину. Спасти мальчика - моё собственное решение.

Если Ленуар и не совсем понял эти слова, то одного взгляда в глаза Винсента хватило, чтобы всё встало на свои места. Во взгляде духа бушевали эмоции -подлинные, человеческие эмоции. Сильные, глубокие и совершенно неожиданные. Смятение, волнение и даже немного страх. И что-то ещё, что было нелегко узнать. Может, гордость?

- Твой выбор? - эхом откликнулся Ленуар, не веря своим ушам.

- Да.

Голос Винсента был низкий и тихий, будто он доверял инспектору огромную тайну.

- Ты бросил вызов ему?

- Не совсем. Но я сделал свой выбор.

- Мне казалось, ты сказал, что действовал не по своей воле.

- Я сделал выбор, - повторил Винсент, словно самому себе. - Я решил действовать, и у меня получилось, хотя это никогда не срабатывало раньше. И я уже давно перестал пытаться.

- Ясно, - сказал Ленуар, не находя, что ответить.

Винсент снова окинул взглядом площадь. Ленуар ждал. Через несколько минут тишины инспектор произнёс:

-Может, отойдём куда-нибудь? И можешь сделать всё быстро?

На последней фразе голос предал его и сорвался. Больше всего Ленуар хотел наконец покончить со всем.

Винсент покачал головой, и на мгновение Ленуару показалось, что это было ответом на его вопрос, после чего Винсент сказал:

- Он больше не жаждет твой смерти.

Ленуар уставился на него, он был уверен, что ослышался:

- Что ты сказал?

- Ты больше не отмечен, -не стал вдаваться в подробности Винсент.

Его выражение снова стало непроницаемым, в глазах отражалась площадь без единого намёка на что-то человеческие внутри них.

Ленуар взглянул на лицо, которое на протяжении десятилетия преследовало его в ночных кошмарах, и впервые не нашел причин для страха. Как и причин для радости. Он был слишком ошеломлен, вымотан для того чтобы радоваться. Все, что он мог сделать, это кивнуть, давая понять, что он понял слова Винсента. Этого, казалось, было достаточно. Винсент поднялся на ноги.

- Мы еще увидимся? - неожиданно для самого себя спросил Ленуар.

Губы Винсента изогнулись, образовав нечто наподобие улыбки:

- Будем надеяться, что нет.

Ленуар открыл рот, чтобы поблагодарить его, но дух уже исчез. Мгновение Ленуар сидел ошеломлённый. А потом его начало трясти. Он почувствовал слабость, будто из тела достали все кости и осталась только плоть. Он упал на бок на скамейку, в ушах сипло звучало собственное дыхание, будто он находился под водой. Он закрыл глаза, чтобы не видеть яркий свет уличных фонарей.

И проспал до утра.

Эпилог

Коди, идиот, пытался встать.

- Не переживайте, сержант, - сказал обеспокоенно врач, протягивая руку и хватая Коди за рукав. - Вы пролежали в кровати неделю. Ваши мышцы ещё не готовы...

Колени Коди подогнулись, заставив Изара броситься вперёд и подхватить его. Ленуар не пытался помочь - возле кровати и так была куча народу.

- Не глупи, - раздражённо произнёс он.

- Семья Хардина поймёт.

- Я пойду, - твёрдо сказал Коди, прислонившись к стене и стараясь не шататься. - Мне просто надо пару минут.