— А если Дана устроит экзекуцию?

— Тогда я истрачу двадцать восемь миллионов на то, чтобы стереть его в порошок, и он это знает. Не позволяйте ему запугать вас. Он страшен только для пугливых. А вы, по-моему, ему не по зубам.

— Да и вы тоже!

— Разумеется. Он даже и пробовать не будет. А вообще, Дана может быть и полезен. Я сохраню его в корпорации. Когда надо, пусть пугает пугливых. Но сам я из-за него хуже спать не буду.

— Я рад услышать это. Мне уже начинало казаться, что на выборы нового президента корпорации и в самом деле может влиять человек с кругозором и методами редактора «Конфиденшл»[20].

— Раз уж мы так разоткровенничались, Дэвид, я сделаю вам под конец еще одно признание, которое вам тоже будет приятно услышать. Мне нравятся мысли, высказанные вами на заседании совета. И я думаю, что воплотить их вы сможете, только если отдалитесь от живых людей и будете оценивать мир, как философ. К несчастью, живые люди видят в вас бессердечное чудовище, лишенное сострадания, хотя на самом деле все свое сострадание вы принесли в жертву более высоким интересам человечества. Вас это утешает? Во всяком случае, когда я буду президентом, вы получите возможность применить свои идеи на практике. В области корпоративного руководства вы компетентнее меня. Я думаю, мы с вами поладим, Дэвид.

— Это хорошо, — сказал Бэттл.

Войдя в кабинет Дэвида, Данкуорт прикрыл за собой дверь и остановился. Дэвид вскочил.

— Какие новости, сэр…

— Заседание комиссии закончилось.

— И что решили, сэр?

— Тремя голосами против одного рекомендован Тони Кэмпбелл.

— Так. — Голос Дэвида звучал ровно.

— Я думал, они примут мое предложение. Так часто бывает: собственный ход мыслей кажется тебе настолько логичным и убедительным, что ты не допускаешь возможности иного подхода к решению вопроса. Что вы теперь намерены предпринять?

— Пока не знаю. Знаю только, что я вице-президент по производству. Как только шок немного пройдет, я попробую подумать наедине с собой.

— Миллионы людей подчиняются людям, которых не слишком уважают. И лучше ты своего начальника или хуже, не имеет значения.

Дэвид промолчал. У него не было сил говорить.

— Я не поставил мистера Кэмпбелла в известность об этом решении. Сказать ему может только Карл Пирсон. Вы, конечно, понимаете, насколько наш разговор противозаконен, а потому и конфиденциален.

— Да, сэр. Ьлагодарю вас, мистер Данкуорт.

— За что? Я же ничего не сделал. До встречи на заседании совета, мистер Бэттл.

— Да, сэр.

— Кстати, они приняли вашу главную идею. Олбрайт станет председателем совета, а Кэмпбелл — президентом на полтора года.

— Да, это была хорошая мысль, — сказал Дэвид. — Она разрешает много проблем.

— Вот ведь неожиданность! — сказал Дана Олбрайт. — Мне жаль, что выбран он, а не вы, Дэвид.

— Вы намерены смириться, Дана?

— Смириться? А что еще можно сделать? Приходится поставить точку и вам и мне.

— Может быть, снять предохранители? Пустить в ход все, что у нас есть против Тони?

Экзекутор улыбнулся.

— У нас, Дэви? То, что у нас есть, мы не можем использовать. Нам же выйдет дороже. Тони слишком влиятелен. В этой борьбе он нас уничтожит. В нашем прошлом больше темных пятен, чем у него.

— А какие пятна у вас, Дана?

— Попробуйте сами узнать. Наймите сыщиков, потратьте несколько тысяч долларов и тогда, может быть, узнаете. У Тони денег хватит. По правде говоря, я рассчитывал обнаружить что-нибудь похуже этих девчонок. И ничего не обнаружил.

— Он хочет жениться на семнадцатилетней.

— С этим ему придется потерпеть. Когда он будет избран, я поговорю с ним о том, что президент принадлежит не себе, а публике и обязан соблюдать благопристойность. Я очень жалею, Дэвид, что вышло так, а не иначе.

— Выслушайте меня, Олбрайт, и выслушайте внимательно. Тони Кэмпбелл не годится в президенты, и вы это понимаете не хуже меня. И я требую, чтобы вы нашли средство предотвратить его назначение. Это угроза. Я еще не знаю, что сделаю и даже, что я могу сделать, но в любом случае вы пожалеете, если не поможете мне стать президентом. Вы же понимаете, что вы с Тони погубите корпорацию, если займете в ней два высших поста. Этой мысли должно быть достаточно. Вы добивались ведущего положения в корпорации, и, значит, в ваших интересах, чтобы дела ее шли хорошо. Подумайте об этом!

Дана Олбрайт сказал растерянно:

— Я подумаю.

— А когда подумаете, начинайте действовать.

И Дэвид быстро вышел из кабинета.

█

Открывая заседание совета директоров «Нейшнл моторс», Карл Пирсон сказал:

— Господа! Двадцать второго ноября я предполагал сложить с себя обязанности председателя совета и президента корпорации. Этот день оказался одним из самых тяжелых в моей жизни. Я так и не оправился после этой двойной утраты. В тот день мы предполагали избрать Джеймса Паркера президентом нашей корпорации, но из-за его кончины срок моих полномочий был продлен для того, чтобы мы могли найти ему достойную замену.

Господа! Эти годы были для меня плодотворными и деятельными. Мне жаль, что они кончились. И горько, что их завершение омрачилось трагедией. Но я оставляю этот пост с надеждой, что передаю его в надежные руки. Мистер Уинстон, если моя отставка принята, я покину это кресло и займу свое место среди членов совета директоров.

Эйвери Уинстон поднялся. Карл Пирсон пересел в другое кресло. Уинстон встал позади председательского кресла и сказал:

— Мистер Пирсон, совет директоров принимает вашу отставку с сегодняшнего числа. Мы хотели бы при этом единодушно выразить глубочайшее удовлетворение вашей многолетней деятельностью на посту президента. Заменить вас будет нелегко, но это необходимо. Господа, как председательствующий, я прошу называть кандидатов.

Слово взял Мэрион Уильямс, председатель комиссии по кандидатурам.

— Я предлагаю избрать Дану Олбрайта председателем совета. После голосования я выдвину кандидатуру Энтони Кэмпбелла на пост президента.

— Я поддерживаю кандидатуру Дана Олбрайта на пост председателя совета, — сказал Холмквист, глава посреднической торговой фирмы.

— Какие еще есть предложения? — спросил Уинстон. — Поскольку других предложений нет, приступаю к голосованию. Кто за Дана Олбрайта, прошу сказать «да»… Итак, все сказали «да»… Мистер Дана Олбрайт избран председателем совета директоров «Нейшнл моторс». Мистер Олбрайт, займите председательское кресло.

— Мистер Уинстон, прошу вас вести заседание до окончания выборов, — сказал Дана Олбрайт.

— Хорошо. Приступаем к выдвижению кандидатов в президенты.

— Предлагаю Энтони Кэмпбелла, — сказал Мэрион Уильямс.

— Поддерживаю, — заявил Холмквист.

— Есть ли другие предложения? — спросил Уинстон. — Поскольку других предложений не…

— Разрешите, господин председатель! — поднял руку Бэд Фолк.

— Пожалуйста, мистер Фолк.

— Предлагаю Дэвида Бэттла.

Ханкинс, представитель страховой фирмы, быстро сказал:

— Поддерживаю.

В зале наступила мертвая тишина. Взгляды всех присутствующих обратились к Дэвиду Бэттлу. Он поглядел на Данкуорта, потом на Дана Олбрайта. Олбрайт слегка кивнул в сторону Бэда Фолка.

— Мистер Уинстон, ведь предполагалось, что будет выдвинута только одна кандидатура, — сказал Холмквист.

— По-видимому, это было ошибочное предположение, — сказал Уинстон. — Какой примем порядок, господа? Будем обсуждать или сразу приступим к голосованию?

— Я полагаю, сначала следует обсудить, — сказал Данкуорт. — С разрешения председателя, я хотел бы попросить мистера Кэмпбелла и мистера Бэттла на время покинуть зал, чтобы не стеснять обмена мнениями.

— Господа, — сказал Уинстон, — вы можете уйти или остаться, как вам угодно.

Дэвид Бэттл и Тони Кэмпбелл посмотрели друг на друга. Они поднялись почти одновременно и вышли.