Я возвращаюсь к столику, чтобы дождаться Ноя. Грир подходит и ставит передо мной Джонни Уокера.

— Как Блю и ребенок?

Я не могу сдержать улыбки, потому что никто не знает о нашем секрете. Не могу дождаться, когда объявлю всем о близнецах.

— Мама и ребенок чувствую себя замечательно. Ее немного подташнивает, но в остальном…

Я останавливаюсь, когда слышу крики и выстрелы на улице.

Я хватаю Грир за руку и тяну вниз.

— Ложись.

Я бегу к двери и сканирую здание с пистолетом в руке. Я никого не вижу.

— Син! Син!

Пронзительный женский крик.

Лорна.

Четверо из моих братьев, и я выходим из паба.

— Прикройте меня.

Я захожу за угол и вижу Лейта, лежащего лицом вниз на земле, Лорна нависла над ним.

Кровь растекается по асфальту.

— Это ты стреляла?

— Нет, это Лейт!

Я оттаскиваю Лорну и осматриваю его рану в плече. Вторая может быть в руке. Здесь слишком много крови. Я не уверен опасна ли рана для жизни.

— Не слишком впечатляюще, приятель. Джейми исправит это в два счета.

Прохожие на улице начинают останавливаться.

— Мы должны убраться от сюда, пока кто-нибудь не вызвал копов.

Я звоню Стерлингу, чтобы он забрал нас, пока один из моих людей звонит Джейми.

— Пусть ждет нас у меня дома.

Мы затаскиваем Лейта на заднее сиденье машины. Лорна залазает следом и кладет его голову себе на колени.

— Я еду с тобой. И не спорь.

— Прости меня, — говорит Лейт.

— Молчи.

— Но я хочу, чтобы ты знала, все что я сказал Сину…Это все ложь.

— Заткнись. В тебя стреляли. Сейчас не время обсуждать то, что ты сказал или не сказал.

Молодец. Она не собирается спускать его с крючка, получил он пулю или нет. Надеюсь, она даст ему жару.

— Что произошло? — спрашиваю я.

— Один из членов Ордена схватил меня сзади и попытался затолкать в багажник. Лейт увидел, что происходит. Они боролись, и он выстрелил в Лейта.

Еще одно трусливое нападение. Они не остановятся, пока этому не положить конец.

В Ордене происходит хаос. Это хорошо, но и плохо для нас. Нас ждет еще немало таких нападений. Они хотят отомстить за смерть их лидера.

Джейми ждет на дороге, когда мы подъезжаем к дому.

— Дай-ка мне взглянуть, прежде чем мы занесем его внутрь.

Джейми достает бинт и ножницы и разрезает рубашку Лейта.

— Черт. Ты же знаешь, что это моя любимая футболка от Джонни Кэша.

— Да. Знаю.

Джейми осматривает его рану.

— Не страшно, но пока я не могу определить, прошла ли пуля насквозь. Нужно повернуть его. Отнесите его в гостевую комнату.

Мы проходим через входную дверь, когда Блю выходит в коридор.

— Что случилось?

— Лейта подстрелили.

— Босс. В вашей гостевой комнате женщина.

Эллисон выбегает в коридор. Она указывает в сторону своей комнаты.

— Джейми и двое мужчин положили Лейта на мою кровать. Он ранен!

— Джейми подлатает его здесь.

Эллисон открывает рот.

— Но врачи лечат огнестрельные ранения в больницах. Они не должны это делать в доме.

Я смотрю на Блю.

— Не думаю, что у нас есть другой выбор. Расскажи ей сейчас.

— Нет.

— Рассказать мне, что?!

Мы стоим молча, Блю и я переглядываемся. Она расширяет глаза. Я пожимаю плечами, имитируя выражение ее лица.

— Я не понимаю, что это значит.

— Кто-то должен рассказать мне, какого черта здесь происходит.

У нас нет выбора.

— Ты или я? — спрашиваю я.

Кайл заходит в коридор.

— Простите, что перебиваю, босс. Джейми сказал мне помочь Лорне. Она отключилась.

Отлично. Это ночь не могла быть еще лучше.

Захожу в комнату и вижу Лорну, которую обнимает Блэр.

— Я поймала ее. Она чуть не упала на пол.

Джейми не обращает внимания, он обрабатывает рану Лейта.

— С ней все будет в порядке. Положите ее на диван в моем офисе.

Эллисон подходит к кровати и рассматривает рану Лейта.

— Кожа вокруг раны имеет ссадины. Его подстрелили из пистолета небольшого калибра.

— Очень хорошая оценка.

Джейми протягивает пару перчаток Эллисон.

— Помоги мне перевернуть его, чтобы я мог найти выходное отверстие.

Лейт громко стонет, когда они переворачивают его на бок.

— Вот оно что. Щелевидное и чуть больше входного. Это хорошо. Это значит, что пуля не задела жизненно важные органы. Будет не очень приятно.

— Откуда ты знаешь столько о ранениях?

— Я работал в отделении скорой помощи в городе с очень высоким уровнем преступности. Я видел такие ранения по крайней мере дважды за день.

— Я уберу это, пока он в таком положении. Не нужно поворачивать его снова, потому что это вызывает дискомфорт.

Лейт громко стонет, а потом хихикает.

— Это немного больше, чем дискомфорт, милая.

Я снова злюсь на Лейта, зная, что с ним все будет в порядке.

— Дискомфорт — это минимум того, чего ты заслуживаешь.

— Пожалуйста, не дай ей уйти. Мне нужно с ней поговорить.

Его голос звучит отчаянно. Хорошо.

— Посмотрим.

Я не в том настроении, чтобы утешать его. Пусть беспокоится о том, что она может смыться.

Джейми с Эллисон работают, как одна команда.

— Дай иглу и антибиотики для профилактики. Нужно успеть все обработать, чтобы не было лихорадки. Нам не нужен еще один случай сепсиса.

— Еще один? — спрашивает Эллисон.

— Да. Син чуть не умер из-за этого пару месяцев назад.

Эллисон смотрит в сторону двери.

— Блю, мне нужно поговорить с тобой. Наедине.

Малышке будет не просто.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

Она кивает.

— Пожалуйста. Я не смогу сделать это одна.

Мы следуем за Эллисон в нашу спальню.

— Кому-то лучше начать говорить.

Я скрещиваю руки на груди и прислоняюсь к стене.

— Она твоя сестра. Начинай.

Блю Брекенридж

У меня было больше месяца, чтобы подготовить себя к разговору с Эллисон о моей жизни в Братстве. Я так и не подобрала слов с тех пор, как она появилась в моей палате.

— Тебе стоит присесть, поскольку история не короткая. Она началась почти девятнадцать лет назад.

Она опускается на стул в углу.

— Ты меня пугаешь.

Она действительно выглядит напуганной.

— Очнувшись в больнице после убийства матери, мне было страшно. Я боялась, что человек, который сделал это, узнает, что я не умерла и вернется за мной. Тогда я решила, что должна притвориться, что ничего не помню о событиях той ночи. Я думала он пощадит меня, если поверит, что я не смогла опознать его. Я была травмированным ребенком.

Эллисон выглядит огорченной.

— О Боже, Блю. Ты помнишь это?

— Каждую ужасную секунду.

— И ты никому не сказала.

— Я с детства зациклилась на том, что убийца моей матери должен заплатить за то, что сделал. Когда мне исполнилось двенадцать, я была готова начать обучение. Так это и началось.

— Я не понимаю.

Конечно, она не понимает. Ни один нормальный человек не понял бы того, что я собираюсь ей рассказать.

— Я рассказала папе, что все вспомнила и собираюсь отомстить за убийство мамы.

— Нет.

— Я намеревалась расстрелять его также, как он сделал это с мамой. Я поставила отца перед фактом: либо он учит меня, либо я делаю это без его помощи. Он боялся за меня, поэтому и согласился научить меня.

Она хмурится. Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она усердно обдумывает это.

— Думаешь, я поверю в то, что отец научил свою двенадцатилетнюю дочь убивать? Ты хоть понимаешь, как безумно это звучит?

Эта история логичнее, чем она думает.

— Он тренировал меня, пока я не поступила в Академию полиции. Сначала я строила свою карьеру в качестве офицера, затем в качестве агента, чтобы узнать, как проникнуть в преступную организацию «Братство». Я сделала все, чтобы, как можно ближе, подобраться к убийце — Тану Брекенриджу. В планах было провернуть это через его сына, Синклера. Что я и сделала.