— Ну, так чего же ты ждешь — Пасхи? Ты уже четыре часа его водишь за собой. Ему давно уже надо было предъявлять обвинение.

— Я это не хуже тебя знаю, Мори, — сказал Фоли, — но я же не могу родить этот чертов ордер. Моран должен был привезти ордер на обыск его машины. Потом мы ее обыскали. Мы нашли автоматы. Теперь Моран сочиняет обвинительное заключение. Я уже связался с судьей, так что он в курсе. Как только Моран закончит, мы поедем.

— У меня пропали билеты на сегодняшний матч «Брюинз», — вздохнул Уотерс.

— Да, я знаю, — сказал Фоли. — Извини, брат. Но я хотел с тобой потолковать.

— Давай потолкуем.

— Теперь что мне делать?

— То есть после того, как отпустишь его под залог и все такое? — сказал Уотерс, — Сначала ты должен отпустить его под залог.

— Знаю-знаю. Но потом-то что?

— И он поверит? — спросил Уотерс.

— А что, есть выбор?

— Да, — сказал Фоли, — Мы можем его отпустить. Судья с чистым сердцем отпустит его под личную ответственность. Мы можем сказать: «Ну, мистер Браун, увидимся в суде». А потом будем из кожи лезть, чтобы этого сукина сына осудили.

— Ты думаешь, тебе это удастся? — спросил Уотерс.

— Думаю, да. Ублюдок, который просиживает кресло федерального обвинителя, вряд ли сможет на сей раз к чему-нибудь придраться. Я сделал все так, что комар носа не подточит, и Моран тоже обо всем позаботился. Говорю тебе: если бы этот молокосос захотел сходить помочиться, я бы получил ордер прежде, чем отпустить его в сортир.

— Ну, допустим, — согласился Уотерс, — ты отпустишь его под залог, а потом добьешься обвинительного приговора, дальше что?

— Я бы мог кое-что сказать ему на прощание.

— Например?

— Ну, например, — сказал Фоли, — что, как он догадывается, кое-кто на него накапал. Он же не идиот. Сразу просек, что нам кто-то стукнул, когда он будет на станции. Пока мы сюда ехали, он два раза интересовался, кто нам сообщил, что он там будет.

— Ты это занес в протокол задержания, я надеюсь? — спросил Уотерс.

— Занес.

— Ладно. Итак, он интересовался, — сказал Уотерс. — Ну и что?

— Может, намекнуть ему?

— Намекнуть на что?

— Ну, тут у нас есть выбор, — сказал Фоли. — Можно намекнуть ему, что на него капнули ребята из микроавтобуса.

— И он поверит?

— Возможно, нет. Может, поверит, но скорее всего — нет.

— Тогда зачем это ему говорить?

— Чтобы узнать их имена, — сказал Фоли, — Я же не настаиваю, что нам непременно так надо сделать. Я просто предлагаю.

— У тебя есть номер микроавтобуса? — спросил Уотерс.

— Да.

— Ну, тогда рано или поздно мы узнаем, кто там был, верно?

— Не исключено, — согласился Фоли, — Если только его не угнали.

— Допустим, что нет, — сказал Уотерс, — Тогда что мы получим?

— Их имена, — сказал Фоли.

— Ага, и в качестве аргумента обвинения можно сказать, что они подъехали на микроавтобусе к железнодорожной станции. Это что, преступление подъехать к станции?

— Чтобы приобрести там автоматы — конечно!

— А как ты это докажешь? Кто даст показания?

— Джеки Браун.

— А если он будет молчать?

— Тогда никто не даст показаний. Во всем мире нет других свидетелей.

— И все равно ты считаешь, что факт нарушения федерального законодательства налицо?

— Не сомневаюсь, — сказал Фоли.

— Не сомневаешься, но доказать этого не можешь.

— Выходит, так.

— Какова другая альтернатива?

— Мы можем сказать ему, что на него навел Койл.

— Мысль интересная, — сказал Уотерс, — А зачем нам это ему говорить?

— А пусть он взбесится, — сказал Фоли, — Я уверен, что у него были какие-то серьезные делишки с Койлом. Вот я и скажу ему, что стукнул на него Койл, — он взбесится и расскажет мне, что у него там было с Койлом.

— Думаешь, это тебе что-то даст?

— Ну ты же сам мне говорил: мол, предположим, что Койл добывал оружие для ребят, которые взяли три банка. Если это так, то очень может статься, что именно Джеки Браун и поставлял им это оружие.

— У тебя руки чешутся поймать этих ребят? — сказал Уотерс.

— Еще как чешутся.

— О’кей, ну скажешь ты это Брауну. А потом что?

— Не знаю.

— А я знаю, — сказал Уотерс. — Ему предъявят обвинение в незаконном хранении автоматического оружия. Потом выпустят под залог. Тогда что?

— Он побежит разыскивать Койла.

— Это ясно, что он побежит разыскивать Койла, и, когда он его найдет, — убьет. Ну и что мы будем с этого иметь? Одного торговца автоматами и труп мелкого стукача. Ты что, этого добиваешься?

— Пожалуй, что и нет, — ответил Фоли, — А нельзя ли его не отпускать под залог?

— Нет, — сказал Уотерс, — «Целью отпуска под залог…» Мне прочесть тебе лекцию на эту тему?

— Не надо, — сказал Фоли, — Я помню: «…чтобы обеспечить явку обвиняемого на судебное заседание». Даже если его взяли с автоматами?

— Даже если его взяли с автоматами, — сказал Уотерс.

— Ну ладно, пускай он выходит под залог. И все равно я ему скажу.

— И после этого он тебе что-нибудь сам скажет.

— Возможно, и нет. Он, похоже, такой тип, который смолчит, даже если увидит, что у тебя дом горит.

— Ну, так что же будет дальше? — спросил Уотерс.

— Он пойдет искать Койла. А я привяжу ему хвост.

— Перестань!

— Я поставлю ему сигналку в машину, — сказал Фоли. — И буду следить за его перемещениями по рации.

— Прямо как в «Невыполнимой миссии»[34],— усмехнулся Уотерс.

— Да, я обожаю Ефрема Цимбалиста, — сказал Фоли, — Не меньше, чем Фэ-бэ-эр.

— Не забудь мне напомнить перевести тебя в Топику![35] — сказал Уотерс. — Другие гениальные идеи есть?

— Можно сказать ему, что его заложил парень, который продал ему автоматы.

— А вот это мысль! Давай-ка ее обмозгуем. Кто это?

— Какой-нибудь желторотый новобранец с базы, не иначе.

— А где он раздобыл автоматы?

— Возможно, что это его табельное оружие. Его и еще четырех засранцев, которым понадобились бабки, чтобы снять себе первоклассную шлюху.

— Автоматы пронумерованы?

— А как же!

— Серийный номер регистрируется за определенным солдатом, когда он получает табельное оружие, — так?

— Так, — сказал Фоли.

— Солдат обязан доложить о пропаже оружия и дать объяснения — так?

— Так.

— И что мы с этого можем иметь? — спросил Уотерс, — Мы ведь и так на них выйдем в любом случае.

— Ты прав, — сказал Фоли, — Не буду говорить ему, что это солдат.

— И не говори, что его заложили ребята из микроавтобуса. И не говори, что Койл.

— Я вообще ему ничего не скажу — отпущу его под личную ответственность.

— И что потом?

— Он займется своими делишками, — сказал Фоли, — А я буду рыть землю носом, чтобы суд вынес этому ублюдку обвинительный приговор.

— Но он-то что будет делать?

— Он отправится домой и будет долго думать.

— Верно. Он не дурак, говоришь? И что же он надумает?

— Первое, о чем он подумает: уж не те ли ребята из микроавтобуса его заложили?

— Верно. И к какому выводу он придет?

— Он сделает вывод; что нет, не они. Они туда приехали, но они же ничего не знали. И он поймет, что это не они.

— И что он будет делать дальше? — спросил Уотерс.

— Он начнет думать, кто бы еще мог его заложить.

— И кого он начнет прощупывать?

— Сначала Койла, — сказал Фоли, — Если ему известно имя Койла. Он сегодня виделся с Койлом, могу поспорить. Койл, возможно, случайно увидел автоматы. И он подумает на Койла.

— А как мог Койл увидеть автоматы? — спросил Уотерс.

— Молокосос открыл багажник и…

— А зачем ему открывать багажник на виду у Койла?

— Чтобы достать оттуда что-то для Койла, — сказал Фоли. — Тут нет сомнений.

— Что, Койл купил у него что-то для себя? — спросил Уотерс.