Снаряжение гранат взрывчатыми веществами велось в казенных «заведениях». Кроме Охтенского и Серги-евско-Самарского заводов взрывчатых веществ к этому привлекались мастерские Свеаборгской крепостной артиллерии, снаряжательные мастерские артиллерийских складов. Охтенский завод прекратил выпуск гранат обр. 1912 г. в августе 1915 г., Самарский продолжал его до 1916 г. С марта 1916 г. выпуск гранат начал новый Троицкий снаряжательный завод вблизи Сергиева Посада. К июню 1916 г. здесь изготовили 435 000 гранат обр. 1914 г., 309 380 гранат германского образца и 6000 учебных.

Петроградский арсенал в 1914 г. изготовил около 100 тыс. корпусов ручных, в 1915 г. — 1,5 млн., в 1916 г. — 2 млн., в 1917 г. — 3,6 млн. корпусов. Кроме того, за 1916-й и 1917 гг. он изготовил по 249 050 дистанционных запалов к ручным гранатам.

К изготовлению корпусов и некоторых других деталей гранат привлекается и отечественная частная промышленность. Поначалу заказы на ручные гранаты обр. 1912 и 1914 г. ГАУ распределяло по фабрикам и мастерским само. Вскоре размещение заказов в частной промышленности взяли на себя Земгор и ЦВПК. Первый заказ на корпуса ручных гранат Особое совещание по обеспечению действующей армии выдало Земгору 3 июля 1915 г. Потом ГАУ передал ЦВПК заказ на 13 352 900 корпусов гранат обр. 1914 г., а 3 сентября 1915 г. — на 5 370 000 корпусов гранат германского образца. Всего на август 1915 г. в технических артиллерийских заведениях ГАУ были размещены заказы на 4 310 000 корпусов гранат, а в частной промышленности — на 16 430 000. На октябрь 1915 г. объемы выданных заказов на ручные гранаты разных систем выросли до 44 820 000.

«Общественные деятели» из ЦВПК и Земгора переоценили свои организаторские способности. Большая же часть мелкой и средней частной промышленности — слабо оборудованная и мало знакомая со стандартизацией — просто не была готова к исполнению больших заказов даже на изделия, не требующие высокой точности и дефицитных материалов. Впрочем, и поставки материалов регулярно срывались, сказывались и проблемы со своевременной передачей производителям нужных чертежей и технических условий. Лучше оборудованные предприятия уже оказались загружены заказами на артиллерийские снаряды. Заказы на гранаты обр. 1914 г. ЦВПК распределял с августа 1915 г. по август 1916 г. едва ли не по всем местным военно-промышленным комитетам — от Петрограда до Иркутска, от Ревеля до Баку и Средней Азии — а также ряду акционерных обществ, включая общество «Граммофон» в Петрограде. По гранатам германского образца с сентября 1915 г. по февраль 1916 г. удалось разместить заказы только на 3 352 900 шт. со сдачей к ноябрю 1916 г. Земгор распределил заказы всего на 950 000 корпусов гранат.

Сроки поставок сразу же начали срываться. Московский ВПК, например, на декабрь 1915 г. сдал всего 15 000 ручных гранат из заказанных 3 151 000. Всего к 1 января 1916 г. по заказам ГАУ было поставлено 4 771 875 ручных гранат, отправлено на фронты 4 588 590. В январе 1916 г. поставки ручных гранат от частной промышленности начали расти — за первые три недели января военно-промышленные комитеты поставили около 276 тыс. гранат против 79 тыс. за весь предыдущий период. Заметное увеличение производства ручных гранат началось на русских заводах в мае, и летом 1916 г. в 300 раз превысило уровень августа 1915 г.

Снаряжение гранат шло следующими темпами:

Основную часть поставок составляли гранаты обр. 1914 г. На 1 декабря 1916 г. ЦВПК, согласно отчетам, сдал 10 403 368 корпусов гранат обр. 1914 г., 2 918 377 — гранат германского образца (из них отправили на снаряжение 2 808 700) и 102 700 — гранат Новицкого (о них еще будет сказано особо). Из 574 620 дистанционных трубок к гранатам германского образца, заказанным в разное время Вятскому, Московскому, Ростовскому, Саратовскому и Харьковскому ВПК со сроком поставки не позднее марта 1917 г., к сентябрю 1917 г. поставили 545 882. По отчету ЦВПК на 26 ноября 1915 г. недопоставлены оказались даже деревянные ящики для укупорки гранат — из 187 500 заказанных ящиков подлежало сдаче 9337, поставлено только 2000 штук.

Тем не менее поставки гранат налаживались. Это позволило, в частности, ужесточить требования при приемке: так, Предписание ГАУ №208945 от 24 декабря 1916 г. устанавливало на заводах испытания гранат обр. 1914 г. (разумеется, без запала) «расстреливанием остроконечной пулей».

Предложений различных систем ручных и ружейных гранат было в избытке. Уже в августе — ноябре 1914 г. Технический комитет ГВТУ рассматривал проекты ручных гранат подполковника Стендера, штабс-капитана Прокопова, братьев прапорщиков Соколовых, генерал-майора Заславского. Далее предложения от изобретателей только нарастали, но редко какие заслуживали внимания. С другой стороны, в войсках, постоянно испытывавших потребность в таком боевом средстве, использовалось немало самодельных ручных и ружейных гранат из подручных материалов, пока в марте 1916 г. Ставка не издала приказ, воспрещающий производить в зоне военных действий армии опыты и работы по введению изменений в существующие образцы вооружения (бомбометов, минометов, снарядов к ним, ручных гранат и др.) — все заслуживающие внимания предложения и изобретения «по артиллерийской части» предлагалось направлять в ГАУ.

Как и в других вопросах, в деле заготовления ручных гранат пришлось прибегнуть к зарубежным заказам. Недостатка в предложениях, понятно, не было. Встречались и несколько неожиданные. Например, из Болгарии, находившейся во враждебном лагере. Телеграмма из Ставки Верховного Главнокомандующего от 5 сентября 1914 г. сообщала, что «бывшим помощником софийского городского головы майором Николаем Зеленым и некоторыми другими русофилами предложено продать нам партию чугунных ручных бомб испытанного болгарской армией типа, из них 50 000 готовы, 100 000 через 10–15 дней после заказа, цена штуки 6 левов». Заказа или наличной покупки не последовало.

Необходимость заказывать столь «простое» оружие за границей некоторых удивляла. Так, военный агент во Франции полковник А.А. Игнатьев поначалу считал, что «этот новый вид пехотного оружия… мог изготовляться в любой небольшой мастерской», не учитывая проблемы снаряжения взрывчатым веществом и сложности изготовления запалов. В предложениях недостатка не было. Тот же Игнатьев вспоминал, что «предложения на ручные гранаты превосходили даже запросы из России» и многие исходили от случайных частных лиц — «почтенных сенаторов и даже кюре, пытавшихся… «сделать дело», то есть успеть нажиться.