Что касается источников их денежных фондов, то в 1916 г., как и позже, политические партии не раскрывали всех своих карт. Уильям Бойс Томпсон, компаньон комиссионной фирмы "Хэйден, Стоун и К°", крупный акционер "Чейз нэйшнл бэнк" и "Синклер ойл компани" и один из первых директоров "Федерэл резерв бэнк оф Нью-Йорк", одолжил по ходу кампании Уиллу Хэйсу, руководителю республиканской предвыборной кампании и главному адвокату "Синклер ойл компани", 1 млн. долл., которые позднее были возвращены [¹ С. W. Barron, They Told Barron, p. 12.].

В 1918 г. Томпсон дал Хэйсу 300 тыс. долл, с определенной целью купить контроль над конгрессом, в котором республиканцы в этом году получили большинство [² H, Hagedorn, The Magnate, The Life and Time of William Boyce Thompson, p. 279.]. В 1918 г. Томпсон стал председателем финансовой комиссии по ассигнованиям републиканской партии.

Мировая война затмила все остальные события в период обоих правительств Вильсона и открыла новую фазу в неуклонном процессе роста влияния американских мультимиллионеров.

Экономические магнаты были инициаторами вовлечения страны в войну. В противном случае, в период, когда мировой рынок был разорван на части воюющими странами, миллионерам пришлось бы иметь дело с застоем отечественной экономики, угрожавшим навлечь на них гнев всех классов.

Попытки историков обнаружить отдельных деятелей, вызвавших войну и втянувших в нее Америку, останутся, вероятно, тщетными. Как указали некоторые историки, причины войны были многочисленны и действовали за много десятилетий до 1914 г.

Вопрос, ударяющий, как кинжал, в самую сердцевину проблемы войны, заключается не в том, кто вызвал войну, и даже не в том, кто втянул Америку в войну. Разоблачающий вопрос, — кто нажился благодаря войне, кто завладел этой наживой и защищает ее? Известно, что основная часть военных прибылей попала в руки богатейших семейств.

Победоносные европейские державы добились завоеваний за счет своих противников, хотя выигрыш ни в коем случае не покрывал убытков. Однако Соединенные Штаты "великодушно" отказались от участия в дележе экономической добычи по Версальскому договору. Заправилы Уолл-стрит могли позволить своим политическим деятелям подписаться под этим решением, ибо их завоевания приняли форму добычи за счет самого американского народа.

Американские солдаты, сражавшиеся в окопах, народ, трудившийся на родине, вся страна, перенесшая трудности военного положения, боролись не только для того, чтобы победить Германию, но и для того, чтобы самим оказаться побежденными.

Что такая интерпретация правильна, становится ясно, если обратить внимание на то обсотятельство, что общая сумма военных расходов правительства Соединенных Штатов с 6 апреля 1917 г. по 31 октября 1919 г., к моменту возвращения из Европы последнего контингента американских войск, составила 35 413 млрд. долл. Чистый доход корпораций за период с 1 января 1916 г. по июль 1921 г., к моменту прекращения работы промышленности на военные нужды, составил 38 млрд, долл., т. е. был приблизительно равен сумме военных расходов. Свыше двух третей прибылей корпораций достались именно тем самым предприятиям, которые, как выяснила комиссия Пьюджо, находились под контролем "денежного треста".

Большая часть военных затрат финансировалась путем предоставления государственного, т. е. всенародного, кредита; к концу войны эта сумма составила почти 30 млрд, долл., более чем в тридцать раз превысив довоенный долг США. Единственный способ, которым народ мог бы получить обратно часть этих денег, заключался в обложении налогом корпораций; но республиканские правительства, находившиеся у власти после 1920 г., вместо того чтобы повысить налоги на богачей, позабогились об их резком снижении. То, что правительство не позволило богачам удерживать на законном основании, они сохраняли путем поголовного уклонения от уплаты налога, как это было впоследствии обнаружено проведенными сенатом расследованиями.

Начало войны явилось счастливым событием для фирмы "Дж. П. Морган и К°", замешанной в крахе четырестамиллионного финансового хозяйства железной дороги "Нью-Йорк, Нью-Хэйвн энд Хартфорд рейлрод". Несмотря на увеличение движения за два десятилетия, в течение которых Морган контролировал это предприятие, финансы дороги находились в плачевном состоянии. По словам Чарлза А. Бирда, эта дорога "была настолько обременена акциями и закладными, что петерпела ужасающий крах, разоривший вдов, сирот и других держателей ценных бумаг в Новой Англии и нанесший страшный удар тем, кто покупал обыкновенные акции по высоким ценам в старые благоразумные времена".

История с "Нью-Хэйвн рейлрод" могла опровергнуть все претензии "Дж. П. Моргана и К°" на честность в деловом отношении, даже при отсутствии каких бы то ни было других фактов. Отчет комиссии по торговле между штатами показывает, что "Дж. П. Морган и К°" тайком похитили из кассы дороги 12 млн. долл. В своих показаниях председатель правления дороги К. С. Меллен сообщил, что предостерегал директоров "Нью-Хэйвн" о том, что фонды "Нью-Йорк, Вестчестер энд Бостон рейлрод" не стоили и десяти центов за фунт; но все же дорога "Нью-Хэйвн" за кругленькую сумму услужливо освободила "Дж. П. Моргана и К°" от этих негодных бумаг. По материалам комиссии по торговле между штатами, с 30 июня 1903 по 30 июня 1913 г. "Дж. П. Морган и К°", захватившие контроль в 1893 г., способствовали увеличению основного капитала дороги "Нью-Хэйвн" с 93 млн. долл, до 417 млн. долл.; из этой суммы только 120 млн. долл, было потрачено на самую дорогу, а все остальное — на спекуляции через посредство 336 компаний. В число расходов дороги входит покупка по фантастической цене негодного дорожного имущества у сенатора Олдрича.

В номере от 1 февраля 1914 г. нью-йоркская газета "Уорлд" писала, что акционеры "Нью-Хэйвн" были "надуты, ограблены и разорены" "самым холодным, расчетливым и подлым образом", в результате чего дорога "истекала кровью". "Тысячи людей, — писала газета,— сидят в тюрьмах за преступления против общества, которые кажутся ничтожными по сравнению с грандиозными достижениями респектабельного бандитизма".

К середине лета 1914 г. перспективы дома Моргана были определенно мрачными, и некоторые предсказывали ему скорый крах. Тем не менее к началу военных действий в Европе "Дж. П. Моргану и К°" посчастливилось стать финансовым агентом английского и французского правительств в Соединенных Штатах. В качестве такового фирма заведывала огромными военными закупками союзников в США. Крах банкирского дома был предотвращен.

Как было установлено в 1936 г. сенатской комиссией Ная, 10 августа 1914 г., меньше чем через две недели после начала войны, государственный секретарь Уильям Дженнингс Брайан сообщил президенту Вильсону, что "Дж. П. Морган и К°" осведомлялись, не будет ли офи^ циальных возражений против предоставления французскому правительству займа через Ротшильдов. Брайан предостерегал президента, что "деньги —наихудший вид контрабанды" и что если заем будет разрешен, интересы могущественных особ, предоставивших его, будут втянуты в орбиту войны на стороне должн1ика, затрудняя, если не вовсе исключая, возможность соблюдения нейтралитета.

15 августа Брайан писал "Дж. П. Моргану и К°" "Предоставление американскими банкирами займов любой иностранной державе, участвующей в войне, несовместимо с подлинным духом нейтралитета". Это заявление официально ставило вопрос о невозможности  предоставления Соединенными Штатами займов воюющей Европе. Вскоре Брайан был вынужден отказаться от такой точки зрения, что он и сделал в частном порядке.