Главбух, Нина и Алексей вошли в столовую. Нина охотно выпила, даже не вздрогнув, налитые ей Алексеем треть стакана водки. Подумав, он налил еще и выпил сам. А Главбух всего лишь затянулся сигаретой.

— Извините, что опоздал, — сказал он Нине. — Но все это кончится уже сегодня вечером. А утром мы подведем итог.

Нина ничего не ответила и только крепче держала Алексея за руку, будто опасаясь упасть. Главбух продолжал.

— Насчет ночной истории справки наведены. Твой Арчи получил от меня по морде зря, а вот я — поделом. Нечего было торопиться. Мент-охранник уже раскололся. Когда я был в пути, мне позвонили и сообщили, за сколько он согласился пошутить с бомбами. И кто попросил. Но сейчас главное — другое. Перед выездом я получил одно важное задание. Точнее, согласился его исполнить. Его мне дал наш общий знакомый.

— Кто? — Заинтересовалась Нина.

— Пока уточнять не буду. Задание я выполню. Но холостыми патронами. Алексей, потребуется твоя помощь. За работу хотел взяться Арчи, но у него вывих правой ноги. Это, к слову, когда он пинал меня, но я не в обиде.

Нертов вздохнул, налил водки еще на полпальца и выпил.

— Во сколько встреча?

— В 22.00, у кафе «Анка».

— Ладно. Нина, надеюсь, ты потеряла вкус к дачному отдыху? (Она кивнула). Мы возвращаемся в город. Интересно, ванна уцелела?

— Ванна — это хорошо, — Главбух выпустил колечно дыма. А как быть со жмуриками?

— Это проблема. — Задумался Алексей. — Конечно, районные Аниськины разберутся кто тут прав, но, боюсь, уйдет у них на это больше дня. А мне надо быть в городе.

— Постараемся обойтись без Аниськиных. Я сейчас позвоню в РУБОП — есть кому — и объясню в двух словах, что случилось. А когда оттуда подъедут, сам встречу, проведу экскурсию, объясню, в чем дело. Нина, здесь полиэтилен для теплиц найдется? Хорошо. Им экспонаты и укроем. Ты же отправляйся в город. Я дам и ребят, и инструкции, так что пьеску доиграть они помогут.

Управившись с трупами в доме, люди Главбуха занялись тем же во дворе, а потом и прочесали ближайший лес. Возле одного из тел Сашка-босниец остановился с удивлением. Это был тот самый, уложенный им старик. Сашка, рассмотрел оружие в окоченевших руках. Это был чуть заржавелый, но вполне приличный пистолет-пулемет Шпагина. На ногах у старика были стертые, почти побелевшие кеды, а одет он был в столь же белую гимнастерку, правда, видимо, недавно выстиранную.

— Это что такое? — Сашка удивленно, сам себе задал вопрос.

— Анекдот что ли забыл? — Усмехнулся подошедший товарищ, занятый той же санитарной работой. — Это тот самый, который с 1941 года все еще партизанил.

Весь вечер Борис был в трудах и сомнениях. Труды заключались в том, что он, лишь только сменил разбитую тачку, как сразу начал колесить по городу, добывая деньги. Двое владельцев мелких кабачков ежемесячно отстегивали ему полтонны баксов. На этот раз Борис забрал у них всю наличку, пообещав ничего не требовать до конца года. Еще он получил старый долг и снял с банковского счета три тысячи. Надо было рвать когти из этого города, причем как можно скорей. Он кинул Заказчика и заварил на Карельском маленькую войну, которой там не бывало с Великой Отечественной.

Сомнения же заключались в том, что Борис еще не решил: идти ли на стрелку с Заказчиком. Заказчик волновался и говорил: надо решить важные проблемы. Возможно, он собирался объявить Борису о своей неплатежеспособности: ведь за операцию на Лазурном берегу он так и не рассчитался. Еще утром ничто такой встрече бы не помешало. «Ну, дружбан, — сказал бы Борис, — у нас сегодня вечер взаимных обломов. Ты меня кинул, а я тебя. Вот и квиты». Однако, за этот день появилась масса новых проблем.

И все-таки, Борису было любопытно, что же хочет сказать Заказчик? И кстати, а вдруг удастся стрясти с него тысяч пять? Они бы не помешали. Он чувствовал себя в праве кинуть друга. Ведь тот не объяснил, какие мощные крыши с автоматами, стоят за «Транскроссом».

Рассуждая так, Борис подъехал к кафе «Анка». Как всегда в этой части Лиговки припарковаться было негде. Место для машины нашлось шагов за тридцать. Борис вышел на тротуар и пошел по почти безлюдной улице, к ярко светящейся вывеске, на которой была изображена шальная девка с пулеметом и кружкой пива. До двери оставалось шагов десять, когда послышался звук тормозов. Борис удивленно обернулся, не понимая, зачем шофер начал резко замедлять движение посередине улицы, хотя ему никто не мешал. «Жигуль» шел со скоростью километров двадцать. Задняя дверь, обращенная к Борису, была открыта. Он сразу же догадался, что пассажир вряд ли собирается пописать на ходу. Задача у него была другая.

Прямо на Бориса был направлен автомат. Бригадир разгромленной бригады одновременно видел ствол, высунувшийся из двери, и слышал сзади шорох. Борис мгновенно сообразил, что выстрелов он не услышит. Он считал себя уже мертвецом, когда упал на землю и очень удивился, почти не почувствовав боли. Сам, уложивший в жизни человек пять, Борис не разу не получал огнестрельных ранений и не знал, насколько они болезненны. Сейчас боли не было никакой. Несколько секунд спустя он понял причину этого. Хотя автомат выпустил длинную очередь, ни одна из пуль не задела бандита. Причина была проста: он упал за миг до того, как нажали на спуск. Но упал он не сам. На землю его сбил какой-то парень и накрыл своим телом.

Автоматчик, сидевший в машине, не смог выстрелить в спасителя, ибо автомобиль проехал дальше по улице, и теперь между ним и Борисом находилась припаркованная «Лада». Для того чтобы поразить намеченную цель, стрелку надо было или приказать дать задний ход, или выйти на тротуар. Это в его планы не входило и «Жигуль», дав газ, умчался в сторону Невского.

— Спасибо, — прохрипел Борис, — ты кто?

Ответа не последовало. Борис решил, что сейчас спаситель поможет ему подняться и тогда он его увидит, но тот, напротив, еще сильнее прижал его лицом к асфальту. Ошарашенный бригадир не сопротивлялся, а когда на его руках, сведенных за спину, что-то щелкнуло, сопротивляться было уже бесполезно.

Потом неизвестный действительно помог Борису подняться. Тут же рядом остановился микроавтобус и бандит, несмотря на ночное освещение, узнал его — именно на нем прибыл неизвестный отряд, решивший сражение на лесной даче. Из микроавтобуса выскочил парень в камуфляже и помог запихнуть Бориса внутрь.

Машина остановилась через пятнадцать минут. Задержанного вытащили в темный двор и потащили в здание. Лишь там, в кабинете, он наконец-то смог разглядеть своего спасителя.

Это был телохранитель Нины, Алексей Нертов.

— Боб, — обратился к нему Алексей, — здороваться с тобой я не буду, потому что утром мы уже говорили. У тебя были какие-то предложения: про баксы, про Нину. Сейчас, думаю, у тебя предложений уже нет. За то появились вопросы. Как минимум два: «кто» и «зачем»?

— Зачем ты меня спас? — Спросил Борис.

— Это и есть, вопрос номер два. Спас, чтобы ответить тебе на вопрос: «кто тебя заказал»?

— И кто?

— Если скажу — не поверишь. Лучше послушай.

Нертов включил диктофон.

«Говорите, что согласны, если мои условия будут удвоены? Хорошо. Тогда к делу. Он будет в десять у кафе «Анка». Пришлите сотрудника ко мне, я дам фотографию. Проведите переговоры тщательно, вы обязательно должны уговорить его. Впрочем, не мне вас учить».

— Разговор шел по телефону, поэтому присутствовала некоторая иносказательность. Владелец этой конторы согласился. Он действительно стрелял в тебя. Только холостыми. Но твой приятель не знал про этот нюанс. Ты понял? Да?

Борис молча сидел и смотрел то ли на Алексея, то ли на стену, за его спиной. Потом он медленно начал:

— Если бы он позвал меня на эту стрелку вечером, все был бы по понятиям. Но почему он сделал это утром? Почему?! — Внезапно заорал Борис. В комнату заглянул боец Главбуха, но, смекнув — все в порядке, вышел.