Но самое главное — знаете кого Зойка там встретила? Машу! Та сама к ней подошла, когда Зойка с Фаридом возле общежития гуляли. Обнялись, всплакнули, конечно, потом ей Маша обо всем рассказала. В этот злосчастный день она была у врача и ей сказали, что… в общем, она может больше не иметь ребенка. У какой женщины от этого сердце не содрогнется? Не заезжая домой, поехала она к своей подруге детства в Малую Бугульму — село неподалеку — та ее в контору зверосовхоза устроила. Сменила Маша потом еще несколько мест — на частных квартирах старухи косятся, живот-то не спрячешь. Невмоготу стало по углам скитаться. Решила ехать на КамАЗ — строительство идет большое, может, комнатенку выделят, да и от глаз прятаться не нужно. Там и родила, дали ей место в семейном общежитии, а ребенка комитет комсомола в ясли устроил. Где все делается заново, где комсомольцы, молодежь — пропасть никому не дадут! Маша очень любит своего маленького — да и какая мать не любит свое дитя?
Зойка пишет, что в будущем ее к себе в Дом культуры перетащит — нельзя такой талант в землю закапывать. Я показала письмо Гене, он ничего не сказал, только пожал плечами…
В письмах, что лежат в моем столе, есть все — и смешное, и грустное, и умное, и наивное. Как, наверное, в жизни каждого из нас — всего понемножку. Ведь ни об одном человеке нельзя категорично сказать — абсолютно он плохой или исключительно хороший. В нем есть и то, и другое. По-моему, и о любви, как о человеке, невозможно сказать двумя словами — настоящая она или нет. Между этими двумя полюсами огромное расстояние, и каждый человек занимает там особое место. К какому полюсу зашагает — зависит от него и от его избранника.
Работать здесь я собираюсь оператором — ходить от «качалки» к «качалке» и проверять показания приборов. Но к тому времени, когда я выйду из декретного отпуска, повсюду завершится внедрение автоматики — диспетчер, не выходя из комнаты, сможет следить за давлением в скважинах. Значит, я стану лаборанткой, буду брать пробы нефти из резервуаров — тоже нужное дело. Работы я не боюсь, с Геной мне ничего не страшно. Я ему завидую. Придет со своей буровой, весь промасленный, а глаза… Как устроим сына в ясли, обязательно в нефтяной техникум поступать поедет — мы так решили…
Я стою у окна и смотрю на небо — там, глубоко во тьме, пылинками мерцают звезды. Исчезнет одна — этого и не заметишь, останутся миллионы других — холодных, как вечный лед, или раскаленных, как тысяча ядерных взрывов. И среди них крошечная точка тепла, маленький вздох жизни — наша Земля. Я одна лицом к лицу с этим огромным пространством… Нет, не одна — рядом тихонько сопит во сне мой сын, из-за крыш виднеются огни — там сейчас работает мой любимый человек. Где-то ходят по земле, трудятся, а может быть, танцуют мои друзья… Как хорошо жить, какое это счастье — жить!
