— Сколько дали Бэттлу?

Кин растерянно ответил:

— Не знаю, Куган. Слышал только, что с Бэттлом договориться было нелегко. Со стороны посмотришь, он вроде покладистый, а на деле получается, что нет. Он вроде сказал, что кто-то предлагает ему прекрасное место. Ну, и сыграл на этом.

— Ему установили специальную надбавку? Значит, ему дали-таки десять тысяч?

Кин потихоньку отступал.

— Не знаю, Куган, — ответил он. — Ты лучше Уэллмена спроси. Или управляющего.

Куган Большая Медведица пошел к выходу. Он злился на себя. Такая жадность к деньгам и зависть не к лицу лучшему футболисту страны.

█

Тренер Уэллмен дал свисток.

— Начинаем, Куган. Выводи их от своей тридцатиярдовой. Вчерашним запасным— в защиту.

Дэвид Бэттл и Бэрлингейм посмотрели на главного тренера.

Уэллмен сказал со злорадным любопытством:

— Основному составу — в нападение.

Два полусредних на мгновение заколебались, а потом оба выбежали на поле.

Кин сказал Уэллмену:

— А Хайсмен ведет себя уверенно, ничего не скажешь.

— Сейчас Куган поубавит ему уверенности! — ответил тот.

Нападающих оказалось двенадцать вместо одиннадцати, но Куган словно не заметил этого. Ой назвал игроков по номерам — Дэвида в их числе не было. В заключение он прохрипел:

— Бэрлингейм, придержишь крайнего перед началом комбинации.

Одиннадцать игроков стали на свои места. Дэвид остался там, где стоял. Он смотрел, как Куган принял пас из центра, сделал обманный рывок в сторону усиленного крыла и бросил мяч Бэрлингейму, бежавшему в противоположную сторону. Тренер Холмквист судья, дал свисток. Игроки атакующей команды выстроились, по-прежнему не обращая на Дэвида никакого внимания. Дэвид не спеша побежал за пределы поля, стараясь по возможности казаться равнодушным.

Началась новая комбинация. Куган сделал тот же обманный рывок, но на этот раз Бэрлингейм, принимавший пас, бежал не спереди, а сзади. Блокирующие преградили путь защитникам обороняющейся команды, дав Бэрлингейму — одному из лучших «стариков» — возможность пробежать с мячом не менее тридцати ядров. Лишь после этого кому-то из новичков удалось сбить его с ног.

Продолжая наблюдать за игрой, Уэллмен наклонился к Дэвиду и сказал:

— Отлично бегает. Первоклассный футболист. — Тренер внимательно поглядел на Дэвида. Дэвид смотрел на поле. — Подписывая с тобой контракт, я говорил, что мы берем тебя полузащитником. Теперь, когда ты знаешь, что за футболист Бэрлингейм, ты поймешь, как ты должен себя показать. — И, помолчав немного, добавил — Я не особенно люблю вмешиваться во взаимоотношения игроков. Это мужская игра. Мужчины сами о себе заботятся. Возможно, вначале они тебе что-нибудь устроят, чтобы спустить пары, но ты не лезь в бутылку, и все обойдется.

Дэвид резко ответил:

— Я могу сам за себя постоять.

Кин отвел главного тренера в сторону.

— Давайте пошлем на поле Трепача. Если сейчас его от них уберечь, дальше будет хуже.

— Тэрнер! — крикнул Уэллмен. — В защиту правым.

Тэрнер надел шлем и выбежал на поле. Уэллмен скомандовал:

— Бэттл! В защиту правым полусредним!

Дэвид быстро побежал за своим товарищем.

— Они сделают из него фарш! — сказал Кин.

— Из Бэттла или из Тэрнера?

— Из обоих, но главным образом из Тэрнера. И чего он распустил язык!

— Не будь так уверен, — сказал Уэллмен. — Я видел его в «Звездах». Он умеет дать сдачи.

Заметив Тэрнера, Куган пробурчал:

— Ага, Трепач явился.

Атакующая команда выстроилась.

— Привет, Трепач, — сказал Байт.

— Не Трепач, а Брехун. Запомни! И еще Прямоносый.

Мяч оказался в руках у Кугана, который лениво побежал в сторону своего правого крайнего, наблюдая за борьбой на левой стороне поля. Локоть Байта метнулся к лицу Тэрнера. Билли успел подставить руку и парировал удар. Тут на него обрушились все игроки атакующей команды, а игроки защиты с любопытством наблюдали за происходящим. Один из подбежавших ударил Билли сбоку и дал ему подножку. Уинкворт, крайний нападающий, налетел на него, высоко вскинув руки, и опрокинул на спину. Байт прицелился локтем в его солнечное сплетение, и Бипли охнул. Все поднялись на ноги. Никто не произнес ни слова. Атакующая команда встала в кружок. Куган Большая Медведица все еще лежал на земле, сбитый с ног Дэвидом Бэттлом. Потом поднялся и, бормоча ругательства, пошел к своим.

— Повторим, — сказал он.

Они построились. И повторили. На этот раз, когда они встали, Билли Тэрнер со всего размаху так ударил Уинкворта локтем в нижнюю челюсть, что Уинкворт упал на четвереньки, мотая головой. Билли нагнулся и дружески похлопал его по плечу.

— Прости, приятель, я не заметил, что ты здесь стоял.

Уинкворт медленно поплелся к боковой линии, осторожно вертя головой.

В другом конце стоял Дэвид Бэттл, по его лицу струилась кровь, Куган валялся на земле, не в силах перевести дух. Холмкзист подбежал к Кугану, нагнулся над ним, но через секунду крикнул с облегчением:

— Ничего страшного. Сейчас он встанет.

— Ты видел, что случилось? — спросил Уэллмен у Кина. — Я в это время наблюдал за Тэрнером.

— Бэттл опять вышел на Кугана, а тот повернулся, влепил ему мяч прямо в лицо и сшиб с ног. А этот сукин сын Бэттл вскочил, прямо-таки взвился в воздух и врезал Кугану ногами в грудь.

— Вот черт! — сказал Уэллмен.

Билли Тэрнер с самым искренним сочувствием подбежал к своему другу. Дэвид досадливо отвернулся, вытирая кровь рукавом. Только тогда Холмквист подошел к Дэвиду, несмотря на его сопротивление, осмотрел окровавленное лицо и тут же отправил его за боковую линию.

— Перебит? — спросил Уэллмен, ощупывая лицо Дэвида.

Дэвид молчал.

— Ну, конечно. И здорово распух. — Повернувшись к помощнику, он распорядился — Приведи-ка его в порядок, Кин, убери Тэрнера с поля. Поставь вместо него Карчера. А вместо Кугана — Ханка.

Куган остановился перед главным тренером, тяжело дыша. Убедившись, что никто из игроков не слышит, Уэллмен сказал:

— Куган, на сегодня хватит. Это футбол, а не уличная драка.

Лицо Кугана побагровело. Сдерживая злость, он ответил:

— Вот что, Уэллмен. Я руководил этой командой задолго до того, как ты пришел сюда, и буду руководить после того, как ты уйдешь. Ты, конечно, тренер и готовишь нас к матчам. Но на поле хозяин я. Вот так.

— У этой команды только один хозяин — я, — холодно ответил Уэллмен, но в голосе его не было уверенности.

Куган сделал два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, и уже более дружелюбно сказал:

— Не лезь в бутылку. А Тэрнер хорошо действует на ребят. Сегодня они в первый раз что-то показали.

— Да, игрок он лихой, — ответил Уэллмен. Ему не хотелось ссориться со своим центральным защитником.

— Ты занимайся тактикой, а команду предоставь мне, — Куган отошел, но вдруг вернулся и добавил: — И Бэттла предоставь мне. — И пошел в душевую.

Дэвид Бэттл и Куган вытирались, стоя рядом. Нос у Дэвида был вправлен и заклеен пластырем. Но он сильно распух, а в ноздрях запеклась кровь.

Куган сказал в пространство:

— Ну, как, Хайсмен, получил свое?

Дэвид перестал вытираться.

— Погоди, это еще цветочки, — сказал Куган.

— Погляди на свою грудь, — ответил Дэвид, показывая на синие отпечатки шипов от бутс. — В следующий раз получишь это в лицо.

Он шагнул вперед.

— Кроме нас сейчас здесь никого нет. Так вот: я приехал сюда играть в футбол. Если тебе это не нравится, так и скажи.

Куган изумленно посмотрел на Дэвида.

— Ты хочешь драться со мной?

— Только скажи. Здесь и сейчас. Или в любое время. Но я приехал сюда играть в футбол.

— Ну, хорошо, Хайсмен. Подковать меня, когда все возились с Тэрнером, — это, по-твоему, футбол? Героическая игра? Тебе надо еще многому поучиться, Хайсмен. И учись быстро, иначе как бы не получил под зад коленкой, Хайсмен там или не Хайсмен. Понял?