— Да, — ответила она, прикинув. — Можно оставаться в тени рельсов. В полдень это легче, чем перед восходом, потому что свет падает вертикально и на меньшей площади попадает на скафандр. Но долго быть там нельзя.

— Отлично. Тебе нужно увидеть солнце, и сейчас самое время. На Меркурии полдень. Пошли.

Варам помог ей встать. Отыскал шлемы и отнес в лифт, потом вернулся, подхватил Свон и тоже отнес в лифт. Они поднялись. Варам надел на Свон шлем, закрыл его, проверил, поступает ли воздух, и сделал то же самое для себя. Скафандры показали, что все в порядке. Лифт остановился. Варам чувствовал, как в кончиках пальцев бьется кровь.

На верхней платформе дверь лифта отворилась, и мир побелел. Лицевые пластины адаптировались, и перед ними появился черно-белый чертеж окружающего. Слева и чуть ниже — рельсы, погруженные в насыщенную яркую белизну. Справа к самому горизонту уходит полуденный Меркурий. В отсутствие атмосферы удар солнца принимала только поверхность, раскаленно-белая. Лицевая пластина так потемнела, что не стало видно звезд на небе. Белая равнина, а над ней черное полушарие. Белое слегка пульсировало.

Свон вышла из двери на платформу.

— Эй! — Варам пошел за ней. — Немедленно вернись!

— Как мы увидим отсюда солнце? Идем! Недолго можно.

— Платформа нагрета до 700 градусов Кельвина, как и все остальное.

— Подошвы твоих сапог полностью изолируют от этой температуры.

Удивленный, Варам отпустил ее. Она запрокинула голову и посмотрела на солнце. Варам не мог не проследить за ее взглядом — ошеломляющее впечатление… он в страхе опять опустил глаза. Можно было подумать над стойким отпечатком изображения: гигантский круг, одновременно белый и красный. Солнце Дальгрена[47], ставшее реальностью. Очевидно, лицевая пластина стала почти непрозрачной, и все же земля осталась белой, разрезанной черными линиями. Свон продолжала смотреть вверх. Умирая от жажды, она обливалась потом. Тоже весь потный, он снова посмотрел вверх, следуя ее примеру. Поверхность солнца покрывала масса шевелящихся белых Щупалец. Она колыхалась, словно выбрасывая термальные волны; потом он понял, что биение его сердца сказывается на визуальном восприятии. Кипящий белый круг в беззвездном угольно-черном небе. От круга во все стороны отходят белые потоки, напоминая о движениях живого разумного существа. Конечно, бог, почему бы нет? Похоже на бога.

Варам отвел глаза и взял Свон за руку.

— Пошли, Свон. Вниз. Не то получишь новый ожог.

— Еще секунду.

— Свон, не надо.

— Нет, погоди. Посмотри ниже, на рельс. — Она показала. — Что-то едет.

И действительно. С востока по ровной поверхности на внешней стороне крайнего рельса к ним приближалась маленькая машина. Она остановилась у подножия платформы, и в ней открылась дверь. Появилась фигура в космическом скафандре, посмотрела на них и помахала.

— Мог кто-нибудь из солнцеходов послать нам помощь? — спросил Варам.

— Не знаю, — ответила Свон. — Разве прошло достаточно времени?

— Вряд ли.

Они спустились по лестнице с платформы, Варам держал Свон за руку. Свон как будто бы уверенно держалась на ногах. Очевидно, ее оживило полуденное солнце. Или перспектива спасения. Они вошли в шлюз машины, и, когда тот закрылся, их впустили внутрь; в довольно просторной кабине они смогли снять шлемы и поговорить. Их спасители были страшно удивлены. Они на большой скорости пересекали дневную сторону и не рассчитывали найти здесь кого-либо живого.

— К тому же глядящего прямо на солнце! Как вы сюда попали? И что делаете?

— Мы из Терминатора, — объяснил Варам. — Еще трое внизу, но восточнее.

— Ага. Но как вы… ну, поехали. Расскажете по дороге.

— Конечно.

— Садитесь к окну, полюбуйтесь — здесь прекрасный вид.

Машина поехала. Миновала станцию, на которой они стояли. Их спасли. Свон и Варам переглянулись.

— О нет! — тихо сказала Свон — словно они столкнулись с непредвиденной катастрофой, словно ей будет недоставать второй половины похода. Это заставило Варама улыбнуться.

сангвиник, холерик, флегматик, меланхолик

интроверт, экстраверт

амбиверсия, доминирование

стабильный, лабильный

рациональный, иррациональный

невротик, шизоидный, параноидный, гебефренический, маниакально-депрессивный, анально-ретентивный, обсессивно-компульсивный, психотический, садистский, мазохистский

репрессивный, асоциальный, маниакально-депрессивный, шизофренический, шизотипальный, психопатический, социопатический, мегаломаниакальный

депрессивный, антисоциальный, гистрионический, тревожный, зависимый, пассивно-агрессивный, нарциссический, солипсический, дистимический

пограничная личность, множественная личность

безумный, разумный, нормальный, эксцентричный

аутистический, с синдромом Аспергера, застенчивый, гениальный, умственно отсталый

аполлонийский, дионисийский

идеалисты, художники, рационалисты, купцы, охранники

сознание, подсознание, эго, ид, суперэго

архетипы, тени, анимус и анима, психастения

счастливый, печальный; веселый, мрачный; посттравматический; приспособленный

открытость, эмпатия, способность соглашаться

деятель, мыслитель; обезьяны и тыквы; порывистый, рассудительный

эгоистичный, гордый, алчный, ленивый, похотливый, завистливый, гневный;

глупый, умный; быстрый, медлительный; эмпатический, симпатический; отчужденный

доверчивый, подозрительный

Либо то, либо это. Это или то. Выбирайте. Все, что выше

таксономии, типологии, категории, ярлыки, системы за три тысячи лет

афазия Брока, афазия Вернике

гипергиппокампальный, недостаточная чувствительность миндалевидного тела к серотонину; повышенная чувствительность узел 12 правой височной доли; сверхактивный зрительный бугор; ринотопические искажения

Инспектор Жан Женетт, много лет проработавший старшим следователем интерпланетной полиции, любил, встав поутру, отправиться пешочком в какую-нибудь кофейню за углом (сесть там на террасе или на тротуаре), выпить большую чашку несладкого кофе по-турецки и почитать на экране последние новости системы, показываемые его Паспарту. После кофе Женетт предпочитал прогуляться по тому городу, где оказался этим утром, и уж потом явиться на работу в местный офис Интерплана (всегда несколько маленьких комнат вблизи здания администрации). К сожалению, Интерплан не везде признавали полицейской организацией, скорее считали полуавтономным правительственным надзирателем за соблюдением условий договоров, так что Женетт часто чувствовал себя частным детективом или «оводом» из негосударственной организации — но в таких организациях нередко бывают ценные сведения.

Добывая такие сведения, Женетт любил ходить. Офис удобный, коллеги решительные и смелые, данные важные, но важнее всего сама ходьба. Именно во время ходьбы инспектора посещали те видения и бывали те богоявления, которые приносили решение проблемы, одновременно становясь лучшими минутами его жизни.

Иногда это происходило прямо в офисе, когда он знакомился с новыми работниками или рылся в архивах, чтобы проверить гипотезу, возникшую за кофе. Демонстрационные помещения в таких офисах всегда обеспечивают удивительно точное моделирование, с трехмерным, организованным во времени виртуальным потоком, интересным и красивым. Конечно, справедливо и то, что многоцветные точки и линии вокруг тебя иногда усугубляют смятение. Но чаще, возвращаясь после такого моделирования в реальный мир, Женетт замечал то, чего никто не заметил раньше, и это было очень приятно. Это была лучшая часть.