– Увы, прошу извинить меня! – вскричал мистер Дрелинкурт, потихоньку пятясь к дверям.

Виконт, не сводивший с него тяжелого взгляда, толкнул локтем в бок сэра Роланда.

– Пожаловал этот сморчок Дрелинкурт, – сказал он.

Сэр Роланд глубокомысленно кивнул.

– Да, это Дрелинкурт, – подтвердил он. – Не знаю почему, но он мне не нравится, Пел. И никогда не нравился. Идем.

– Ничего подобного, – с достоинством ответил виконт. – Кто просил его приходить сюда? Ответь мне! Клянусь честью, хорошенькое дело, если какой-то сморчок приходит на частную вечеринку с картами и повсюду сует свой нос. Вот что я сделаю – прищемлю его.

Мистер Дрелинкурт, не на шутку встревоженный, метнул умоляющий взгляд на угрюмого и насупленного Летбриджа, по-прежнему сидевшего за столом. Однако же своего друга удержал сэр Роланд.

– Ты не можешь этого сделать, Пел. Не забывай, ты дрался с ним на дуэли. Значит, прищемить ему нос ты должен был раньше. А сейчас нельзя. – Нахмурившись, он оглядел комнату. – Вот еще что! – сказал он. – Мы ведь играли в карты у Монти, верно? Ну так это не дом Монти. Так и знал, что здесь что-то не так!

Виконт выпрямился на стуле и с некоторой строгостью обратился к Летбриджу:

– Здесь играют в карты или нет?

– Нет, – ответил Летбридж.

Виконт встал и потянулся за своей шляпой.

– Вы должны были сразу сказать мне об этом, – заявил он. – Если здесь не играют в карты, то какого черта тут происходит?

– Понятия не имею, – ответил Летбридж. – Этот вопрос мне самому не дает покоя вот уже некоторое время.

– Человек, устраивающий вечеринку, должен знать, какая она, – возразил виконт. – Если вы этого не знаете, то откуда это знать нам? Может, вы тут устроили чертов светский раут! В таком случае нам не следовало приходить сюда. Пошли, Пом.

Он взял сэра Роланда под руку, и они вместе направились к двери. Но тут сэр Роланд вспомнил кое-что и обернулся.

– Приятного вечера, милорд, – вежливо сказал он и поклонился, после чего последовал за виконтом.

Мистер Дрелинкурт подождал, пока собутыльники отойдут настолько, что не смогут его услышать, и злорадно захихикал:

– Не знал, что вы настолько дружны с виконтом. Надеюсь, я не помешал вам? Это все дождь! Нанять портшез решительно невозможно.

– Выбросьте из головы все дикие идеи о том, что кто-либо из вас находится здесь по моему приглашению, – неприятным голосом сказал Летбридж и подошел к столу.

Но тут внимание мистера Дрелинкурта привлек какой-то блеск. Он наклонился и вытащил из-под уголка персидского ковра круглую старинную брошь, усыпанную бриллиантами и жемчугами. Челюсть у него отвисла, и он метнул острый взгляд на Летбриджа, который стоял к нему спиной и пил вино. В следующий миг брошь исчезла у него в кармане, и, когда Летбридж обернулся, он небрежно произнес:

– Тысяча извинений! Похоже, дождь прекратился. С вашего позволения, я вынужден откланяться.

– Не смею вас задерживать, – отозвался Летбридж.

Мистер Дрелинкурт окинул взглядом стол, накрытый для двоих, и спросил себя, где же Летбридж прячет свою прекрасную гостью.

– Умоляю вас, не трудитесь провожать меня до двери!

– Я должен убедиться в том, что она заперта, – угрюмо ответил барон и выпроводил его вон.

Спустя несколько часов виконт пробудился и обнаружил, что за окном давно начался новый день, а от прошедшей ночи у него остались самые смутные воспоминания. Однако же он помнил достаточно, чтобы, проглотив чашку крепчайшего кофе, откинуть в сторону одеяло и кликнуть своего камердинера.

Он как раз сидел в одной рубашке перед туалетным столиком, повязывая шейный платок, когда ему доложили, что внизу ожидает сэр Роланд Поммерой, который желает поговорить с ним.

– Проводите его наверх, – коротко бросил виконт, втыкая в шейный платок булавку. Затем он взял в руки галстук, являвший собой узкую черную ленту, и принялся примерять его на шее, когда в комнату вошел сэр Роланд.

Виконт поднял голову и встретился с ним взглядом в зеркале. Сэр Роланд выглядел строго и торжественно; он слегка покачал головой и подавил тяжкий вздох.

– Вы мне больше не нужны, Корни, – сказал виконт, отпуская камердинера.

Тот аккуратно прикрыл за собой дверь. Виконт развернулся на стуле и сцепил руки за его спинкой.

– Я был сильно пьян вечера вечером? – поинтересовался он.

Лицо сэра Роланда выражало неизбывную скорбь.

– Очень сильно, Пел. Ты хотел прищемить нос этому слизняку Дрелинкурту.

– Это вовсе не доказывает, что я был пьян, – нетерпеливо бросил в ответ виконт. – Но я не никак не могу отделаться от ощущения, что моя сестра, графиня Рул, имеет ко всему этому какое-то отношение. Говорила она или нет, что огрела Летбриджа кочергой по голове?

– Ага, значит, это была кочерга! – воскликнул сэр Роланд. – А я, хоть убей, не мог вспомнить, чем, по ее словам, она его ударила! Теперь все понятно. Потом ты отправился взглянуть, жив он или мертв. – Виконт негромко выругался. – А я проводил ее светлость домой. – Он нахмурился. – Более того, она сказала, что утром я непременно должен нанести ей визит!

– Дьявольское дело, – пробормотал виконт. – Что, ради всего святого, она делала в доме этого малого?

Сэр Роланд откашлялся:

– Естественно – само собой разумеется – ты можешь положиться на меня, Пел. Неприятная история – лучше помалкивать об этом.

Виконт кивнул:

– Чертовски любезно с твоей стороны, Пом. Мне надо срочно увидеться с сестрой. Тебе лучше пойти со мной.

Он встал и потянулся за жилетом. В дверь поскреблись, и, получив разрешение войти, в комнату проскользнул камердинер, держа на подносе запечатанный конверт. Виконт взял его и сломал печать.

Это было письмо от Горации, явно написанное в большой спешке и волнении. «Дорогой Пел. Случилось нечто ужасное. Пожалуйста, приходи немедленно. Я в отчаянии. Хорри».

– Ожидает ответа? – коротко поинтересовался виконт.

– Нет, милорд.

– В таком случае пошлите на конюшню за Джексоном и скажите ему, пусть подаст ко входу мой фаэтон.

Сэр Роланд, заметив, какую тревогу вызвало у друга письмо, подумал, что редко видел его таким бледным, и откашлялся во второй раз:

– Пел, старина, должен тебе напомнить – она ударила его кочергой. Оглушила его, как миленького.

– Да, – согласился виконт, и морщинки на лбу у него разгладились. – Это точно. Помоги мне надеть сюртук, Пом. Сейчас мы поедем на Гросвенор-сквер.

Когда через двадцать минут фаэтон подкатил к особняку Рула, сэр Роланд предложил подождать друга снаружи, поэтому виконт вошел в дом один, и его немедленно проводили в одну из малых гостиных. Здесь он и обнаружил сестру, которая являла собой живое воплощение отчаяния.

Она встретила его, ни словом не упомянув о его вчерашнем состоянии.

– Ох, П‑Пел, я так рада, что ты п‑пришел! Я буквально не н‑нахожу себе места, и ты должен мне п‑помочь!

Виконт положил свои перчатки и шляпу, после чего строго спросил:

– Итак, Хорри, что случилось вчера ночью? Не трать времени зря и просто расскажи мне все.

– Я и так собиралась все тебе рассказать! – сказала Горация. – Я п‑поехала в Ричмонд-Хаус на бал и фейерверк.

– Фейерверк можно пропустить, – перебил ее виконт. – Когда я тебя встретил, ты была не в Римчонд-Хаусе и даже не где-нибудь поблизости от него.

– Да, я была на Хаф-Мун-стрит, – с самым невинным видом пояснила Горация.

– Ты была дома у Летбриджа?

Заслышав обвиняющие нотки в голосе брата, Горация резко вскинула голову:

– Да, была, но если ты д‑думаешь, что я отправилась к нему по с‑собственной воле, то ошибаешься! – У нее задрожали губы. – Хотя я не знаю, п‑почему ты должен мне верить, ведь это самая глупая и н‑нелепая история изо всех, что ты когда-либо слышал, и звучит она весьма н‑неправдоподобно.

– Итак, что же это за история? – осведомился он, придвигая к себе стул.

Она промокнула глаза уголком носового платка.