— Естественно, — уверил Арчи. — Возможно, даже к сегодняшнему вечеру.
И понимая, что больше здесь ловить нечего, направился к выходу, повторяя про себя: «Да пошли вы все на…».
Он не знал, что сразу же после его ухода из больницы главврач сначала мимоходом похвалил санитарку за бдительность. Потом поднялся к себе в кабинет и, найдя в визитнице нужную бумажку, начал названивать по телефону. Когда, наконец, связь наладилась и сообщение было принято, на другом конце провода только переспросили:
— Во сколько часов он обещал приехать?.. Постарайтесь задержать визитера хотя бы минут на двадцать.
И напомнив, чтобы врач никому не говорил лишнего, повесили трубку.
* * *
Ссора-ссорой, а дело все-таки было общее, и негоже лаяться по пустякам. Поэтому, после неудачного визита в больницу, Арчи поехал к Нертову, чтобы на его компьютере «слепить» запрос для бюрократических медиков. Только и здесь получилась накладка.
Когда Николай заскочил в старинную парадную, увенчанную некогда позолоченными лепными купидонами, то услышал, что здесь он не один. Со стороны входной двери юриста, располагавшейся на первой лестничной площадке, доносился слабый скрипящий звук, будто кто-то осторожно пытался поворачивать старинную металлическую ручку и подергивать при этом дверь.
Николай в три прыжка преодолел широкие мраморные ступени, ведущие наверх, и нос к носу столкнулся с жмущейся у нертовских дверей женщиной:
— Что вам угодно, сударыня?
Сударыня, увидев выскочившего сыщика, вздрогнула от неожиданности и, отпустив ручку, залепетала:
— Извините, я только случайно… я одноклассница… в гости… Я звонила, а Леши нет…
При этом бочком-бочком женщина проскользнула мимо Арчи, и он только услышал, как зацокали каблучки вниз по ступеням, а потом хлопнула дверь парадной.
Николай пару раз тоже нажал кнопку звонка, но в квартире не было никакого движения. Подождав немного, сыщик еще несколько раз безуспешно потренькал кнопкой, подергал ручку, а потом невесело хмыкнул и закурил.
«Вот, наверное, так же и эта одноклассница, — подумал он. — Пришла в гости, никого не застала и начала ломиться в квартиру… Стоп! — оборвал себя Николай. — А на фиг она-то ломилась? Я сейчас взвинчен, у меня дело горит, надо срочно делать запрос. А просто гостья, ей-то чего психовать?.. Надо было остановить, хоть имя спросить… Да нет, она, бедняга, и так перепугалась от вида подскочившего на полутемной лестнице здорового мужика…».
Арчи еще раз хмыкнул и решил, что придется отправляться «липовать» запрос в свое агентство, потеряв на этом лишний час. Но на работу сыщику попасть тоже не пришлось, так как при выходе из парадной он наткнулся на спешащего домой Нертова. Под мышкой у юриста находилась пухлая папка, и вид был хотя и несколько всклокоченный, но явно довольный.
Действительно, Алексей, заполучив от Бананова вожделенные документы, был настроен благодушно. От утреннего настроения не осталось и следа.
— Я достал то, что хотел, — на ходу бросил Нертов. — Пойдем разбираться. Может, что в папочке есть…
Когда друзья вошли в квартиру и Николай уже готовился переобуваться, Алексей вдруг схватил его за плечо, едва слышно выдохнув:
— Тихо, кажется, здесь чужие…
* * *
— Арестовывать, арестовывать… А с чего это вы взяли, что это именно Нертов заложил взрывное устройство в машину? — следователь по особо важным делам городской прокуратуры Аркадий Викторович Латышев, словно насмехаясь, вопросительно посмотрел на Санькина. Давайте-ка лучше, попытайтесь обосновать свою мысль еще раз…
Филя, поражаясь непониманию важняка, начал снова загибать пальцы:
— Во-первых, Нертову была выгодна смерть Климовой. Вы же сами говорили про наследство. А что ребенок умер на полчаса позднее матери, и потому папаша фиг что получит — Нертов же не мог это предусмотреть. Во-вторых, (заключение экспертов у вас перед глазами) взрыв был направленного действия, а устройство самодельное. Если учесть, что Нертов служил в военной прокуратуре — он легко мог научиться собирать такие штучки, и, кроме того, не прохожих же на тротуаре он хотел убивать, а именно сидящих в машине. В-третьих, Нертов уже показал свою сущность, когда покалечил безвинных граждан в квартире своего дружка. Один, как-никак, в морге. В-четвертых, преступник…
Санькин сделал эффектную паузу и победно взглянул на Латышева, рассчитывая поведать ему, как Нертов скрывался от наружного наблюдения, что честному человеку, по разумению Фили, делать не следовало.
Но «важняк» понял паузу по своему и перебил «приданного» оперативника, не оставив камня на камне от логических изысканий экс-инженера. Латышев заявил, что, во-первых, «протеже» Санькина никакой не преступник, так как установить сей факт можно лишь вступившим в законную силу приговором суда. А «безвинные» граждане — вопрос не менее спорный, чем виновность Нертова. Во-вторых, ни самодельное взрывное устройство, ни направленность взрыва никоим образом не подтверждают причастность фигуранта к преступлению — в прокуратуре, пусть даже военной, не учат закладывать бомбы. Кроме того, санькинскому «протеже» должно было быть известно, что Климова и ребенок не ездят на переднем сиденье автомобиля.
— Посмотрите-ка лучше еще раз, что пишут эксперты. Да, взрыв был направленным внутрь транспортного средства, но лишь постольку, поскольку эта направленность была на место водителя. Вы, кстати, выяснили хоть какие-нибудь подробности из его биографии?.. Я так и думал. Теперь в-третьих: Нертову не менее выгодно было жить со своей женой и ребенком. Вы никогда не любили? Впрочем… — Латышев, не закончив фразу, махнул рукой. — Бог с ней, с любовью. Важнее, что Климова собиралась через пару дней уезжать во Францию, что вам, кстати, известно. А в Питере всей фирмой оставался управлять именно Нертов. Вы никогда не слышали выражения «ключик к неучтенному налу»?.. Так вот, речь в нем идет об исполнительном руководстве любой фирмы. А Нертов и был этим руководством, причем, неконтролируемым, по сути, никем. Так, скажите, на фига ему было взрывать машину посреди города? И, наконец, я что-то никак не могу взять в толк, почему вы все время исходите из презумпции вины, стараясь насобирать компромата, чтобы засадить этого Нертова за решетку. Он вас что, лично обидел?
Последнего вопроса Аркадию Викторовичу задавать не следовало. Филипп Санькин и так был абсолютно уверен в своей правоте. Только он, как ни силился, не мог понять, почему Латышев столь усердно защищает преступника. Филя очередной раз убедился: да, рука руку моет! И Латышев, и Нертов считают себя некой элитарной кастой. А остальным сотрудникам уголовного розыска просто веры нет и не позволено вторгаться за красную черту прокурорской корпоративности.
— Я буду писать рапорт, — Санькин решительно поднялся.
У Латышева заходили желваки на скулах.
— Вы будете делать, что вам поручат, или пойдете на… Ясно? Идите!
После ухода Фили, важняк решил, что настало время переговорить лично с подозреваемым. Конечно, он не причастен к взрыву. Но опер прав в одном — Нертову должны быть известны факты, которые помогут раскрыть преступление. Анализируя материалы, касающиеся последних событий в «Транскроссе», собранные Санькиным, Аркадий Викторович живо сопоставил их с картиной расследуемого дела. Вывод мог быть только один: скорее всего, здесь все взаимосвязано. Тогда тем более непонятно, почему Нертов молчит? И Латышев принялся листать дело, чтобы найти там адрес, а главное, телефон Алексея Юрьевича Нертова…
* * *
Алексей, войдя в квартиру, вдруг схватил сыщика за плечо, едва слышно выдохнув:
— Тихо, кажется, здесь чужие…
Но юрист ошибся. Чужих в его жилище не было. Точнее, уже не было. Когда друзья осторожно проверили все помещения, готовясь каждую секунду к неожиданной атаке, то убедились лишь в том, что недавно некто старательно похозяйничал в жилище. И на этот раз это были не проделки ротвейлерши Маши, скучающей сейчас на Петроградской, дома у Арчи. В нертовских апартаментах похозяйничал кто-то более серьезный, перевернув все вещи, начиная с хранившихся на верхних полках шкафов. В некоторых местах даже пытались отдирать обои, видимо, надеясь за неровностями стен найти потаенный сейф или еще Бог знает что!
