— Потому что, к счастью, она обладает определенными правами. Я хочу получить возможность обстоятельно поговорить с ней наедине до того, как решу, что ей нужно говорить, а чего говорить не стоит. Хочу также обратить ваше внимание на то, что если бы я был единственным адвокатом, кто занят этим делом, то приложил бы все усилия, чтобы прояснить все факты, имеющие отношение к сложившейся ситуации, и сделал бы заявление, проясняющее ее позицию. Однако получилось так, что я всего лишь один из двух ее адвокатов.

— А кто второй?

— Джеймс Этна из фирмы «Этна, Этна и Дуглас».

— И где же он?

— А вот это, — сказал Мейсон, — мы и сами хотели бы узнать как можно скорее.

— Ну что ж, отлично, тогда полезайте в машину, — сказал полицейский. — Сейчас подъедет еще одна машина. Если эта женщина не собирается ничего говорить, мы должны задержать ее как важного свидетеля. Вам это прекрасно известно.

— Превосходно, — ответил Мейсон. — Вы выполняете свой долг, а я свой. Если хотите, задержите ее в качестве свидетеля. Но она будет давать показания, только когда я ей скажу. А я скажу ей только после того, как узнаю, что она собирается рассказывать.

Один из полицейских распахнул заднюю дверцу машины.

— Садитесь на заднее сиденье, — приказал он. — Как вы вообще, черт побери, попали в этот дом? Главные ворота, похоже, заперты и…

— Нет ничего проще — поезжайте по этой улице, пока не увидите дверь с номером пятьсот сорок шесть. Только будьте поосторожнее, когда будете туда входить, потому что там бродят на свободе несколько горилл и, похоже, настроены они весьма воинственно.

— Черт бы побрал такие задания, — недовольно пробормотал один из полицейских второму. — Где же наконец девятнадцатая машина?

— Вот она.

Еще одна полицейская машина показалась в другом конце Роуз-стрит и направилась в их сторону. Ее сирена, только что ревевшая в пронзительном крещендо, выключилась, постепенно затихая в заунывном бормотании.

— Ну вот и порядок, — сказал водитель. — Я, пожалуй, отправлюсь туда вместе с девятнадцатой. А ты оставайся тут и не спускай глаз с этих двоих. И дай-ка мне автомат — не больно-то мне по душе охота на горилл.

Мейсон повернулся к миссис Джозефине Кемптон.

— Вы слышали, что я сказал? — тихо спросил он ее.

— Да.

— Вы поняли, что не должны никому ничего говорить до того, пока не побеседуете со мной и я не выслушаю всю вашу историю? Вы это хорошо поняли?

— Да.

— Вы не станете нарушать мои инструкции? Вы сможете отказаться от дачи каких бы то ни было показаний?

— Не сомневайтесь.