— В плане, в какой-нибудь лесок? — усмехнулась я.

Вадим разозлился, но тут же покачал головой:

— А он тебя хорошо обработал.

— Не понимаю, о чем ты.

— Конечно. Глупо было предлагать тебе помощь, да? Ты же и наркотики отдала, чтобы к нему сбежать и рассказать, что объявился еще кто-то, кто знает о нем. На себя тебе плевать, а вот за него волнуешься, — я хмурилась и не понимала, почему не могу просто выйти из машины, а Вадим продолжал: — Думаешь, я не понимаю, что происходит? Глеб со своими поисками твоему дружку как кость в горле. Такие, как он, не привыкли оставлять следов. Вот и решил избавиться от Глеба, свалив все на кого-нибудь другого. Чтобы никто ничего не заподозрил. Предположим, это ему удалось, теперь появился я. Нужно придумать новый план, не так ли? Как безнаказанно отправить на тот свет меня.

Я отвернулась к окну, не зная, что сказать. Слова Вадима были правдой, я не могла с ними спорить. Если Марк узнает о Вадиме, он непременно решит от него избавиться. Конечно, я ему о нем не расскажу, но всегда есть шанс… Вадим схватил меня за подбородок, развернув к себе, и посмотрел в глаза. Я вырвалась, отвернувшись.

— Конечно, я прав, — печально сказал он. — И ты будешь делать все, что он тебе скажет. А потом… Знаешь, что потом? Конечно, знаешь. И это самое печальное. Он снова тебя бросит расхлебывать дерьмо, а сам сбежит. Ты это знаешь и все равно будешь ему помогать.

Хотелось сказать, что не буду, но я смолчала. К чему все эти откровения? Вадим не знает Марка, только догадывается о его существовании, он не знает, что было между нами и что происходит сейчас. Не знает, что я уже не иду у Марка на поводу, стараясь разрушить его планы тем или иным способом. Конечно, я слаба. Потому что очень трудно быть против того, кого любишь. Но все это Вадиму знать необязательно. Он немного помолчал и кинул:

— Топай, чего сидишь. Преследовать тебя я не буду, но можешь передать этой мрази, если мы встретимся, я с удовольствием его пристрелю.

Я спешно выскочила из машины, бросив напоследок взгляд на Вадима, он смотрел с жалостью. Оказавшись за углом, я побежала в один двор, другой, третий. Наконец остановилась в одном и села на скамейку. Нужно было срочно решить, что делать дальше. Времени у меня немного, Глеб вернется и наверняка будет меня искать. Значит, надо торопиться. Вариантов, куда податься, почти нет. Точнее их и вовсе не было, разве что… Дом, в который привез меня Марк. Конечно, это опасно, к тому же вряд ли он обрадуется мне после того, как я снова помешала осуществлению его планов. Теперь Марку придется искать новый способ, чтобы разделаться с Глебом, но использовать Катю ему точно не удастся.

Денег у меня с собой не было вообще, пришлось тормознуть частника, он довез меня до окраины. Почти сразу после этого я поймала тачку с молодыми ребятами, ехавшими за город на дачу. Так, не спеша, сменив несколько машин, я почти доехала до нужной деревни. До нее сочла разумным дойти пешком, сойдя километра за три. Держась кустов, дошла до дома. На улице уже стемнело, окна были темными. Некоторое время я стояла в кустах, пытаясь уловить хоть какое-то движение, и ничего не увидела. Машины нигде не обнаружила, но это еще ничего не значило.

Я аккуратно прошла к заднему входу и потянула за ручку. Дверь оказалась не заперта, и мне это не понравилось. Зашла внутрь, прикрыв дверь, и замерла, вглядываясь в темноту, чувствуя, что рядом кто-то есть. Стоит, затаившись, как и я. Тут щелкнул выключатель, зажегся свет, и, щурясь, я увидела Марка. Он был возле двери напротив, держал в руке пистолет. С минуту мы так и стояли, молча друг на друга глазея.

— Так и будешь смотреть? — не выдержала я.

— А ты так и будешь стоять?

— Я бы зашла. Если позволишь.

Он молча ушел в кухню, я появилась следом. За время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. На столе две чашки и пепельница. Я почему-то обратила на нее внимание. Окурки были разными. Бред, конечно, но я помнила приверженность Марка к одной марке, и этот факт меня вдруг насторожил. Я быстро отвела глаза, чтобы не выдать этого. В дом кто-то приезжал? Или Марк просто купил другие сигареты, что куда вероятней. Когда мы уезжали утром, у него была целая пачка, если сейчас он закурит другие…

Марк вытащил свою любимую марку и закурил. Я село в кресло. Это еще ничего не значит, но… Я была уверена, кто-то приезжал сюда в мое отсутствие, наверняка не так давно, если днем Марк пас меня. Но кто этот человек? Марк предложил мне сигарету, я не отказалась. Мы молча покурили, он затушил окурок и выкинул содержимое пепельницы в мусорное ведро. Она была полной, да, но, может, он заметает следы? Я не стала делать вид, что обратила на это внимание, а Марк спросил:

— Что расскажешь?

— Ты наверняка в курсе событий.

Он рассмеялся.

— Глупо с моей стороны было ожидать, что ты послушаешься, — я пожала плечами, он кивнул: — Глупо. Ты уже не та малолетняя дуреха, которая смотрела мне в рот. И что, не придумала ничего умнее, как сдаться Глебу? Я ведь прав? Конечно, прав. Более того, уверен, ты придумала трогательную историю о том, что именно ты убила его отца. А кто тебя просил об этом?

— Никто не просил, — выдохнула я.

— Вот именно, — зло бросил Марк, потом подошел и взял меня за подбородок, совсем как Вадим недавно. Посмотрел и сказал жестко: — Меня спасать не надо, это понятно? О себе я могу позаботиться сам, — лицо мое он отпустил, а сам вернулся к столу и усмехнулся: — Но ход не так плох. Глеб и так малость помешанный, а тут такое… Неудивительно, что он все бросил и понесся к Миронову тебя выкупать.

— Ему нужна полная власть, ты сам говорил. Убьет он меня далеко не сразу.

— Если убьет, — задумчиво протянул Марк, я уставилась на него. — Нет, жизнь тебе стала бы не в радость, в этом можешь не сомневаться, но убить… Измываться над тобой, заставлять подчиняться ему и выполнять все его прихоти до конца жизни — это месть. А смерть для тебя показалась бы ему слишком легким выходом. Лучше расскажи, как ты сбежала.

— Ты знал, куда меня отвезли?

— Знал. В отличие от ребят Миронова, я оказался расторопнее и быстренько пристроился за вами.

— Значит, знаешь, что было дальше?

— Я поехал за Глебкой, — смешно сморщил Марк нос. — Был уверен, что за тобой надежный пригляд, а чем дело кончится, надо было узнать. Вернулся — тебя и след простыл, вот радость-то. Видела бы ты нашего парня. Из дома он вылетел как ошпаренный, лицо аж перекосило. Видимо, поехали искать тебя. Судя по всему, Глебка решил не мудрить и просто тебя выкупить. Разумный ход, кстати. Жаль, что ты не разыграла перед ним наш спектакль, я бы предпочел, чтобы Миронов примчался с боем выбивать из тебя свой чемодан с наркотой. Ладно, опять лирика пошла. Так как ты сбежала?

— Сделала своему конвоиру предложение, от которого он не смог отказаться.

— Кокаин за свободу? — рассмеялся Марк. — Да, выбор у тебя был невелик. Странно, что парень согласился, хотя, может, он сообразил, как на этом сыграть. Удивительно, что он выполнил свое обещание.

— Некоторые держат слово, — пожала я плечами, а Марк мрачно посмотрел на меня.

— Если ты помнишь, я тебе ничего не обещал. Ты сама себе все придумала.

— Не переживай, я все прекрасно помню.

Помедлив, Марк спросил:

— Как ты сюда добралась?

— На попутках. Осторожность проявляла, сменила штук шесть машин.

— Молодец, — хмыкнул он, — но оставаться тут надолго небезопасно. Завтра нужно будет выметаться. У тебя есть время решить куда.

Марк ушел в комнату, а я осталась сидеть в кресле. Я видела, что он сложившейся ситуацией недоволен, что не удивительно, раз я уже дважды сломала его планы. Время идет, и чем дальше, тем сложнее обыграть все так, чтобы не к чему было придраться. Могут появиться неожиданные люди, неожиданные идеи, подозрения. Проколоться становится проще. Я усмехнулась, вдруг поняв, что думаю теми мыслями, которые когда-то он вложил мне в голову. Как он говорил? Давай поиграем в шпионов, это очень интересно. Для начала нужно думать, как он, учись размышлять — это самое главное, потому что все начинается с мысли. Вообще все, включая мир.