— Ладно, — сказал он, — до завода я вас подброшу, но дальше вы сами, как хотите.
— А нам больше и не надо, — улыбнулась девушка.
Вскоре мы ехали к заводу в видавшем виды стареньком «москвиче» оранжевого цвета.
Жизнь на улицах Ольховска замерла. Причем конкретно. Вчера на улицах бродил народ, обсуждая друг с другом происходящее, люди пытались разобраться во всём происходящем. Кто-то откровенно прикалывался над ситуацией. Сегодня улицы пустовали. Нам, можно сказать, откровенно повезло, что сразу наткнулись на Петра, а то пришлось или угонять автомобильчик с его двора, либо двигать пешком. Впрочем, понятно, что пешком бы мы к заводу в любом случае не пошли, раз есть возможность доехать до него.
Пётр повёз нас по незнакомым улицам. Вернее даже, по задворкам Ольховска и вскоре вывез к ограждению где-то далеко от проходной. В округе виднелись только пара частных домика из дерева за редколесьем.
— Всё, — сказал следователь, остановив автомобиль на обочине, — дальше сами. Надеюсь, знаете, что делаете.
Я молча кивнул, разглядывая завод, обнесённый высоким бетонным забором. Из автомобиля выходить не спешил.
На мой непрофессиональный, в военном смысле, взгляд, преодолеть забор мы с Дашей сможем легко. Правда, если бы такое желание у нас возникло в другой день, как говорится, в мирный, тогда вряд ли. Сейчас — дело другое. По верху забора обнаружилась колючая проволока, причем в достаточно большом количестве. К тому же, окрестности постоянно просматривались внимательными глазами выставленных постовых. Кто-то наблюдал с крыш заводских корпусов. Я видел мелкие фигурки. Кто-то дежурил непосредственно у забора, выглядывая в щелки.
— Знаете, на что это похоже? — вдруг сказал Пётр и продолжил на неопределенное: «М-м?»: — Какой-то Армагеддон из фантастической книжки. Те люди, — он кивнул в сторону завода, — наверняка так себя и чувствуют.
— А ты? — спросил я.
— То же самое. Правда, неприятно сознавать, что нахожусь по другую сторону баррикад. Как говориться, играю не за наших.
— Но вы же в этом не виноваты, — сказала с заднего сидения Даша. — Кто знал, кто тут чем когда занимался и во что всё это, в итоге, выльется.
— Это да, — Петр пожал плечами и откинулся на спинку сиденья, постаравшись расслабиться. — Мы не виноваты. Виноваты те, кто это придумал и сотворил. Но только мне-то от этого не легче. Еще немного и войска начнут применять кардинальные меры. Уничтожат очаг… бомбой, к примеру. И всё, угроза для остальных устранена.
— Они не посмеют этого сделать! — округлила глаза Даша.
— Думаешь?
— Это сразу попадет во все мировые новости…
— Не уверен, что их это остановит? Даша, ты сама видела, что тут творится. Как бы ты поступила на их месте?
Даша ничего не ответила, только насупилась.
— Нам всего лишь нужно избавиться от нано-монстра, — сказал я. — Даже у меня обнаружили вирус, а ведь я провел в Ольховске меньше суток. Теперь подумай, сколько этого вируса в тех людях? Еще немного, и они тоже начнут превращаться в монстров. Тогда точно придется сбрасывать на Ольховск бомбу. И помощнее.
— Ну так что вы надумали? — спросил минуту спустя Пётр. — Подсказываю, если собираетесь проникнуть на территорию незаметно, лучше всего действовать ночью. Они там хоть и стараются освещать периметр прожекторами, но, как сами понимаете, прожекторов много. Остаётся много мест, где можно пробраться внутрь. Так что найдется не одна лазейка. Попробуйте пробраться во-он с той стороны. Там много временных построек, недостроенный корпус. Одним словом, там их самое уязвимое место. Тем более что люди на заводе преимущественно собрались в административном корпусе и вокруг него.
— Откуда так много знаешь? — покосился я на следователя.
— Просто догадываюсь, — улыбнулся Пётр. — Я ж мент, должен либо знать, либо догадываться. Чтобы нормально охранять такой периметр, им нужно иметь в десять раз больше народа, чем сейчас.
— И как далеко от того места до бункера?
— Смотри, — Пётр указал куда-то в дальний угол ограждения. — Вон за тем углом, ещё метров сто и сможете проникнуть на территорию завода. Оттуда до бункера примерно километр. Объяснять дорогу не буду, слишком хлопотно, да и сами догадаетесь, где что есть. В конце концов, территория завода не лабиринт на острове Крит. Там всё просто: пара больших корпусов, несколько маленьких. Одним словом, сообразите.
— Ясно, — кивнул я. — До той лазейки, конечно же, нам придется идти пешком.
— Точно, — кивнул Пётр. — И постарайтесь не особо светиться.
Мы с Дашей молча вышли из автомобиля. На самом деле, если идти к показанному месту напрямик, нам пришлось бы преодолеть всего лишь километра два, но эти километры на виду у людей, засевших на территории завода. Поэтому пришлось идти в обход, набавить ещё парочку километров, чтобы выйти к нужной точке незамеченными.
Прежде, чем скрыться меж деревьев, я оглянулся. Пётр смотрел нам вслед, даже не пытаясь завести мотор и уехать. Ждать он, видимо, собирался долго. Что ж, дело его.
Лес порадовал нас с Дашей легкостью передвижения. На земле не было ни единой сухой веточки, ни одной коряги, все подобрали подчистую местные любители природы. Видать, весьма популярен лесок на предмет провести выходной вечерок у костерка под шашлычок. Зато вместо веточек и коряг в больших количествах разбросаны пластиковые бутылки из под пива и лимонада (целой стеклянной тары не было, немногочисленные местные бомжи подбирали или жители ближайших домов).
Первые метры я шёл, стараясь примериться под шаг Даши, но оказалось, что та идёт быстро и уверенно. Через некоторое время я перестал волноваться, что Даша устанет и отстанет.
Мы шли, стараясь держаться недалеко от опушки. Впрочем, в этом редколесье трудно заблудиться. Больше напоминало обычную лесополосу, только широкую. Зайдешь в центр, и можно разглядеть меж стволов березок и тополей с одной стороны забор завода, а с другой частные домики горожан.
Вскоре мы обошли завод с тыла, вышли к забору. Как и говорил Пётр, с этой стороны завод никто не охранял. Собственно, эту сторону и в обычные дни не охраняли. В паре мест бетонные плиты сильно наклонились, образовав, таким образом хороший ход внутрь территории. Одним из таких мы воспользовались. Хотя уверен, если бы не было таких «ворот», мы бы с Дашей запросто перелезли забор.
На сколько чистым и светлым (относительно ситуации, конечно же) показался мне парадный въезд на территорию завода, на столько грязным оказались его задворки. Кучи мусора, отходов, просто помойка у забора, парочка сгнивших сарайчиков, туалет… Метрах в десяти расположился недостроенный корпус, про который говорил Пётр. Три больших зева с распахнутыми воротинами звали внутрь.
Между корпусом и забором засохшая и проросшая травой колея. Она огибала корпус и уходила вдаль. На полдороги разбитая грузовиками дорога сворачивала на запасной КПП, чуть дальше дорога превращалась в полнее цивилизованную и асфальтированную, что прямой стрелой уносилась к административному зданию, распуская то здесь, то там небольшие «отростки», скрывающиеся в многочисленных заводских корпусах.
Там уже находились люди, стерегущие покой от монстров Ольховска. Светиться пред их глазами нам с Дашей было не резон.
Нужный нам корпус находился за так называемой чертой, которая была определена засевшими на заводе людьми, как граница. Ещё хуже — корпус бывшей лаборатории просматривался, как минимум, с двух точек: с крыши, от забора, да и патрулирующие могут запросто засечь.
Этот участок, конечно, не был так «густо населен» людьми, как, к примеру, административный корпус, ближайший к нему заводской корпус и окрестности, но народа всё равно хватало.
Мелькнула мысль, что надо было послушаться совета Петра «атаковать» лабораторию ночью. Но какой-то зуд внутри заставлял идти туда напролом и прямо сейчас. Думаю, Даша ощущала себя точно также.
При всём этом ни одной подозрительной мысли ни у меня, ни у неё за всё это время как-то не возникло. У нас была цель и нам надо было её достигнуть. Любыми путями.
