Как только стало ясно, что из-за перемены климата и общего отравления атмосферы дела на Земле плохи, осуществление космического проекта ускорилось. Выход в космос казался спасением, и в этом было достаточно правды, чтобы защитники космического проекта могли взывать к его гуманитарной и экологической ценности: вот каким образом космос сможет помочь Земле исправить допущенные ужасные ошибки. Заселение других планет Солнечной системы как бы подтверждало этику Леопольда: «Хорошо то, что хорошо для Земли», ведь материалы из космоса должны были спасти Землю

первые поселения на Луне, Марсе и астероидах обходились так дорого, что создавались как международные или национальные проекты, на общественные средства. Поэтому в первые годы смятения они были чрезвычайно слабы. Но создание космических лифтов способствовало их процветанию, и ко времени Ускорения они готовы были занять центральное место в картине — стать зоной Ускорения

Марс терраформировали первым, и по сравнению с дальнейшим это оказалось легко. В реголит заложили тысячи взрывных зарядов (якобы в помощь погребенным в литосфере формам марсианской жизни), и большая часть поверхности планеты выгорела; эта территория впоследствии стала руслом двух знаменитых каналов планеты. Пожар очистил атмосферу, лед планеты был взорван, растаял и заполнил водой узкий океан и Адское море. Об оригинальной, первозданной, поверхности почти не думали, но на возвышенных участках верхний слой рельефа планеты оказался защищен от резких перемен, и там получились своего рода заказники первобытной природы

массовый приток иммигрантов с Земли быстро сформировал многоязычную общину, которая спустя два поколения уже считала себя исключительно, искони марсианской, Homo ares, и посему — политически независимой от Земли по природе и по праву. Все население согласилось разорвать связи с Землей и, приняв новую конституцию, реорганизовалось под властью единого планетарного правительства, создав экономическую систему, которую называли социалистической, коммунистической, утопической, демократическо-государственно-анархической, рабочим кооперативом, либертарианским социализмом и навешивали еще много иных ярлыков из прошлого, и лишь марсианские политологи отвергали все эти определения, предпочитая говорить «марсианской» или «ареологической». Как новая социоэкономическая система с вновь созданной биосферой, Марс в социально-практическом отношении не уступал никакому земному государству или союзу и благодаря своему единству во многих отношениях превосходил всю балканизованную часть Земли

большие опасения возникли, когда Марс в первом угаре независимости, не обращая внимания на мнение людей, уже живших в системе Сатурна (их тогда, правда, было немного), принялся извлекать азот из атмосферы Титана, чтобы доставлять его к себе. Примерно в это же время (2176–2196) Китай демонтировал поверхность спутника Сатурна Дионы, чтобы перенаправить материалы на Венеру для использования в процессе ее терраформирования. На Земле после Малого ледникового периода 2140-х годов не нашлось достаточно сильного государства, которое бы возразило против таких действий китайцев. Но эти два связанных с Сатурном события стимулировали возникновение Лиги Сатурна, которая сумела отстоять суверенитет всей системы Сатурна, хотя потребовалось пригрозить войной с Марсом — «призрачной войной Сатурна за независимость», как ее прозвали, — чтобы Лигу признали.

земной спутник Луна никогда не был независимым, но всегда делился на города и территории, управляемые различными земными государствами. В любом случае трудно было бы терраформировать Луну, потому что удары астероидов, призванные задать ей вращение и снабдить атмосферой, могли вызвать потенциально очень опасный для Земли тектитовый дождь. К тому же металлы и полезные химические вещества можно было извлечь из лунного камня только с помощью глубокого бурения, а большая часть поверхности уже оказалась используемой, что также затрудняло терраформирование. Поэтому на Луне появились большие закрытые кратеры и просто участки, а сверх того большие в космических масштабах шахты; все добываемое сырье получали создавшие их земные государства. Ранние китайские инвестиции в Луну непосредственно сказались на Венере, ведь ее солнечный щит был продуктом китайских лунных промышленных баз. Многие земные державы основали базы на Луне почти одновременнно, и возможность политического объединения Луны исчезла. Некоторые связывают с этим начало балканизации, хотя другие считают ключевым моментом квантовую декогеренцию и сами размеры Солнечной системы

собственно балканизация вызывает яростные споры, причем мнения расходятся до диапазона «новейший нижний круг ада» — «восхитительная и плодотворная диверсификация современной жизни»

успех по сути был крахом. Ускорение подчеркнуло все слабости, обострило болезни и усилило преступные связи, укорененные в земной системе того времени, и широко распространило их; с тех пор сдержать их не удавалось. Ящик Пандоры раскрылся

к началу двадцать четвертого столетия образовался Мондрагонский договор и стал третьей силой наряду с диадой Земля — Марс; лиги Юпитера и Сатурна обеспечили полезный противовес. Исключительно сложная дипломатическая обстановка возродила разговоры о «равновесии сил», «большой игре», «холодной войне» и так далее: все эти идеи прошлого вновь ожили, назойливые голодные призраки донимали нас ложными аналогиями, закрывали нам глаза своими мертвыми руками! В целом балканизация с ее размахом и своеобразием оказалась совершенно новым явлением

в те годы ходили слухи, будто марсианские шпионы проникли всюду по всей системе, но регулярно докладывают в свой центр, что опасаться нечего — балканизация означает, что Марсу противостоит только хаос человеческих неудач

Способность изменить свои планы, не говоря уж о жизни, только бы помочь и понравиться той, кого он не слишком хорошо знает, кому не может доверять (той, что часто сердится на него, способна ударить в грудь и посмеяться над ним, в любое время зло посмотреть на него и презрительно рявкнуть, так что все его старания понравиться ей можно назвать скорее трусостью, а не привязанностью), чрезвычайно удивляла Варама. И тем не менее все обстояло именно так. Он уже провел почти весь прошлый год в путешествиях по Солнечной системе, собирая дипломатические и материальные ресурсы в поддержку планов Алекс оживить Землю и решить проблему странных квантовых компьютеров; теперь к этому добавились постоянные мысли о том, как осуществить задуманное Свон быстрое усовершенствование условий земной жизни. Он сомневался, что Свон знает о его стараниях, но чувствовал, что она может о них узнать, если захочет, ведь его жизнь — открытая книга, кроме тех ее частей, что он скрывает от Свон. Сам он не собирался рассказывать ей о том, что делает. Ему казалось, что повышенная эмоциональность при их последней встрече — Свон била его по груди и орала на него — означает, что он ей небезразличен и будет небезразличен в дальнейшем. В этом смысле все его действия имели серьезное значение.

Природа его новой работы страшно противоречила его псевдоитеративному образу жизни, который поэтому становился все более псевдо и все менее итеративным: каждый день особенный, и никакие образцы и повторения невозможны. Ему это было трудно, и по мере того как день сменялся днем, неделя неделей и месяц месяцем, он все больше дивился — не тому, отчего он делает то, что делает, а тому, отчего Свон не связалась с ним, чтобы поддержать. Работая вместе, они достигли бы большего. Объединение сил самого внешнего и самого внутреннего сообществ системы было бы благотворным; казалось, Меркурий и Сатурн должны стать естественными партнерами и, таким образом, сделаться силой, почти равной главным игрокам. Варам видел несколько рычагов, которые можно было бы использовать. Но Свон не звонила, не присылала сообщений.