В двадцатых годах фактически вся пресса, включая многие выдающиеся демократические газеты, вроде "Нью-Йорк Таймс", переметнулась на поддержку абсурдного кулиджевского "просперити". Пожалуй, величайшим предательством со стороны американской прессы было то, что она не предостерегла о надвигавшемся крахе, который предсказывали многие специалисты по финансовым вопросам в работах, не получивших широкого распространения. Во время депрессии 1929—1933 гг. снова имела место грандиозная объединенная кампания печати, целью которой было скрыть от масс всю глубину катастрофы.

В 1936 г. 80% американской прессы по оценке журнала "Таймс" (номер от 2 ноября 1936 г.), и по крайней мере 71% ее по оценке журнала "Нью рипаблик" (номер от 17 марта 1937 г.), выступало против переизбрания Франклина Д. Рузвельта и яростно клеветало на него и на его сторонников.

Фактически единственными газетами, поддерживавшими правительство Рузвельта, за исключением субсидируемой прессы демократической партии, были газеты, непосредственно принадлежавшие промышленникам, выпускавшим предметы широкого потребления, и владельцам универсальных магазинов, а также те издания, доходы которых в значительной степени зависели от рек ламы универсальных магазинов и благосостояния поку пателеи. Эти элементы составляли основную финансовую опору "нового курса".

Сомнительную поддержку оказала Рузвельту "Нью- Йорк Таймс", а также скриппс-говардовская сеть. Однако в общем позиция прессы во время предвыборной кампании ярко свидетельствует о том, как трудно розничным рекламодателям и самим читателям контролировать политику газет. В Детройте, Сент-Луисе, Миннеаполисе и Балтиморе "новый курс" вовсе не получил поддержки печати, хотя эти города и стояли за Рузвельта.

В то время как Рузвельта бранили то большевиком; то фашистом и вся американская пресса поносила его политических помощников, лондонский "Экономист", важнейший в мире орган капиталистической печати, доброжелательно оценивал его деятельность и хвалил его за то, что он вывел страну из состояния хаоса. Американская пресса, часто ссылающаяся на. "Экономист", на этот раз его не цитировала.

Многие обозреватели пришли к заключению, что блестящая победа, одержанная Рузвельтом в 1936 г., несмотря на враждебное отношение прессы, доказывает бессилие газет в наш век радио. Однако подобное утверждение основано на недооценке значения многих особо сложных факторов, действовавших по время выборов 1936 г. помимо прессы.

Говорили, что "подобно тому как в 1896 г. красноречие Уильяма Дженнингса Брайана потерпело поражение от прессы, в 1936 г. пресса потерпела поражение от красноречия Франклина Д. Рузвельта". В этом есть доля истины. Тем не менее "Нью рипаблик" (17 марта 1937 г.), откуда взята эта цитата, указывал, что "около двухсот радиостанций — одна треть их общего количества, но по существу более трети, учитывая их мощность, дальность действия и число слушателей, — принадлежит газетам или контролируется ими". Словом, в большинстве случаев радиостанции принадлежат тем самым группам, кото^: рые владеют газетами. Более того, республиканская партия использовала гораздо больше часов радиовещания, чем демократическая, — шестьдесят девять часов против пятидесяти шести с половиной.

Вскоре после выборов сила прессы, централизован-, ность ее действия и целей были продемонстрированы значительно более полно, чем во время кампании. Если против переизбрания Рузвельта было 80% прессы, то 95% ее выступило против плана реформы Верховного суда, который со времен гражданской войны бесцеремонно попирал общественные интересы. Скриппс-говар* довские газеты, холодно относившиеся к переизбранию Рузвельта, присоединились к "Нью-Йорк Таймс", выступившей с резкой критикой предложенной президентом реформы Верховного суда в пределах положений конституции. Все радиообозреватели громили этот план.

Эвелина Миллер Крауэл утверждает в "Нью рипаблик" (13 января 1937 г.), что кампании прессы бессильны, и приводит обширный материал в пользу этого положения. Ее выводы, однако, основаны на несостоятельных примерах. В 1934 г. пресса фактически без всякой посторонней помощи провалила предложенный Тагуэлом закон о доброкачественном продовольствии и лекарствах, требовавший более честной рекламы в этой области. Оппозиция этому закону была открыто организована различными обществами издателей, начиная с Американской ассоциации издателей газет вплоть до различных местных организаций. В том же году газеты добились поражения всеобщей забастовки в Сан-Франциско.

Пресса редко проводит кампании в защиту специфически газетных интересов, но в таких случаях она опять- таки демонстрирует свою силу. Президент Тафт заявил, что пресса враждебно относилась к нему потому, что он не снизил в достаточной степени пошлины на заграничную газетную бумагу. При Вильсоне эти пошлины были полностью отменены. Спикер Джозеф Кэннон заявил. что когда либералы выступили в конгрессе против его деспотической власти, к ним присоединилась часть республиканской печати, недовольная тем, что он поддержал тарифную политику Тафта. Хотя американская пресса в целом рьяно отстаивает высокие пошлины, она непоследовательно требует свободного импорта газетной бумаги.

Высокомерие мультимиллионеров в утверждении своих прав в области журналистики не знает пределов. Сущность взглядов господствующих капиталистических кругов на печать наиболее энергично была сформулирована центральным органом финансового капитала "Уоллстрит джорнал" в номере от 20 января 1925 г.

"Трудно представить себе, что хочет сказать автор передовой статьи в нью-йоркской "Геральд трибюн", когда он заявляет. "Американские газеты всегда были связаны с интересами общества". Это — обычная отговорка непрофессионала; результаты таких фраз известны. Такое заявление совершенно неверно; однако, с этим вопросом связано столько лицемерия и Невежества, что он требует разъяснения.

Газета — частное предприятие. Поэтому она не "связана" с интересами общества. Она является собственностью владельца, продающего, на свой собственный риск продукт своего производства. Если обществу не нравятся его взгляды или освещение событий, оно вольно поступать как хочет. Общество не обязано покупать эту газету... Можно заявить, что редакторы проводят политику своих хозяев, за исключением тех случаев, когда они сами являются хозяевами своих газет. Но по некоторым до смешного очевидным причинам многие владельцы газет готовы поощрять распространенное заблуждение, что именно редактор газеты диктует ее взгляды и подбор материала. В действительности он делает все это, лишь строго подчиняясь коррективам и указаниям владельца газеты..."

Если газета связана с интересами общества, тогда она представляет собой предприятие общественного пользования и по закону подлежит надзору и вмешательству со стороны правительственных учреждений, вроде федеральной торговой комиссии или комиссии по торговле между штатами. И наоборот, согласно рассуждениям "Уолл-стрит джорнал", если газета не связана с интересами общества, то ее хозяин может использовать ее, как ему заблагорассудится.

Позиция "Уолл-стрит джорнал" особенно ярко свидетельствует о влиянии, оказываемом газетами на формирование мышления широкой публики по образу и подобию мышления биржевого маклера. Пресса ответственна за прочно укоренившееся в широкой публике убеждение, что руководство железными дорогами, осуществлявшееся правительством во время войны, потерпело колоссальную неудачу; на самом деле управление железными дорогами никогда не было более успешным, чем в тот период. Газеты внушили большинству читателей, что государственное руководство предприятиями общественного пользования в общем не дает результатов, в то время как можно научно доказать, что оно гораздо боле,е эффективно, чем управление, осуществляемое частными владельцами.