Вот перед нами сидит Женя, правда на ней надеты джинсы, рубашка и выглядит она как заправский парень. Но всё же на лице заметны следы от слёз, слёз радости и слёз отчаяния, которые выступили на её лице, когда она увидела нас. Мама тоже заплакала, от радости, что наконец-то мы нашли её, нашу Женю. Они обнялись и долго не могли оторваться друг от друга. Потом Женька подошла ко мне, и мы с ней тоже обнялись, не могли не обняться. И когда она меня обнимала, то шепнула на ушко, -

— Женька здравствуй, долго же мы с тобой не виделись. Теперь мы с тобой по настоящему братья, братья на всегда.

На это её высказывание я ни чего не смогла сказать, просто промолчала. Прошло какое-то время, улеглись страсти первой встречи, объятий, поцелуев. Мы, наконец, сидим за столом и мирно разговариваем, потому что поговорить есть о чём, ведь пока мы не виделись, произошло столько разных событий, и в нашей жизни и в жизни моей сестры, что разговаривать можно и до утра всё равно времени, что бы наговориться не хватит. И тут я вспоминаю, что нас должна ждать машина.

— Ма, сколько времени? Надо кого-нибудь послать за машиной, а то она уедет.

Мама, посмотрев на часы, сказала, -

— Поздно она, наверное, уже уехала.

— А где она должна Вас ждать? — Спросил Жан, который нас сюда привёз.

— А не далеко от Вашей лавки, синяя такая.

— Сейчас подождите, — сказал он, выходя из комнаты, — я сейчас позвоню Филиппу, и он посмотрит, уехала она или нет, если она ещё ждёт Вас, то он попросит его подъехать сюда.

— Спасибо Жан, вы опять нас выручаете.

— Не за что, просто добрые дела всегда приятно делать.

Машина как, оказалось, ещё ждала нас, поэтому вскоре она подъехала к ферме, где мы находились, и мы начали собираться, так как уже и так было довольно поздно, а нам ещё предстояло ехать почти два часа до города. Поэтому, отблагодарив и попрощавшись, с людьми, приютившими Женю мы, погрузившись в машину, поехали по направлению города.

Всю дорогу пока ехали мы молчали, думали видно о своём, и потом просто не хотелось разговаривать при посторонних. Когда подъезжали к нашей гостинице, я попросила остановить машину, не доезжая до неё несколько кварталов. Выйдя из неё и подождав пока она уедет, мама не выдержав, спросила, -

— Женя, почему мы здесь вышли?

— Мам разве ты не понимаешь? Нельзя что бы нас вместе видели, — я показала на Женю, — мы же все-таки брат и сестра, а не два брата близнеца.

— Молодец Женька, а то я совсем уже выпустила из вида, почему мы здесь. Обрадовалась, что Женя нашлась и забыла всё на свете.

— Мы сейчас разделимся, сначала вы пойдёте вдвоём, а через полчаса я пойду, — продолжила я.

— Хорошо, — сказала мама, и они с Женей направились в сторону гостиницы.

Я же перебравшись на другую сторону улицы без всякой задней мысли, пошла следом за ними, пропустив их немного вперёд, но, не выпуская при этом из вида. Таким образом, мама, с Женей добравшись до гостиницы, скрылись в ней, а я решила пройтись немного вперёд, что бы как-то убить время. Но, проходя мимо открытого кафе расположенного неподалёку от нашей гостиницы, вдруг услышала русскую речь.

— Да мамаша и парень, только что зашли внутрь, — говорил мужчина, сидящий за столиком этого кафе, в телефонную трубку.

— Нет, машины не видел, они пришли пешком.

— Девчонки не было, не видел.

— Хорошо.

На этом он закончил разговор, выключил телефон и убрал его внутренний карман пиджака. Оглянувшись по сторонам, мне пришлось повернуться к нему спиной и сделать вид, что я случайный прохожий, он поднялся и зашёл во внутреннее помещение кафе. Воспользовавшись этим, я прямиком направилась к гостинице, и пока он входил в кафе, я незамеченная проскочила в гостиницу. Поднявшись к нам в номер, и закрыв за собой дверь, я выпалила, -

— За нами следят.

— С чего ты взяла? — спросила мама.

— Я только что слышала разговор одного мужчины по телефону. Он говорил по-русски, и говорил о нас, вернее о том, что мама с сыном вернулись, его спросили о дочери, он ответил, что дочери не видел.

Женя слушала, слушала и вдруг спросила, -

— Послушайте, что здесь происходит, я ни чего не понимаю, кто-нибудь может мне объяснить?

Посмотрев на Женю, мама, поднявшись, сказала, -

— Так девочки, нам, по-моему, пора подумать об ужине. Я сейчас схожу вниз и закажу что-нибудь. А после мы поговорим обо всём, что случилось с нами, — и она ушла, оставив нас, наедине друг с другом.

Женька, тут же повернувшись ко мне, спросила? -

— Женька, а почему нас мама назвала девочками? Про меня то ладно, она ещё не привыкла, наверное, а может быть, ещё не осознала, что со мной произошло, но ты? Причём здесь ты? Разве ты девушка?

Я молчала, что я могла сейчас сказать. Всё случилось так неожиданно. Что бы понять всё это, надо рассказывать с самого начала. Но я не знала с чего начать, поэтому, немного помолчав, я решилась и сказав, -

— А вот почему, — я, стянув с себя джемпер, расстегнула пуговицы на рубашке, и, не снимая, просто распахнула её.

Женька смотрела на меня широко раскрытыми глазами и молчала. Постепенно её взгляд стал опускаться вниз, пока не остановился чуть ниже моего живота, -

— А там? — спросила она, но так тихо, что я скорее догадалась, чем услышала.

— Там? — переспросила я, но, не сказав больше ни слова, я расстегнула пуговицу на джинсах, они упали вниз, подцепила двумя пальцами колготы с трусиками и, стянув их до колен, предстала перед Женей во всей своей красе.

После того как Женя увидела всё это, неожиданно прозвучал вопрос, -

— Ну, как?

— Что как? — Спросила я не ожидавшая вопроса.

— Нравится быть девушкой?

Я, замешкавшись, не знала, как ответить на этот вопрос. Женька же увидев моё смущение, сама ответила, на свой же вопрос.

— Не надо отвечать, вижу, что нравится.

Она, помолчав немного, вдруг сама начала раздеваться. И вот она тоже стоит передо мной обнаженная, вернее обнажённый, так как на девушку тело моей сестрёнки больше не походило.

Я знала из письма, что Женя перенесла операцию, и знала именно какую, но увиденное превзошло всякие ожидания, я была потрясена.

— Женька и как же теперь быть? — спросила я.

— Что значит, как быть? Тебе нравится быть девушкой?

— Да.

— Вот и прекрасно. А мне нравится быть парнем. Я всегда тебе завидовала. Я думала, как же тебе повезло, что ты парень, и как не повезло мне, что я тебе не брат, а сестра, мне было невыносимо надевать женское бельё. Кстати ты помнишь, наверное, что я частенько ходила в брюках или джинсах, и не охотно носила платья и юбки.

Я была удивлена тем, что сейчас произнесла Женя. Поэтому, глядя на её признание, я решилась тоже передней открыться.

— А я наоборот завидовала тебе, иногда подглядывала за тобой, когда ты одевалась и мечтала оказаться на твоём месте. Но стеснялась этих своих желаний. Поэтому когда ты предложила сходить вместо тебя на экзамен, я в душе ликовала, но старалась ни чем себя не выдать.

И мы, обнявшись, рассмеялись оттого, что так прекрасно всё разрешилось. Успев одеться? мы встречали маму уже как брат и сестра, но теперь правда наоборот, я был сестрой, а Женя стала братом.

Вернувшись, мама заметила, что между нами что-то произошло, но не подала виду. Она просто сказала, -

— Так дети, сейчас к нам принесут то, что я заказала, поэтому, — она повернулась к Жене, — тебе придётся на время спрятаться в ванной комнате. Не нужно что бы сегодня тебя видели.

— Мам, или ты Женя, скажите мне, наконец, что же произошло, почему мы должны, кого-то боятся и прятаться.

— Жень, — мама обратилась ко мне, — разве ты не рассказала Жене, что случилось.

— Нет, пока не успела.

— А о чём же вы тогда разговаривали?

— Мам, мы пока не успели обо всём поговорить.

В дверь постучали. Женя прошла в ванную комнату, а мама, открыть дверь. Когда остались одни, мы смогли наконец-то поесть, а во время еды мы с мамой рассказали о том, что же произошло, пока Жене пришлось скитаться. Было рассказано, почему я стала такой, почему меня преследуют какие-то отморозки и что нам нужно сделать в ближайшем будущем, что бы они, не смогли нам сделать ни чего плохого.