Меллон, разумеется, вел борьбу против расследования фактов возмещения налогов за 1923 и 1924 гг., производившегося Кузенсом и либеральнььми сенаторами, и ему вместе с Кулиджем удалось добиться прекращения этой полезной работы. К сожалению, разоблачения Кузенса не остановили разбазаривания Меллоном государственных средств. В самом деле, комиссия Кузенса не имела возможности распутать сложные детали всех налоговых комбинаций. Но в результате ее деятельности стало очевидно, что фактически каждое налоговое мероприятие министерства финансов, возглавлявшегося питтсбургским банкиром и алюминиевым монополистом, было нечистым. За время пребывания Меллона на посту министра финансов было возмещено налогов на сумму 1271 млн. долл., из которых 7 млн. было возмещено самому Меллону, а 14 млн. долл, перечислено на счет его корпорации. По графам освобождения, сокращения и возмещения налогов из казначейства в карманы частных лиц просочилось более 6 млрд. долл. Таким образом, хозяйничанье Меллона привело к тому, что национальный долг увеличился на эту сумму и военные барыши возросли по меньшей мере на половину этой суммы, поскольку во всех налоговых надувательствах фигурировали именно основные прибыли от операций военного времени.

Не удовлетворившись опустошением, уже произведенным в государственных финансах, в ноябре 1929 г. Меллон и президент Гувер объявили о снижении на 1% налога на частные и корпоративные доходы за 1930 г., что •принесло 100 млн. долл, корпорациям и 60 млн. долл, частным лицам. Это снижение было только временным; с тех пор не проводилось никакого основательного усовершенствования таблиц подоходных налогов, которые в интересах упрочения финансов страны не должны были отклоняться от корм 1919 г. Правда, правительство Франклина Д. Рузвельта прикрыло некоторые лазейки, дававшие возможность сократить налог; но повысив имущественный п подоходный налог оно в то же время сохранило весьма либерально сформулированный закон о налоге на дарственные акты, фактически сводящий к нулю действие имущественного налога.

Будучи министром финансов, Меллон проводил свои интриги различными способами. Время от времени он предсказывал большой дефицит. Эти предсказания имели целью предотвратить требования государственной помощи со стороны ветеранов войны и фермеров. В 1921, 1922 и 1924 гг. Меллон предсказывал дефицит, опасаясь волнений в связи с выплатой пособий демобилизованным, хотя все эти годы в государственной казне имелся достаточный излишек. Но с 1929 г., когда дефицит стал правилом, Меллон предсказывал излишек, чтобы конгресс не увеличивал налогов на доходы и наследства.

Когда в 1929 г. страна задыхалась в тисках кризиса, экономисты критиковали министра финансов за снижение налогов, произведенное в период процветания, когда можно быдо ликвидировать национальный долг. Консервативный д-р Э. Р. А. Зелигман, почетный профессор политической экономии в Колумбийском университете, бичевал Меллона за "абсурдное несоответствие" доходов, полученных со скудного налога на наследства.

При Меллоне министерство финансов изобиловало скандальными аферами, среди которых особенно выделяется концессионная сделка Барко [¹ В 1917 г. "Караибский синдикат", контролировавшийся Генри Л. Догерти и Дж. П. Морганом, приобрел нефтяную концессию в Колумбии, известную под названием концессии Барко. Она не разрабатывалась, так как требовала больших издержек, и в 1926 г. правительство Колумбии предложило ее аннулировать.

Однако меллоновская "Галф ойл компани", хотя и была в курсе дел, 5 января 1926 г. уплатила Догерти за концессию 1 500 тыс. долл. Компания протестовала против аннулирования неразработанной концессии и была поддержана в своих претензиях государственным департаментом. Американские банки свели эмбарго, направленное против Колумбии, вызвав там жестокий политический и экономический кризис. "Нэйшнл сити бэнк оф Нью-Йорк", к которому обратился д-р Энрико Олайя Эррера, колумбийский посланник в Вашингтоне, ответил, что никаких мер для финансирования Колумбии не может быть принято, пока не будет восстановлено доверие вкладчиков. Чтобы помочь Эррера восстановить это доверие, ему предложили сотрудничество X. Фримена Маттьюса, помощника начальника латино-американского отдела государственного департамента, и Джефферсона Кэффи, американского посланника в Колумбии. Они посоветовали, чтобы Колумбия пригласила д-ра Эдвина Кеммерера из Принстонского университета для пересмотра колумбийской финансовой политики, и Джорджа Рабли, помощника Дуайта У. Морроу в Мексике, для советов по вопросах законодательства. Колумбия приняла, хотя и после бурных дебатов, предложенный этими американскими деятелями закон, касающийся эксплоатации нефтяных месторождений. .Новый закон предоставлял "Галф ойл компани" концессию на пятьдесят лет. Спустя 10 дней после принятия закона "Нэйшнл сити бэнк" по заключенному ранее соглашению о 20-миллионном кредите перевел Колумбии последний взнос в 4 млн. долл. Журнал "Нью-рипаблик" выразил удивление по поводу того, что "американский государственный секретарь использовал высокие полномочия своего поста, чтобы убедить "Нэйшнл сити бэнк оф Нью-Йорк" предоставить необоснованный банковский кредит правительству Колумбии с целью получить одну из самых больших в мире нефтяных концессий для компании, контролируемой в интересах мистера Меллона, ].

Да и вся налоговая политика Меллона была достаточно скандальной; она сыграла большую роль в разжигании спекулятивного бума 1924—1929 гг., так как освободившиеся для частного, использования капиталы во многих случаях не могли найти себе нормального экономического применения. Поэтому они были направлены на биржевые махинации, на отпочковывание акционерных компаний и компаний, вкладывавших свои средства в скупку разнообразных ценных бумаг, а также на безудержную расточительность, стимулировавшую производство предметов роскоши, которое позднее потерпело крах.

Преждевременная смерть Гардинга, последовавшая 2 августа 1923 г., не внесла в политику правительства никаких изменений. При Кулидже продолжалась все та- же веселая грабительская игра. В 1924 г. первые разоблачения относительно "Типот доум" слегка обуздали ретивых игроков, но в общем при поверхностном наблюдении не было заметно никаких перемен. Кандидатом в вице-президенты на выборах 1924 г. был Чарлз Г. Дауэс, чикагский банкир, бывший контролером по валютным вопросам при Мак-Кинли.

Утверждение кандидатуры Дауэса сохраняло общий низкий уровень ловко составленного списка кандидатов республиканской партии. Дауэс был протеже Маркуса Ханна, и все это знали; но ввиду того, что кандидату демократов Дэвису, по выражению боксеров, предстояло "быть уложенным на обе лопатки", не имело никакого значения, кто будет баллотироваться вместе с таким сильным кандидатом, как Кулидж. Основной патент Дауэса на славу, помимо необоснованной претензии на авторство репарационного плана Дауэса, заключался в том, что перед войной он участвовал в скандальном деле чикагского банка Уильяма И. Лоримера.

Лоример был избран в 1910 г. сенатором Соединенных Штатов от штата Иллинойс благодаря фондам, предоставленным богатым лесопромышленником Эдуардом Хайнсом. Так как Хайнс был на ножах с республиканской кликой, возглавлявшейся Маккормиками, сделка была разоблачена в чикагской газете "Трибюн", и сенат, большинство членов которого пришло к своему высокому положению тем же путем, что и Лоример, отказался принять Лоримера в число своих членов.

Лоример, будучи республиканским политическим боссом, в то же время контролировал в Чикаго банк общенационального значения; банк этот столкнулся с большими затруднениями вскоре после того, как его владелец был отвергнут сенатом. Чтобы избежать федеральной ревизии банка, Лоример решил изменить статус своего банка, превратив его из федерального в банк штата. Но для этого перевода ему необходимо было доказать финансовому ревизору штата, что банк действительно располагает 1 250 тыс. долл, наличными — суммой,, которую банк указывал в своем активе. К своему несчастью Лоример даже тогда был неплатежеспособен. Дауэс, глава "Сэнтрад траст компани" (которую он организовал в начале века на деньги, полученные им от своего друга Фрэнка О. Лоудена), не поставив в известность директоров и ответственных работников, выдал ло" римеровскому банку чек на 1 250 тыс. долл., при помощи которого Лоример должен был обмануть ревизию штата. Как только лицензия штата была выдана, неиспользованный чек был возвращен обратно. За свое участие в этом деле Дауэс получил суровое порицание от Верховного суда штата Иллинойс. Суд постановил возложить на дауэсовскую "Сэнтрал траст компани" материальную ответственность за крах банка Лоримера в размере 110 457 долл. 51 цента, сократив первоначально определенную судами низших инстанций сумму иска в 1 400 тыс. долл.